Реформация. Противостояние католиков и протестантов в Западной Европе, XVI-XVII вв. - Оуэн Чедвик

большую часть буллы, поручили опубликовать ее в Германии. Однако в нараставших волнениях сделать это оказалось весьма затруднительно.

Князья, университеты и даже епископы неохотно допускали публикацию буллы в своих районах. Лютер встретил буллу открытым неподчинением. 10 декабря в 9 часов утра перед толпой горожан и членов университета он сжег книги канонического закона, папские декреты и копию буллы на костре на лугу между стеной Виттенберга и рекой Эльбой.

Лютер наблюдал, как папская булла обращается в пепел, затем вместе со своими коллегами вернулся в город. Огромная толпа студентов осталась около костра. Они начали двигаться и торжественно запели Te Deum. Затем начали выкрикивать остроты и запели погребальную песню, посвященную декрету.

Несколько студентов, одетых как ряженые, в сопровождении духового оркестра прошли через весь город, неся на щите пародийную буллу и собирая книги Экка и схоластов. Затем они вернулись к костру, сожгли книги и пародийную буллу вместе с другим Te Deum.

3 января 1521 года отлучение Лютера стало неизбежным. Раскол произошел, поэтому впереди были или война, или подчинение папе. «Я говорил (на Лейпцигском диспуте 1519 года), что собор в Констанце осудил некоторые предложения Гуса, являвшиеся действительно христианскими. Я заявляю, что все его предложения являлись христианскими, а осуждение их папой означает осуждение Евангелия».

Теперь ссора больше не являлась разногласиями монахов, или мелким спором между теологами различных орденов, или проблемой неуступчивых еретиков. Она вышла на сцену европейской политики. «Вся Германия находится в состоянии революции, — писал папский легат. — Девятая часть выкрикивает „Лютер!“ как военный клич, одной десятой нет никакого дела до Лютера, но они кричат: „Смерть папскому двору!“»

Больше случившееся не являлось проблемой профессоров, придворных, церковников. Жившие около Виттенберга крестьяне, встретив на дороге путника, могли его спросить: «Ты за Мартина?» Если путник говорил «нет», его били.

РЕЙХСТАГ В ВОРМСЕ,

1521

Когда Лютер сжег буллу, император Карл V являлся королем в Испании (под именем Карла I. — Ред.) уже три года и избранным немецким императором в течение двух. Все выглядело так, как будто вся Германия сделает то, что позже произойдет в Англии, — отречется от союза с Римом и объявит о создании национальной германской церкви.

Если бы германский император поддержал национальное движение и возглавил его, то это и произошло бы. Однако, хотя Карл V относился к германской пастве и считал папу Льва X своим политическим врагом, едва ли он видел себя германским сюзереном. Его власть опиралась на Испанию и Неаполь (а также Сицилию). Карл V верил в реформы в том виде, в каком их принимали испанцы. Он не мог отделить Германию от Рима, не разделив свою монархию на части.

Через двадцать четыре дня после отлучения Лютера Карл V открыл свой первый рейхстаг в Вормсе. Ему был двадцать один год, но он отличался хладнокровием, решительностью и набожностью. Император уверил Лютера в поддержке, чтобы тот пришел и выступил, и Лютер решил это сделать, проявив определенную смелость. Ведь Гус отправился на собор в Констанце на подобных же условиях и впоследствии был сожжен. Лютер заявил Спалатину, что отправится в Вормс назло всем демонам и вратам ада.

В Вормсе 19 апреля 1521 года в присутствии императора у Лютера спросили, не отречется ли тот. Он ответил, что готов извиниться за ошибки в своих полемических сочинениях, но не может осудить свои оскорбления папы. «До тех пор пока мне не докажут с помощью Святого Писания или неоспоримых доводов, что я являюсь пленником Слова Господа, я не отрекусь, или меня отлучат. Идти против него не является ни безопасным, ни верным. Пусть Господь поможет мне. Аминь».

Следуя обещанию, Лютеру разрешили вернуться домой из Вормса, но не прошло и месяца, как рейхстаг объявил в Вормсском эдикте Лютера вне закона. Лютер полагал, что созыв рейхстага влечет за собой разрядку напряжения и является потерей времени. «Я надеялся, — писал он художнику Кранаху, — что его величество император соберет пятнадцать докторов богословия, чтобы те доказали своими аргументами несостоятельность доводов монаха. Но они лишь сказали: „Это твои книги?“ — „Да“. — „Ты отречешься?“ — „Нет“. — „Тогда убирайся вон“».

ВАРТБУРГ

Благодаря поступкам Лютера курфюрст Фридрих Саксонский оказался в затруднительном положении. Испытывавший политическую симпатию к личности Лютера, он вовсе не намеревался выдавать его, обрекая на сожжение или повешение. Однако в то же время он побаивался открыто защищать человека, которого церковь объявила еретиком, а большинство в государстве поставило вне закона.

Поэтому Фридрих устроил так, чтобы Лютера «похитили», когда тот возвращался из Вормса, и дал тому знать об этом. Когда карета Лютера проезжала через лес близ Мёре, пять всадников окружили ее и схватили Лютера, продолжавшего держать свои книги, и переправили без всяких происшествий в замок Вартбург.

«Одни говорят, что это я захватил его, — писал папский легат, — другие — что архиепископ Майнца. Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой!» В Вормсе распространили слух, что нашли тело заколотого Лютера и бросили его в шахту.

В Вартбурге, где о его местонахождении никому не было известно, Лютер жил под именем дворянина Георга и пережидал выпавшую на его долю угрозу. Существует недостоверная легенда, что он бросал чернильницу в дьявола, который сражался с ним, и что до сих пор пятно видно на стене.

Находясь в глубочайшей депрессии и испытывая упадок физических сил, Лютер чувствовал, что вокруг него скопились демоны. Он представлял, что слышит, как дьявол берет орехи со стола и щелкает их всю ночь на потолке. Вороны и сороки каркали за окном вокруг башни, звуча как отдаленное эхо стонов, раздававшихся в его душе.

Какое-то время Лютер сомневался, имеет ли он право сражаться и сопротивляться. Он спокойно отдыхал, выходил на прогулку, чтобы собирать землянику или присоединиться к охоте на зайцев и куропаток. Охота вызывала в нем отвращение, он сравнивал ее с организацией ловушек папами и священниками для беззащитных душ бедных.

Вскоре Лютер оправился от потрясений и снова начал писать. Один из своих полемических памфлетов в виде проповеди он написал, чтобы показать, что частная исповедь не должна быть обязательной. В своей книге в проповеди по поводу посланий и евангелий он намеревался доказать, что монашеские обеты неверны.

Кроме всего прочего, Лютер начал переводить Новый Завет на немецкий язык. Он намеревался сделать так, чтобы Библия оказалась в домах простых людей. Лютер поддержал призыв Эразма о том, что Священное Писание должен читать пахарь в перерывах между работой или ткач под звуки своего ткацкого станка.

Работа по переводу Нового Завета заняла немногим более года, править текст ему помогал юный друг и