Полоса препятствий - Наталья Берзина

Чтобы хоть немного подавить гнев, Никита вышел на крыльцо и долго курил, глядя на яблони. Успокоение пришло не сразу. Вернувшись в дом, достал из холодильника бутылку минералки, одним неуловимым движением, просто как-то ловко крутанув большим пальцем, открыл, сделал пару глотков. Шум машины за окном привлек его внимание. Из смешной, крошечной «мини» выбиралась Лариса. Постояв немного возле машины, она как-то бочком, робко направилась в дом. Увидев мужа, она вздрогнула, словно ее ударили по лицу.

– Прости, Ники. Я сделала страшную ошибку! Он оказался просто подлецом. Я на коленях прошу тебя о прощении.

Никита закурил, сделал несколько затяжек, затушил сигарету. И, не глядя на уже бывшую жену, негромко сказал:

– Ты свободна! К вечеру, к тому времени, когда я приеду, духу твоего в доме быть не должно. Развод я оформлю сам. Можешь забрать все, что сможешь унести на себе. За этим Виктор присмотрит. По разводу я не дам тебе ни цента, так что шубы, побрякушки и прочую ерунду тащи в руках.

– Ники, прости меня, я была не права! Все для тебя сделаю, только не прогоняй меня! – умоляла Лариса, стоя на коленях.

– Нет, все кончено! Убирайся! – по-прежнему не глядя на нее, бросил Никита и, оставив на крыльце недопитую бутылку, направился к машине, на ходу доставая ключи.

Вернувшись на лесопилку, Никита устроил разгон работягам. Возможно, этого и не стоило делать, но состояние у него было далеко не лучшее. Поздно вечером, подъезжая к дому, он почувствовал себя плохо. Неясная тупая боль сжимала в холодных клещах всегда спокойное и такое надежное сердце. Где-то слева, глубоко под лопаткой, ржавая игла царапала и царапала кровоточащий комок плоти, нанося все новые и новые незаживающие раны. Оставив машину во дворе, он поднялся в дом.

– Никита Брониславович?! Что с вами? – всполошился помогающий по дому Виктор, едва завидев хозяина.

– Ничего, Витя, ерунда, – ответил Никита и обессиленно опустился в кресло. – Плесни мне коньяку.

– Может быть, лучше скорую вызвать? – возразил Виктор.

– Я сказал, коньяк! – взревел Никита и, попытавшись встать, схватился за грудь.

К приезду скорой он почувствовал себя уже лучше, но врач все же настоял на госпитализации. Никита не любил ни больниц, ни госпиталей, потому всеми правдами и неправдами спешил вырваться из больницы. Проведя в палате четыре дня, он уломал лечащего врача, договорился с завотделением и под подписку покинул неуютные стены. О проблеме по имени Лариса он почти забыл, просто стер на время из памяти, как ненужную информацию. Главным было не запустить работу, особенно сейчас, когда фирма, понеся пусть и серьезные потери, была в стадии расширения. Деньги, переведенные в Forward Ltd, удалось спасти. Конечно, потеря готовой продукции была невосполнима, но, взяв кредиты, можно было говорить о восстановлении запасов кругляка и, соответственно, о заключении новых контрактов на поставку досок.

Даже находясь в больнице, Никита продолжал в меру сил руководить фирмой. Как не хотелось ему брать нового управляющего, но болезнь заставила пойти на такой шаг. К счастью, нашелся знающий и ответственный человек. После выписки врачи рекомендовали Никите пройти курс реабилитации. Впрочем, и друзья не оставались в стороне. Не забыли о нем и первая жена с сыном. Под всесторонним давлением Никита сдался.

С Любой Никита расстался по обоюдному согласию. Когда сыну исполнилось пятнадцать, они оба пришли к выводу, что жить вместе невозможно. Нет, они не ссорились, для этого Люба была слишком умна, но напряжение между супругами в любой момент грозило перейти критическую отметку. Наконец они приняли единственно верное решение. Как ни странно, но после развода отношения между бывшими супругами стали улучшаться. Люба не препятствовала участию Никиты в воспитании сына, а он в свою очередь всячески старался ей помогать. Из них не получилось семейной пары, но друзьями они остались на всю жизнь. Сын Юрий незаметно вырос, окончил военное училище, как и отец стал десантником, теперь уже старший лейтенант.

Когда с Никитой случилось несчастье, первыми к нему на помощь пришли именно бывшая жена и сын. Они-то и настояли на том, чтобы после больницы Никита поехал в санаторий. Попасть в него было непросто, но сослуживцы, просто знакомые, с которыми Никита сталкивался во время службы, помогли. Теперь путевка в санаторий Министерства обороны уже лежала в его кармане.

Перед отъездом Никита созвонился с хозяином частного сыскного агентства. Вечером того же дня они встретились. Никита, не привыкший прощать обид, без колебаний заказал сбор всей информации, связанной с Володей, пообещав весьма достойное вознаграждение. Глеб[2], владелец сыскного агентства, пообещал выполнить заказ в кратчайший срок.

Уже в дороге Никита невольно стал подводить итоги своей жизни. Результат его не обрадовал. В сорок восемь лет он снова оказался один. Пусть Лара не была идеальной женой, но он по-своему был привязан к ней. Когда на одной вечеринке он познакомился с восхитительной молодой девушкой, то почему-то вдруг решил, что судьба преподнесла ему удивительный подарок. Ослепительно-красивая, далеко не глупая Лара очаровала его. После месяца нечастых свиданий Никита предложил ей выйти за него замуж. Она согласилась не раздумывая. Поначалу все шло замечательно, рядом с молодой женой он воспрянул духом и сам чувствовал себя моложе. Но вскоре начались проблемы. Лариса становилась все капризнее, требовала все больше. Впрочем, Никита был щедр с ней и никогда не отказывал в ее просьбах. Сейчас он понял, что сам разбаловал Ларису. Но ее ультимативное требование о покупке очередной шубы обескуражило его. Никита только что купил место под еще одну лесопилку, а цена скромной шубки как раз равнялась стоимости двух новых станков, которые ему были крайне необходимы. Разгорелся скандал. Никакие уговоры не действовали. Он несколько раз пытался поговорить с ней, но, увы, безуспешно. Спустя две недели, все еще продолжая злиться на мужа, Лариса пригрозила ему самой изощренной местью, на которую способна женщина. Никита все равно не уступил, и вот результат: жены у него больше нет.

«Ну и черт с ней! Проживу и без нее. Сам виноват, старый дурак. Нечего было жениться на молоденькой», – в сердцах думал Никита, сворачивая к санаторию.

Скользнув между огромными вековыми соснами, дорога уперлась в шлагбаум. Армия всегда остается армией. Дежурный по КПП, подтянутый солдатик, немного лениво, чуть вразвалочку подошел к машине. С непринужденной грацией отдав честь, поинтересовался целью прибытия. Никита предъявил путевку и направление. Караульный, бегло ознакомившись с документами, вернул их владельцу и, в очередной раз козырнув, вернулся в свою застекленную будку. Шлагбаум неторопливо пополз вверх, открывая дорогу. Никита не спеша повел машину по прекрасной асфальтированной дорожке. Слева и справа от дороги раскинулся сказочный сосновый бор. За порядком здесь, видимо, следили весьма тщательно. Ни бурелома, ни упавших деревьев, лишь мягкий зеленый мох да редкая лесная трава. Время от времени Никита замечал гуляющих в отдалении людей. Почти два километра пришлось проехать по лесу, прежде чем он увидел блеснувшие стеклом корпуса. Санаторий казался странным симбиозом воинской части и лечебного заведения. С первого же взгляда, как любой служивый человек, он определил, где что находится. Там лечебные корпуса, там столовая, чуть в отдалении хоздвор. Даже документы пришлось оформлять в штабе. Впрочем, для него, относительно недавно оставившего службу, такое было не в диковинку. Оставив машину на стоянке, Никита поднялся в свой люкс и с удовольствием обнаружил, что здесь армия закончилась. Прекрасные двухкомнатные апартаменты обладали всеми удобствами, необходимыми для комфортабельного отдыха. Бросив на диван сумку, Никита осмотрел комнаты, привыкая к тому, что станет его окружать последующие три с лишним недели. Не разбирая вещей, позвонил управляющему, убедился, что на фирме полный порядок, и расслабленно опустился в уютное кресло. До завтрака оставалось чуть больше получаса, и заняться было абсолютно нечем.