Сплошные проблемы и неприятности - Ли Чайлд

— Возможно.

— Более чем возможно, — с нажимом сказал Ричер. — Если бы Францу понадобилась помощь, кому еще он мог бы доверять?

— Он должен был позвонить мне. Я бы приехала.

— Ты наверняка была следующей в его списке. Видимо, он решил, что шестерых будет достаточно.

— Но что такое могло случиться, из-за чего пропало шесть человек? Шестеро наших ребят?

— Даже думать не хочется, — ответил Ричер и замолчал.

В прошлом он мог выставить своих людей против кого угодно. Нередко он так и поступал. И они всегда справлялись, даже с гораздо более опасными противниками, чем те, что обычно встречаются среди гражданского населения. Гораздо более опасными, потому что военная подготовка имеет тенденцию усиливать криминальные наклонности в некоторых весьма важных областях.

— Нет смысла тут торчать, — сказала Нигли. — Мы только зря тратим время. Здесь мы ничего не найдем. Думаю, можно предположить, что они нашли то, за чем явились.

— Думаю, можно предположить, что они ничего не нашли, — возразил Ричер.

— С чего ты это взял?

— Практическое наблюдение, — ответил Ричер. — Офис перевернут вверх дном. Полностью. Обычно если ты находишь то, что ищешь, ты прекращаешь поиски. Но эти парни их не прекратили. Значит, если они нашли то, что искали, то случайно и в самом последнем месте, куда заглянули. И насколько такое вероятно? Не слишком, я думаю. Они разгромили тут все, потому что им ничего не удалось найти.

— Тогда где это?

— Понятия не имею. Что бы это могло быть?

— Бумаги, компьютерная дискета, компакт-диск — что-нибудь в этом духе.

— Маленькое, — подчеркнул Ричер.

— Он не отнес его домой. Мне кажется, он разделял дом и работу.

«Думай как они. Стань ими». Ричер повернулся спиной к двери и шагнул на тротуар. Поднял руку и посмотрел на пустую ладонь. За свою жизнь ему пришлось иметь дело с огромным количеством бумаг, но он никогда не пользовался компьютерными дискетами и компакт-дисками. Но знал, как выглядит компакт-диск: круглый кусок поликарбоната около пяти дюймов в диаметре, часто в тонком футляре. Дискета еще меньше: квадратная, примерно три дюйма в ширину. Лист бумаги, сложенный в три раза, — восемь с половиной на четыре дюйма.

Очень маленький предмет.

И жизненно важный.

Где Кельвин Франц мог спрятать что-нибудь маленькое и жизненно важное?

— Может быть, оно лежало у него в машине? — предположила Нигли. — Он много ездил. Значит, если речь идет о диске, он мог вставить его в проигрыватель с автоматической сменой дисков. Лучше всего прятать предметы на самом виду. Например, в четвертом гнезде, после Джона Колтрейна.

— После Майлза Дэвиса, — поправил ее Ричер. — Франц предпочитал Дэвиса. А Колтрейна слушал, только если он был в альбомах Дэвиса.

— Франц мог представить дело так, будто это обычный диск. Скажем, написать на нем маркером «Майлз Дэвис».

— Они бы его нашли, — возразил Ричер. — Парни, устроившие такой тщательный обыск, проверили бы все. Мне кажется, Франц постарался бы спрятать этот предмет понадежнее. «На самом виду» означает, что ты все время на него смотришь и не можешь расслабиться. А мне кажется, что Франц хотел чувствовать себя спокойно. Чтобы, возвращаясь домой к Анджеле и Чарли, ни о чем не беспокоиться.

— В таком случае где? В сейфовой ячейке?

— Поблизости не видно ни одного банка, — возразил Ричер. — Он вряд ли хотел отъезжать далеко от своего офиса. Не стоит забывать о том, какое тут движение. А если возникнет срочная необходимость достать этот предмет? Кроме того, банки всегда работают по жесткому расписанию.

— На кольце два ключа, — заметила Нигли. — Хотя вполне возможно, что маленький от его стола.

Ричер снова повернулся и посмотрел сквозь сгустившиеся сумерки на раскиданные повсюду обломки и мусор. Замок от стола, скорее всего, валялся где-то среди них. Маленький стальной прямоугольник, вырванный из дерева и отброшенный в сторону. Ричер снова вышел на тротуар и взглянул на свою пустую ладонь.

Прежде всего: «Что я стал бы прятать?»

— Это компьютерный файл, — сказал он. — Иначе и быть не может. Потому что они искали именно это. Если бы речь шла о бумагах, написанных от руки, Франц ничего бы им не сказал. Но скорее всего, они первым делом забрали его компьютеры и нашли там следы того, что он копировал файлы. Это ведь обычное дело, верно? В компьютерах остается информация обо всех операциях. Но Франц отказался говорить им, где находятся копии. Возможно, именно по этой причине они сломали ему ноги. Но он продолжал молчать, и потому они пришли сюда и устроили дикий обыск.

— Так где же этот предмет?

Ричер снова посмотрел на свою ладонь.

«Где бы я спрятал нечто маленькое и жизненно важное?»

— Не под камнем, — пробормотал он. — Я бы выбрал какую-нибудь структуру. Место, где можно хранить предметы и где кто-то за них отвечает.

— Сейфовая ячейка, — повторила Нигли. — В банке. На маленьком ключе нет никаких обозначений. Так обычно поступают в банках.

— Мне не нравится идея насчет банков, — поморщился Ричер. — Из-за распорядка их работы и из-за того, что нужно куда-то ехать. Один раз этот прием можно использовать, но не чаще. А проблема как раз в этом. Потому что речь идет о чем-то регулярном, верно? Люди ведь именно так поступают с компьютерами: они каждый вечер сохраняют данные, скопившиеся за день. Это привычка, обычная рутина. И она в определенном смысле все меняет. Если ты делаешь что-то один раз, можно придумать какую-нибудь хитроумную схему. Но для ежевечерней процедуры требуется что-нибудь простое и надежное. И постоянно доступное.

— Я отправляю все на свою электронную почту, — сказала Нигли.

Ричер на мгновение замер, а потом улыбнулся.

— Вот-вот, — сказал он.

— Ты думаешь, Франц так и поступил?

— Ни в коем случае, — ответил Ричер. — Электронная почта вернулась бы на его компьютер, который находится в руках плохих парней. И вместо того чтобы громить офис, они взломали бы пароль.

— Тогда что он сделал?

Ричер повернулся и посмотрел на выстроившиеся в ряд дома. Химчистка, маникюрный салон, аптека.

Почта.

— Не электронное письмо, — сказал он, — а самое обычное. Вот что он сделал. Он переписывал все, что ему требовалось, на диск, каждый вечер запечатывал его в конверт и отправлял по почте. Самому себе, на свой почтовый абонентский ящик. Потому что именно туда приходила его корреспонденция. В его двери нет щели для писем. Как только Франц выпускал конверт из рук, все было в порядке. Конверт оказывался внутри системы, и целая куча охранников следила за ним днем и ночью.

— Письма идут медленно, — заметила Нигли.