Атлантида - Геннадий Эсса

В зале раздались ликующие возгласы в поддержку будущего похода.

– Вот видишь, знать не против решения, принятого нами и одобренного богами, – шепнул Атлас Амфиру.

В ответ Амфир промолчал, наполнил кубок вином и залпом его выпил.

Селена на мгновение отвлеклась и тут же потеряла сына из вида.

Герд скользнул сквозь возбужденную толпу и оказался рядом с Литеей.

– Я был прав, – торжественно произнес он. – Я непременно уплыву за океан.

– Нет, – решительно произнесла девушка.

– Не понял? Ты что, мне запрещаешь?

– Да.

– Какое ты имеешь право распоряжаться моими планами?

– Ты никуда не поедешь, – твердо сказала девушка. – Ты нужен здесь.

– Возле мамкиной юбки, как ты однажды соизволила выразиться?

– Для меня.

Герд от таких слов округлил глаза.

– Может и не пристойно такое говорить, но меня не слышит никто, поэтому я могу сказать эти слова только тебе.

– Я ничего не понимаю, – сказал растерянный Герд и схватил Литею за руку.

– Потому что ты дурак, – бросила она свой смущенный взгляд на юношу. – Ты просто дурак. Но не забывай, если ты примешь свое неправильное решение, то ему всегда будет противостоять и твой отец. Я разве не права?

Герд действительно ничего не мог понять и смотрел на девушку растерянными глазами.

– Если у тебя храбрости не хватает сказать что-то конкретное, то я сильнее тебя и могу себе это позволить. Ты дурак, который ничего не замечает вокруг. Я тебя люблю.

Герд сжал ее руку и улыбнулся.

– Убери от меня свои руки, – потребовала Литея. – Я не хочу чувствовать твое тепло. Ты живешь какими-то походами за океан и ничего не знаешь. Бедные твои предки, которые родили на свет такое чудовище, которое сводит всех с ума, но, признаюсь, я бы не хотела тебя терять.

– Ты в меня влюбилась? – удивленно зашептал Герд.

– Мне больше делать нечего. Тоже мне ангелочек нашелся. Я тебя ненавижу, а то, что сказала, можешь забыть. Просто вылетело из моих губ.

– Такое не забывается, – возразил смущенный Герд.

– Ты еще не пробовал. У тебя получится это очень хорошо, особенно, когда ты уплывешь за океан. Там тебя никто не ждет. Там для тебя приготовили жуткую участь. Можешь плыть куда угодно. Что я хотела тебе сказать, то я сказала.

– Ты меня любишь? За что?

– Я такого не говорила, – снова возразила Литея. – Было бы кого любить. Если ты такой удался красивый и упрямый, то пусть с тобой мучается кто-нибудь другой. Мне такая участь ни к чему.

Герд опустил свои прекрасные глаза, но не отпускал руки девушки.

– Прости, – прошептал он. – Может я и не прав, но каждый мужчина в наше время – это воин, который обязан показать свои способности перед другими.

Литея снова бросила на него свой нерешительный взгляд и усмехнулась.

– Перед кем ты собрался показывать свои способности? Перед слабыми народами? Мужчина не только должен держать в руках оружие, но и женщину. Держать так, чтобы ей было хорошо. Чтобы она верила и понимала, что с ней самый откровенный и любимый человек.

– Я, наверное, на это не способен. Ты меня застала врасплох.

– Ты ни на что не способен. В этом я тебя могу заверить сразу. С твоими мыслями надо не на войну отправв ляться и не любить, а летать где-то в небесах и общаться с неведомыми силами, которые лезут в твою безбашенную голову.

К молодым людям подошел воин от Атласа и склонил голову.

– Вас требует к себе царь, – сказал он, обращаясь к Герду.

Молодые люди переглянулись, и Герд послушно последовал за воином.

Атлас встал, когда пред ним появился прекрасный Герд. Он откровенно улыбнулся и поднял руку вверх.

– Я желаю представить всем присутствующим великого и будущего правителя Атлантиды, – громко объявил царь. – Иди сюда, мой мальчик. Этого юношу должны уважать и быть ему преданными, как нам, царям священного государства, все жители нашей страны.

Герд прошел вперед, встал рядом с Атласом и покраснел от неожиданных слов.

– Даже боги не вечны в этом мире, – продолжал Верховный правитель. – Поэтому их должны сменять достойные и верные Зевсу люди. Великий Посейдон тоже мечтал о необыкновенном человеке, который когда-то сменит своих отцов. Я вижу в этом молодом человеке свою смену, но не тревожьтесь, во мне еще есть огонь, который не под силу погасить никому. Это только мои предположения, но я уверен, что такие люди, как этот молодой человек, способны будут в дальнейшем руководить страной не хуже моего. Я прошу приветствовать будущего властелина Атлантиды!

Амфир, услышав эти слова, тоже растерялся. Он смотрел на сына и видел, как тот не знает, куда себя деть, но Атлас держал его крепко за руку и не обращал, ни на кого внимания.

– Вы верите в этого человека! – воскликнул царь.

– Верим, как в Бога, – послышались возгласы из зала.

– Поэтому мне остается только добавить: человек, который стоит рядом со мной – это моя смена. Прошу его почитать как божественного и великого. Так, как вы почитаете меня и остальных царей нашей великой страны. Сядь со мной рядом, – сказал Атлас и усадил Герда между собой и отцом в кресло. – Я хочу выпить за процветание нашего государства. Выпить только с тобой и с твоим отцом.

Атлас окинул взглядом удивленные лица остальных братьев и добавил:

– А вы не огорчайтесь, что я не выбрал никого из ваших детей. Это еще не беда. Главное, чтобы этот человек сам о них не забывал. Эвмел, Эвемон, вы всегда противостояли моим желаниям, но я вас не отвергаю и люблю только за то, что мы все братья и дети Великого Отца Посейдона. Я не желаю больше произносить торжественные речи. Я думаю, что вы меня поняли. Я прикажу через несколько дней снарядить наши корабли, собрать многочисленное войско и двинем за океан. Нас там, по-моему, давно заждались. Как бы вы ни были против, но это вележ ние богов.

– А Зевс? – настороженно спросил Эвмел.

– Что Зевс? Можешь считать, что он одобрил решение совета и стоит на нашей стороне. Он не сказал ничего против. Это я слышал в стенах Храма Посейдона.

– Ты ошибаешься, Атлас, – возразил Эвемон. – Великий Зевс не слышал ничего, о чем ты говорил с нашим отцом.

Атлас нахмурил брови и взглянул на Герда.

– Ты со мной, друг мой? – спросил он юношу.

– Я бы очень хотел побывать за океаном, – ответил Герд.

– Побывать и там воевать – это совершенно разные вещи, – возразил Эвмел.

– Я мужчина и должен на себе испытать все тяготы военного положения.