Потаенное наслаждение - Джена Шоуолтер

— Я знаю остальное, — прошептала Даника, чувствуя, как живот свело от тошноты.

Стефано изогнул дугою бровь.

— Расскажи мне.

— Боги попросили Пандору охранять ларец.

Он кивнул.

— Да.

— Пандора открыла его, — продолжила девушка, поскольку это была самая известная версия произошедшего. Однако не это ее бабушка рассказывала ей.

— Нет. Эта легенда не правдива, — Стефано провел кончиком пальца по татуировке на запястье. — Пандора была воином, величайшей женщиной—воином всех времен. Ларец был отдан ей на сохранение. Она бы не открыла его, даже под страхом смерти.

Она снова потянула цепи, на этот раз слабее. Неожиданно Даника поняла, что зачарованно слушает, невзирая на желание сбежать. Стефано только что подтвердил бабушкин рассказ, так отличавшийся от того, во что верит весь мир.

— И?

— И потом элитные воинов, которые были на службе у богов, разозлились, потому что не их избрали для этой миссии, их гордыня взыграла. Они задумали указать богам на совершенную ошибку. В то время, как один из них по имени Парис соблазнял Пандору, остальные перебили стражу. Их лидер — Люциен — отрыл ларец, опять выпустив этих гнусных демонов в невинный мир. Смерть и Тьма взошли на престол.

Даника снова вжалась в матрас. Она уставилась в потолок, пытаясь вообразить жестокого, пребывающего в ярости Рейеса, каким обрисовывал его Стефано. Горделивого, завистливого. Когда Даника была с ним, ей показалось, что Рейеса не заботит мнение окружающих. Он раздавал приказы налево и направо. Выглядел неприветливым и задумчивым.

— И?

— Ларец исчез. Никто не ведает, куда его забрали, и кто это сделал. Не имея другого выбора, боги собрали демонов и поместили их внутрь воинов, ответственных за их освобождение. Эти мужчины утратили человечность, превратились в своих демонов, топя наш мир в крови. И продолжают быть язвой на его теле. Пока они свободно скитаются по миру, никто не может быть в безопасности, — Стефано потер кадык, склоняя голову на бок. — Я спрашивал уже, но спрошу снова. Можешь представить мир без злобы, боли, лжи и бедствий?

— Нет.

Не могла. В последние пару месяцев она знала только их. Они стали ее единственными спутниками.

— Повелители убили твою бабушку, Даника. Ты осознаешь это?

— Вы не знаете этого наверняка! — выкрикнула она. Слезы вновь наполнили глаза, но она подавила их, как и раньше. — Она может быть жива.

— Нет.

— Откуда вы знаете? — паника звучала в голосе девушки. — Вы не можете знать, разве что вы… разве что…

— Видел ее

«О, Боже. Нет. Боже, нет. Проклятье, нет!»

— Видели? — едва слышно проговорила она, не в силах повторить вопрос.

— И да, и нет, — признался он. — Один из моих людей видел, как демон по имени Аэрон нес на плече ее неподвижное тело. Парочка исчезла внутри здания, иначе мой агент последовал бы за ними, — Стефано с сожалением потер переносицу. — Поначалу мы планировали наблюдать за тобой и выждать, пока Повелители вновь не придут к тебе. Мы предположили, что ты собираешься помогать им, и хотели захватить всех вас вместе. Но ты постоянно переезжала, словно не хотела, чтобы они отыскали тебя. Это заинтриговало меня.

Будто бы ей было дело до его планов! Умерла ли ее бабушка? Неподвижное тело не обязательно должно оказаться трупом. Бабушка Мэллори могла быть по—прежнему живой, веселой и поедающей свой любимый супчик. Она представила себе это и едва не разрыдалась от тоски, отчаянно желая, чтобы так все и было.

Вскоре картинка трансформировалась — в груди бабушки торчал кинжал. Нет. Нет! Захотелось взвыть, завопить.

«Эмоции не идут тебе на пользу. Ты знаешь это. Ты не можешь позволить себе расклеиваться».

«Не имеет значения, расклеюсь я или нет», — почти впадая в истерику, поняла она. — «Не похоже, что сейчас мне удастся сбежать»

— Ты можешь помочь нам захватить их, Даника. Сделать так, чтобы они уже никому не смогли причинить вред, как тебе и мне. Можешь покарать их за своих близких. Твоя семья наконец—то сможет вернуться к нормальной жизни. Вы будете вместе.

Без бабули Мэллори?

На этот раз она не смогла сдержать рыданья. Подбородок начал трястись, теплые слезы ручьями хлынули из глаз.

— Помоги мне, — добавил он серьезно. — Взамен я помогу тебе. Буду охранять тебя и твою семью, пока все до единого Повелители не будут мертвы. Эти демоны больше не обидят тебя. Даю слово чести.

— Что я должна делать?

За один раз Люциен перенес большую часть воинов в покинутое здание. Секунду назад они были в крепости посреди ночного Будапешта, а сейчас очутились в тепле лучей солнечного света.

Рейеса Люциен перенес в последнюю очередь. Во время последнего путешествия подобным образом Рейеса вывернуло наизнанку, но на этот раз его обеспокоенность за Данику пересилила тошноту.

Вдыхая пыльный воздух, Рейес открыл глаза. Серебристый камень крепости исчез, прихватив с собой ощущение покоя домашнего очага. Теперь его приветствовали голые серые стены, цементные полы и груды древесины. Несколько окон были разбиты и прикрыты черными мешками для мусора, которые отогнулись наполовину, словно приглашая заглянуть внутрь неизвестного мира… тишины и неподвижности. Так подумал Рейес, не слыша ни звука и никого не замечая.

Остальные, держа наготове кинжалы и пистолеты, разошлись по зданию в поисках спрятавшегося врага. Все, кроме пришедшей вместо Мэддокса Аньи, выглядели крайне смущенно.

— Где же Ловцы? — бормотали некоторые.

— Не здесь, — ответил Люциен.

— Где мы? — тихо спросил Рейес, прижимая лезвия своих кинжалов к бедрам. Кровь закипала от нетерпения.

— В Штатах, — проговорил Сабин, прикрывая глаза и глубоко вдыхая. — Полагаю, что в Лос-Анджелесе. Больше нигде так не воняет Голливудом.

— Правильно, — угрюмо кивнул Люциен.

— Здесь у Ловцов обширная группировка, — довольным тоном сообщил Сабин. — Группировка, презираемая всеми фибрами моей души. У нас с главарем отдельная история, и он также презирает меня, так что будьте готовы к чему угодно. Он присоединился к Ловцам после того, как мы с его женушкой… — воин пожал плечами, печаль промелькнула в его взгляде. — Мы были вместе, но я плохо влияю на смертных, и все заканчивается плачевно. Ловцы завербовали его, и с тех пор он преследует меня.

Сабин и его команда гораздо дольше бились с Ловцами. Парис, Мэддокс, Торин, Аэрон и Рейес под предводительством Люциена отделились от Сабина, Страйдера, Гидеона, Камео, Амана и Кейна.

Их друг Баден, хранитель Недоверия, был зверски убит Ловцами. После мести половина Повелителей пожелала мира. Что могло быть лучше для измученной души, чем прекращение постоянной битвы добра и зла, тьмы и света? Другая половина жаждала вымыть кровью Ловцов улицы древней Греции, превращая их в багряные реки боли и ужаса.