Экзекутор - Крис Картер

От шкафчика доктор вернулся с внушительно выглядевшим мечом. Его длинное, слегка изогнутое лезвие блестело, как зеркальное.

— Черт возьми, док, — сказал Хантер, делая шаг назад. — Вам надо перестать до поздней ночи смотреть самурайские фильмы.

Доктор Уинстон не обратил внимания на его слова.

— Это типичный самурайский меч, известный как катана. Его можно легко приобрести по Интернету — не нужно никакого удостоверения личности. Лезвие сделано из углеродистой стали. Его длина может варьироваться, но обычно где-то двадцать два — двадцать девять дюймов. — Он подошел к телу священника. — Это совершенное оружие, обладающее лазерной остротой. Идеально подходит для обезглавливания. Если владелец меча достаточно искусен, удар наносится молниеносно. Уклониться от него практически невозможно. — Держа меч обеими руками, он медленно опустил его к обрубку шеи. — Но большое преимущество этого оружия — оно настолько легкое, что для нанесения смертельного удара киллер может пустить в ход лишь одну руку. И удар будет совершенно точен.

— Потрясающе, — прокомментировал Гарсия.

— Кое-какие из лабораторных анализов уже готовы. — Доктор Уинстон сменил тему и вернул меч на место. — Как мы и предполагали, в церкви и исповедальне есть сотни отпечатков. — Он вынул несколько листов бумаги из коричневого конверта. — В данный момент их проверяют по национальной базе данных, но я не жду большого прорыва.

Хантер кивнул. Он знал, что положительного результата можно добиться в случаях мелких преступлений, грабежей, может даже, вооруженных ограблений. Комптон был сравнительно бедным районом, но банды в нем действовали активно. Большинство их участников не чурались и насилия.

— Нам что-нибудь может дать алтарь? — спросил он, пробегая взглядом листы, которые дал ему доктор Уинстон.

— Два набора отпечатков. Они принадлежат или жертве, или алтарнику. Никаких неопознанных источников.

— А как насчет потира? — спросил Гарсия. — Разве убийца не пил из него кровь священника?

— Да.

— То есть мы можем выделить ДНК киллера, — возбужденно сказал Гарсия.

— Нет, не можем. — Хантер потер уставшие глаза.

— Почему не можем? Разве ДНК нельзя выделить из слюны? — Гарсия повернулся к доктору Уинстону.

— Да, это возможно.

— Но ведь кровь в потире принадлежит отцу Фабиану, так? — спросил Хантер.

Доктор Уинстон кивнул.

— Это значит, что ДНК нашего киллера, выделенное из слюны, может смешаться с ДНК священника в крови. А когда ДНК смешиваются… — Хантер покачал головой. — Их уже невозможно разделить.

Гарсия посмотрел на доктора Уинстона, ожидая подтверждения.

— Роберт прав, — кивнул тот. — Лаборатория сможет сказать тебе, что тут есть два разных источника ДНК. Но они не смогут разделить их.

— Фантастично. — Гарсия прикрыл нос рукой. Тошнотный запах добрался до него. — У нас есть что-то определенное?

Доктор Уинстон сделал глубокий вдох.

— Кровь, которой убийца написал номер три на груди священника. Кровь человеческая, но не отца Фабиана.

Хантер вскинул брови, ожидая разъяснения.

— Она принадлежит женщине.

— Женщине? — ошеломленно переспросил Гарсия. — Вот уж не знал, что вы можете определить пол по простому анализу крови.

— Это можно сделать по анализу ДНК или специальному анализу на уровень эстрогена.

Хантер инстинктивно посмотрел на часы.

— Вы не могли так быстро получить результаты по ДНК. И у вас не было оснований проверять уровень эстрогена.

— Так откуда вы знаете, что это кровь женщины? — продолжал настаивать Гарсия.

— Разве что… — Хантер снова вопросительно уставился на доктора Уинстона.

— Разве что? — нетерпеливо спросил Гарсия.

— Разве что она была беременной.

Доктор Уинстон прикрыл глаза и медленно кивнул.

Аманда Рейли ввела цифры в программный бланк финансового положения компании и нажала клавишу «выдать».

Ничего не изменилось.

По последней калькуляции все еще не хватало средств для оплаты месячных счетов ее агентства недвижимости. Она положила на стол очки для чтения и сжала переносицу. Это был четвертый месяц, когда ей приходилось пропускать некоторые платежи. Неделя подходила к концу, а два осмотра зданий, которые состоялись на этой неделе, не завершились предложениями. По ее расчетам, если не удастся что-то продать в ближайшее время, агентство будет открыто всего несколько недель — может, месяц.

Аманда бросила школу в семнадцать лет после того, как дважды провалила экзамены в десятом классе. Она была умной девочкой, но, когда дело доходило до экзаменов и ответов на вопросы, ее сердце падало, как пикирующий истребитель, в голове возникала полная пустота, и она не могла ответить ни на один вопрос.

Аманда знала, что у нее очень хорошо складываются отношения с людьми. И у нее была харизма. Ее первая работа была ученик брокера небольшого агентства недвижимости в центральном Лос-Анджелесе. Ей не потребовалось много времени, чтобы усвоить суть дела, и через год цифры ее продаж были самыми высокими в агентстве.

Она не задержалась в центральном Лос-Анджелесе, приняв предложение «Палм-пропертиз», одного из самых больших агентств по недвижимости в Палм-Спрингс.

В Калифорнии мало где было столько головорезов, как в агентствах по продаже недвижимости, но Аманда знала, как пользоваться своими достоинствами. Кроме того что она была умна и харизматична, была очень и обаятельна — светлые волосы до плеч, небесно-голубые глаза и гладкая фарфоровая кожа. Кое-кто говорил, что она проложила дорогу к партнерству всего спустя три года после вступления в фирму через постель.

Аманда оставалась в этом агентстве одиннадцать лет, после чего рассталась с партнерством и открыла свое собственное агентство — «Рейли» — в западном Голливуде. Она была из тех женщин, которые умеют много работать, и за последующие десять лет в Лос-Анджелесе открылись три других отделения фирмы «Рейли». Но всего год назад бум на американском рынке недвижимости закончился. Передача банкам залогов всегда была на высоком уровне. Банковские ссуды перестали существовать. Никто не покупал. Даже супербогачи.

Аманда пускала в ход различные трюки, которым научилась за эти годы, чтобы держать голову над водой, но, похоже, ничего не работало. Ей пришлось закрыть все отделения, кроме головного в западном Голливуде. Последние четыре месяца были особенно тяжелы для Аманды и ее компании. Ей пришлось распустить всех, кроме своей лучшей подруги и первой, кто стал работать у «Рейли», Тани Риггс.

Несмотря на такую мрачную неделю, Аманда чувствовала себя счастливой. Вчера поздно вечером позвонил потенциальный покупатель, который, похоже, был очень заинтересован в ее едва ли не самом дорогом предложении. Семь спален, девять ванных, усадьба ценой в четыре миллиона долларов на трассе Тихоокеанского побережья в Малибу. Звонивший видел объявление о продаже собственности на их веб-сайте, и оно ему понравилось — плавательный бассейн, большой вычурный камин, теннисный корт, прекрасные окрестности — дом был великолепен. Он договорился, что во второй половине дня осмотрит его.