Ночной звонок - Семен Александрович Самсонов

из ступеней в движении по лестнице служебной иерархии. А Варламов о себе не думает, о карьере не печется. Однако позволяет себе поучать Белова, своего прямого начальника. Частенько поправляет его прямо при подчиненных, возражает и тут же объясняет — почему. И нечем бывает Белову крыть, хотя поведение его заместителя есть прямое нарушение дисциплины и субординации.

Тяжело, очень тяжело Белову работать с Варламовым. Чересчур честен, чересчур правдив, чересчур прям. В жизни надо быть немножко артистом, лицедеем. Иначе — служба превратится в будни кандальника. Скорее бы уж ушел на пенсию.

Разные думы одолевали Белова. На минуту он отвлекся от них, окинув взглядом свой кабинет. Вспомнил, сколько хлопот выпало на его долю, чтобы со вкусом обставить комнату. К примеру, письменный стол, за которым сидит капитан, привезли совсем недавно по его личной просьбе: очень уж хотелось Белову иметь такой же стол, за каким восседает сам министр. Точь-в-точь. И добился своего, нашел, договорился о перечислении суммы стоимости по графе «иные расходы», перевез в отделение и лично установил в своем кабинете. Сидишь за таким столом, отдаешь распоряжения — и сам себя начинаешь уважать. Белов стукнул ладонью по столу, прислушался к его утробному гулу. Не стол — музыкальный ящик! Орга́н.

«Главное сейчас — поймать преступников, — вернулся к действительности Белов. — Схватить, обезвредить».

Он решил пройтись по комнатам отделения, подбодрить, подтолкнуть, мобилизовать подчиненных на успешный розыск бандитов, осмелившихся подложить свинью капитану Белову.

В комнате следователя Морозова сидела полная, яркая женщина. Серый плащ, голубое платье, цветастый платок. Губы подкрашены, а самой уже за пятьдесят. «Старая перечница», — обозвал ее в мыслях Белов. Завидев начальника, Морозов встал, но капитан жестом усадил его обратно, дав понять, что он может продолжать допрос.

Морозов, как всегда, уважительно заговорил:

— Давайте теперь познакомимся поближе, товарищ Козлова.

Белов слушал следователя и невольно изучал его. У Морозова худощавое, удлиненное, с чуть впавшими щеками лицо, светлые, летучие волосы. А брови черные, строгие. Солиден не по годам. Белову Морозов в общем нравится, но очень уж церемонится с допрашиваемыми. Вот и сейчас разводит дипломатию.

— Вы с мужем прожили пятнадцать лет, а теперь называете себя дурой. В чем не поладили, товарищ Козлова? Если можно, расскажите подробнее.

— Просто так...

— Чего же не хватает в вашей жизни?

Женщина покосилась на надменно молчавшего капитана.

— Пьет он.

— А на что он пьет, Галина Герасимовна?

— В день зарплаты на рюмочку выкроит, а потом уж пьет по инерции целую неделю. Даже не знаю, где берет деньги. Мужик, он всегда найдет где выпить. Такая их порода.

— А где работает ваш муж?

— В школе завхозом он.

— В школе пить нельзя.

— А где можно?

Морозов смутился. Белов криво усмехнулся. Откашлявшись, следователь продолжал:

— Почему ваш муж так часто меняет работу?

— По пьянке все. Видит, что на него начинают посматривать косо, складывает манатки и колесом на другое место — по собственному желанию.

— До школы где работал?

Женщина вдруг встрепенулась, спросила:

— А для чего это вы расспрашиваете, не пойму? Наделал что мой муженек худого, а? Морочите мне голову, а я в толк не возьму — зачем это? Растолковали бы хоть.

Белов поджал губы, сделал непричастный вид. Морозов ответил:

— Ничего он не наделал. Но побочные обстоятельства одного происшествия заставляют нас прибегнуть к вашей помощи. Говорите только правду, об ответственности за дачу ложных показаний вы предупреждены. Вот вопрос: по какой причине ваш муж ушел из сапожной мастерской?

— Допился, пора пришла. Не ушел бы — выгнали.

— С кем он выпивал?

Белову надоел этот длинный и нудный разговор. «Разводят турусы на колесах вместо того, чтобы искать и хватать преступников. Формалисты!» Белов встал, скрипнув сапогами и ремнями, прошелся по комнате, еле сдерживаясь, чтобы не вмешаться в разговор следователя с женщиной. Эх!

На мужа Козловой, завхоза школы, где училась Зоя, пало подозрение в причастности к убийству девушки. В ту ночь он поздно вернулся домой, пьяный, выпачканный кровью, сразу же уснул. А утром тайком от жены выстирал одежду, привел себя в порядок и замкнулся. На все вопросы отвечал, что ничего не помнит, ничего не знает. Белов думал: этого человека надо прижать к стенке и заставить сознаться в убийстве. И тогда — делу конец, а тебе — венец! Тем более, что сам Козлов в ответ на обвинения бормочет: «Что-то было, кто-то вроде кричал женским голосом, но что, не помню. Нарочно никого не убивал. Пить — пил. А потом, убей, ничего не помню».

Белов взял у Морозова папку с материалами о Козлове, перелистал, посветлел лицом: обстоятельства убийства Ермаковой, можно сказать, проясняются. Отлично! А с Бушмакиным... Только бы тот не отдал концы.

Белов вернул папку. Не сказав ни слова, лишь строго взглянув на следователя, словно спрашивая: «Чего же ты еще тянешь?» — вышел из комнаты, очень довольный тем, что оставил лейтенанта в недоумении и беспокойстве. «Будет старательнее работать, помнить о начальстве. Это полезно для дела».

У дежурного он застал двух драчунов, приведенных из булочной: сцепились из-за очереди; девушку — нашла кошелек, полный денег, сама принесла в милицию.

Обойдя таким образом все комнаты отделения, просмотрев журнал дежурного, Белов вернулся в свой кабинет. Обычные дела. И плохие, и хорошие. Белову сейчас не до них. Он хотел позвать Варламова, а тот, оказывается, даже не сказавшись капитану, ушел куда-то с каким-то молодым парнем.

Белов вдруг смачно, до боли в скулах зевнул, снял трубку и позвонил в угрозыск министерства подполковнику Барабанову. Поговорить с хорошим человеком, поделиться своими трудностями, попросить совета никогда не вредно. Даже совсем наоборот.

XI

Да, Варламов поспешно ушел из отделения. Он беседовал с Пушиным, когда ему позвонил дежурный и сообщил, что молодой человек по фамилии Авдеев желает видеть майора по срочному делу.

Майор обсуждал с лейтенантом план очередной операции по выявлению преступников, предложенный Пушиным, но, услышав фамилию Авдеева, насторожился, приказал пропустить просителя.

— Мой старый знакомый, — объяснил он лейтенанту. — Чуть не стал профессиональным вором, но я его вовремя взял за руку, встряхнул. Теперь вот работает. Хорошо работает. Женился, сына народил. Меня крестным сделал. А иные думали — конченый человек. Никогда не надо упускать случая сделать людям добро. И нельзя, дорогой лейтенант, смотреть на людей предвзято, заведомо обрекать их. В любом человеке изначально стремление к красоте, благородству, добру, а не к преступлению