Берег мечты - Сьюзен Виггз

Если мать Нины летом не вынашивала очередного ребенка или не возилась с ним, меняя пеленки, то работала в лагере «Киога» поварихой. Мать говорила, что готовка еды не составляет ей никакого труда, даже доставляет удовольствие, и она может приготовить на целую армию с закрытыми глазами. Работа была ей не в тягость, так что зарплату она считала бонусом. Мать готовила для богатых детей, которые понятия не имели, что такое износить обувь до дыр или умолять сестру не писать свое имя на ранце, потому что на следующий год он перейдет к тебе, или платить за школьный завтрак голубыми талонами на бесплатное питание, стыдливо протягивая их и молясь про себя, чтобы стоявшие в очереди позади тебя не заметили этого. Нина тоже работала летом в гостинице «Уиллоу», убирала номера и заправляла кровати. Кому-то это могло показаться скучным и неинтересным, но Нине нравилась эта работа. Приятно смотреть на плоды своих трудов, как все остается в убранном виде, кругом чисто и красиво, не то что дома, где порядок моментально нарушается грязнулями братьями и неряхами сестрами. И иногда гость оставлял ей чаевые — хрустящую пятидолларовую купюру в конверте для горничных.

Дженни вывела ее из задумчивости.

— Пошли.

Дедушка Дженни отправился в огромную, просто гигантских размеров кухню, где работала мама Нины, а девочки отправились изучать обстановку. Отец мог нелестно отзываться о кемпинге, но невозможно было не заметить прелести здешних мест — красоты леса, чудесных зеленых лугов, светлых родников, сверкающей глади озера. Сейчас отдыхающие заканчивали завтрак в павильоне с открытой деревянной верандой, представляющей просторный обеденный зал.

— Смотри, вон они.

Дженни, остановившись у лестницы, ведущей вниз, на кухню, смотрела на группы отдыхающих разных возрастов, сидевших за длинными обеденными столами. Слышался звон посуды, смех, звяканье столовых приборов. Внимание Дженни было обращено на группу мальчиков от двенадцати до четырнадцати.

— Ну разве он не чудо? — прошептала она.

Нина не слышала, она не могла оторвать взгляда от юноши постарше, и каждая ее клеточка кричала: «Это он».

Он был очень высокий, с идеальной фигурой атлета, светлыми волосами и убийственной улыбкой. На нем были голубые шорты и серая майка с надписью «Воспитатель». Дженни, проследив взгляд подруги, толкнула ее локтем:

— Да не этот, глупая. Это Грег Беллами. Он старый, ему уже восемнадцать, по-моему. — Она показала на группу подростков. — Я говорю о нем. — И ее взгляд с обожанием устремился на спокойного долговязого парнишку, внимательно изучавшего свой компас.

— О… — Нина посмотрела на объект восхищения Дженни. Один из золотых мальчиков, по имени Рурк Макнайт Дженни встретила его позапрошлым летом и убедила себя, что их ждет совместное счастливое будущее.

Небольшого роста черноволосый паренек сидел рядом с Рурком.

— Это Джой Сантини. Его лучший друг. Тоже хорош, не знаю даже, кто лучше.

«Зато я знаю». Нина снова устремила взгляд на Грега Беллами. Его имя звучало музыкой. Фамилия Беллами была настолько известной, что делала его избранным. В этих местах быть одним из Беллами — все равно что быть из семьи Кеннеди в Бостоне. Такие кланы окружает ореол престижа и привилегий, не важно, заслуживает их каждый член семьи лично или нет.

— Эй вы, двое! — громко позвала их мать Нины. — Завтрак кончается. Идите поешьте в зале.

Дженни отпрянула назад, испугавшись, что мальчики услышат.

— Стеснительность — потеря времени, — пробормотала Нина.

В ее семье не принято было притворяться, они громко выражали все свои намерения. Она схватила за руку Дженни и потащила ее в столовую. В буфете они взяли сэндвичи и напитки. Стараясь не расплескать лимонад на своем подносе, Нина прокладывала путь к Грегу Беллами. Он стоял у стойки с десертом, где в большом выборе были представлены изделия из булочной Маески: лимонные и персиковые кексы, ореховое печенье и нарезанные куски пирога. Любимого Ниной вишневого оставался всего один кусок. Единственное, что могло заставить Нину забыть о красавчике Греге, был вишневый пирог из булочной «Скай-Ривер».

Она взялась за тарелку, и в тот же момент кто-то протянул руку к тарелке с другой стороны сервировочной стойки — Грег Беллами. Она подняла глаза и встретила его взгляд. Небесно-голубые глаза, как у Бон Джови.

Он подмигнул ей:

— Кажется, мы оба претендуем на него.

Обычно Нина терпеть не могла подмигивание, но при виде голубых глаз Грега у нее подкосились ноги.

— Извини, — она отбросила назад густые черные волосы, — но он мой. Я первая его увидела. — Пусть подмигивает, она не отступится.

Он рассмеялся, его смех обволакивал, как расплавленный шоколад.

— Мне нравятся девушки, которые знают, чего хотят.

Она просияла улыбкой. Она ему понравилась. Он выразил это ясно.

— Меня зовут Нина.

— Грег. — Он изучал ее некоторое время, как будто никого вокруг не было.

— Так ты гостья?

— Верно. — Это ведь не было ложью. Она просто не уточнила, что она несовершеннолетняя дочь поварихи. Интересно, изменилось бы его поведение, узнай он об этом. Разумеется, и в старых добрых Штатах существовали проблемы социального неравенства, и таким, как она, в лагере «Киога» не место. Знакомство продолжится, но только в том случае, если она промолчит или солжет.

Она видела, что заинтересовала его, и гордо выпрямилась. Она всегда выглядела старше своих лет. Живая мимика, огромные черные глаза и рано сформировавшаяся фигура. Она даже гордилась своей внешностью, но иногда ей было неловко, потому что она была и так на год старше своих одноклассников.

По возрасту она должна была учиться на класс выше, не потому, что она была ленивее и тупее других. Когда пришло время отвести Нину в школу, мать просто забыла. Забыла. Люди смеялись и понимающе качали головой, когда слышали историю о том, как Вики Романо забыла послать среднюю дочь в школу. Но причина была ясна. У бедняжки было девятеро детей, последние двое — близнецы, только что родились и были недоношенными, два мальчика. Они появились на свет за несколько недель до того, как Нина должна была пойти в школу. И все внимание семейства поглотили новорожденные, которые боролись за свое выживание, а Вики еще подхватила послеродовую инфекцию. Вот так все и забыли о спокойной, примерного поведения пятилетней Нине. Спохватились, что ей надо идти в школу, когда было поздно. Учебу отложили до следующего года.

Это был семейный анекдот со счастливым концом. Близнецы, Донни и Винсент, сейчас играли в младшей лиге, а Нина училась в одном классе с лучшей подругой. Все сложилось как нельзя лучше.

Но никто не догадывался, какое значение происшествие имело для Нины. Оно навсегда выбило ее из привычной колеи, из спокойного ребенка, не претендующего на многое, она превратилась в подростка с большими запросами и добивалась своего любой ценой.