Только в моих объятиях - Джо Гудмэн

Райдер сомневался, что ей об этом кто-то сказал. Скорее всего она сама додумалась. Посмотрела, как свободно он общается с другими разведчиками, как делит с ними стол в общественной столовой, — и сделала выводы. Которые, кстати, вполне могла подтвердить его внешность: выдубленная солнцем бронзовая кожа, густая копна длинных черных волос, резкие, суровые черты лица. Но, как и многие другие, Анна Лей упустила из виду то, что он на добрых шесть дюймов выше самого высокого индейца и что глаза у него голубые.

Райдер холодно улыбнулся и пронзительно посмотрел Анне в глаза. Та завороженно замерла. И Райдер решился. Грубо схватив за руку сенаторскую дочку, он повлек ее вдоль череды фургонов, прочь от света и музыки в офицерском собрании, в сторону солдатских казарм. Он не повел ее внутрь, а протащил дальше, к задней стене здания. Она и не подумала сопротивляться. Даже когда очутилась в густой тени казармы. Даже когда он резко развернул ее и прижал спиною к грубой саманной стене. Ее легкое дыхание участилось, но лишь чуть-чуть, и то не от страха, а от любопытства.

— Значит, вы ради этого выскочили из зала? — грозно спросил Райдер. — В надежде, что нынче вечером вас будут тискать руки дикаря? — Одним рывком он обнажил ее молочно-белые плечи.

Анна Лей взглянула на свое тело. Даже в бледном свете звезд ее кожа была намного светлее, нежели лежавшие сейчас на ней руки. При виде такого контраста Анна слегка возбудилась.

— Я искала вас, — хрипло шепнула она, — искала с самого начала, если уж быть честной.

Ей вспомнилось, что, когда прибыл кортеж из Вашингтона, Райдер стоял на крыльце офицерского дома, небрежно прислонившись к колонне, подпиравшей козырек. Он привлек ее внимание именно этой ленивой, вальяжной позой. Он не насторожился и не бросился, подобно всем остальным, приветствовать важных гостей — вместо этого лишь поглубже надвинул на глаза шляпу и скрылся за фургонами. Такое пренебрежение не осталось незамеченным и остальными ее спутниками, однако Анну оно не оскорбило, а заинтриговало.

— Вы так не похожи на всех остальных, — сказала она.

Райдера нисколько не смягчило это признание, столь подозрительно легко слетевшее с ее губ. Оно обижало тех обитателей форта, с которыми он дружил. Услышать, что ты не похож на остальных, — еще не значит получить комплимент. Где-то в глубине его горла зародился низкий звук — не то рычание, не то стон. Его руки скользнули по нежной шее Анны Лей. Грубые пальцы задержались в ямке над ключицей. Райдер видел, что Анна с готовностью раскрыла губы, чувствовал ее дыхание.

— Вы уверены в этом? — вкрадчиво спросил он, наклонившись поближе. — Ведь от вас мне нужно то же, чего добиваются все остальные. — С этими словами он впился губами в ее губы.

Анна Лей горячо ответила на его поцелуй. Ее ножка возбужденно заскользила по его бедру. Корсаж платья окончательно сполз с пышных грудей, которые оказались бы полностью оголенными в прозрачном холодном воздухе, если бы к ним не прижималась грубая ткань его куртки. От этих колких прикосновений Анна возбудилась еще больше, ее соски затвердели, и волны чувственного пламени прокатились по всему телу. Она почувствовала, что Райдер задирает ей подол, и поняла, что он возьмет ее прямо здесь, сейчас, стоя под открытым небом, прижав спиной к казарменной стене из сушеного кизяка. Впрочем, не цепляйся Анна что есть сил за его шею и густые черные волосы, она и сама бы с удовольствием подняла подол платья повыше.

И вдруг Райдер прервал поцелуй и поднял голову, отчего Анне стала видна его жестокая улыбка, напоминающая отблеск серебристого света на холодном стальном клинке.

— Я такой же белый, как и вы, мисс Гамильтон, — грубо прошептал он. — А если вам так неймется повесить у себя в будуаре новый скальп, то обратитесь-ка лучше…

— Ублюдок! — выпалила Анна Лей, отвесив ему пощечину.

— И снова вы ошиблись, — насмешливо ответил Райдер. Проигнорировав пощечину, он сделал рукою жест, изображающий вежливое приподнимание шляпы. Это выглядело нелепо, и от Анны не укрылась издевка, мелькнувшая в его взоре.

— А мне сказали, что вы полукровка, — рассеянно пробормотала она ему вслед, так, словно ее обманули — причем не те, кто сплетничал, а сам Райдер. Она принялась поспешно поправлять корсет и то, что некогда было изысканной прической.

— Если вам такое сказали, — убежденно произнес Райдер, — то лишь для того, чтобы вы держались от меня подальше. У здешних дам не принято заигрывать ни с индейцами, ни с полукровками.

— Да что вы говорите? — удивилась Анна Лей. — Неужели эти сучки надеялись придержать вас для себя?

Райдер чуть не расхохотался. Ему и в голову не приходило посмотреть на дело с этой точки зрения — а ведь она оказалась недалека от истины. Почтенные матроны терялись, не зная, радоваться им или пугаться, если вдруг разведчик обращал внимание на их дочек.

— Полагаю, они и сами еще толком не решили, как со мной поступить. Однако дело в том, что я уже помолвлен.

— Помолвлен? — капризно переспросила она.

— С Флоренс Гарднер, — без запинки ответил он.

Райдер невольно вспомнил об этой сцене на следующее утро, в предотъездной суете. Анна Лей Гамильтон буквально остолбенела от его заявления, зато уже через минуту разразилась такой речью, которой позавидовала бы самая отпетая шлюха. Следя за тем, как красавица усаживается верхом с помощью капрала Хардинга, разведчик отметил, что в данную минуту вид у нее более чем скромный. Тем временем Анна уверенной рукой усмирила горячую лошадку, мигом дав ей понять, кто из них двоих главный. Впрочем, Райдер никогда и не сомневался, что Анна окажется хорошей наездницей. Он возражал против ее участия в экспедиции не потому, что думал, будто она плохо сидит верхом и станет для них обузой в пути, — дело было в грозившей им опасности.

Анна Лей сподобилась наградить милой улыбкой всех до единого из шести десятков мужчин, сопровождавших караван, — от самого ничтожного погонщика до командира отряда, старшего лейтенанта Спенсера Мэттьюсона. Эта улыбка, продуманная до мельчайших нюансов, должна была взбодрить солдат, заставить их позабыть про изнурительную жару и вспомнить, как ослепительно выглядела Анна Лей вчера, в роскошном бальном туалете. Райдер Маккей не попал в число осчастливленных. Вместо улыбки его наградили пренебрежительно-заносчивым взором — Анна давала разведчику понять, что, несмотря на жалкую попытку унизить ее вчера вечером, главную битву выиграла она. А ему остается лишь подчиняться ее приказам.

Райдер никак не отреагировал на уничтожающий взгляд Анны — он попросту проигнорировал его. Ему хватало куда более важных забот, кроме мелкой мести Анны Лей. Разведчик по-прежнему не понял и не принял решения ее отца позволить ей ехать вместе с отрядом. Конечно, у сенатора Уоррена Гамильтона имелось тому множество объяснений, однако ни одно из них не удовлетворило Райдера. Ему не было дела до того, что сенатор во что бы то ни стало желал сдержать данное дочери обещание и полагал, что Райдер преувеличивает грозившую каравану опасность, хотя, по понятиям Райдера, наличие даже самой малейшей опасности должно было убедить сенатора не рисковать.