Капкан для одиноких сердец - Рейчел Томас

Хавьер очнулся, когда его начал окутывать холод. Огонь в камине, который был таким жарким в полночь, превратился в едва тлеющие головешки. К сожалению, Хавьер не мог сказать того же о влечении, которое разрывало его изнутри.

Ему не следовало целовать Натали, принимая молчаливое приглашение ее манящих губ. Потому что теперь ему хотелось большего. С каждой минутой Хавьера тянуло к этой женщине все сильнее и сильнее, несмотря на вину, которая на протяжении последних трех лет не позволяла ему даже подумать о поцелуе с какой-нибудь женщиной.

Он собирался всего лишь слегка коснуться ее губ, чтобы обменяться ничего не значащим поцелуем в честь праздника. Но Хавьер почти замер от удивления, когда почувствовал, что границы, которые так решительно устанавливала Тилли, открыты.

Поцеловав Тилли, Хавьер потерял способность думать. Его губы до сих пор горели, но он не собирался заходить дальше, и не только потому, что Тилли была беззащитна перед ним. Единственной женщиной, которая видела его искореженное тело, была Карлотта. Поэтому, вспомнив отвращение, написанное на ее лице, Хавьер оттолкнул Тилли.

Он смотрел, как Натали чуть ли не бегом кинулась в свою комнату, но не мог пошевелиться. Потом ее дверь закрылась на замок, и Хавьер пошел прочь от насмехающейся над ним рождественской елки обратно к жаркому огню, пылавшему в камине.

Безумие! Ему не следовало целовать эту женщину. Хавьеру стоило немалых усилий отпустить ее, несмотря на то что каждая клеточка его тела взывала об удовлетворении желания. Но он не мог так поступить с Натали. Она была не из тех женщин, с которыми проводят одну ночь, а потом вычеркивают из своей жизни.

Хавьер посмотрел из окна на звездное небо. Снегопад прекратился. Если повезет, к завтрашнему утру дорога, ведущая из поместья, будет расчищена, даже если ему придется прорыть тоннель, чтобы выбраться на главную дорогу. И тогда Тилли сможет уехать. Ей нельзя здесь оставаться, потому что она искушает его.

По дороге в свою комнату Хавьер остановился и посмотрел в дальний конец коридора, где находилась спальня Натали. Он представил ее, спящую в огромной кровати с балдахином, и пожалел, что она находится так далеко от него.

Тихо выругавшись, Хавьер повернулся и открыл дверь в свою спальню. Что бы ни случилось сегодня вечером, этого больше не повторится.

Тилли проснулась рано утром. Поначалу она не могла понять, где находится. Но потом на нее нахлынули воспоминания. Неужели она в самом деле целовалась с Хавьером? Или это был сон? Тилли посмотрела на черное шелковое платье, брошенное на стул, и отчетливо вспомнила то, что происходило вчера вечером.

Она поцеловала его, потому что подумала, что именно Хавьер станет ее романтическим увлечением. Щеки Тилли запылали, когда она начала проигрывать сцену их поцелуя снова и снова. Она могла слышать его глубокий волнующий голос, когда Хавьер сказал, что ее контракт подошел к концу. Он воспользовался предлогом, чтобы обменяться с ней поцелуями в честь праздника и чтобы застать ее врасплох. Но, отвечая на его поцелуй, Тилли думала явно не о празднике. Именно она зашла слишком далеко, хотя сама заявила ему, что находится в этом доме по работе в качестве обслуживающего персонала.

В смятении Тилли выскользнула из кровати, распахнула тяжелые шторы и поежилась от холода, которым повеяло от покрытых ледяными узорами окон. Ее обрадовало, что снегопад, наконец, прекратился, и, возможно, у нее сегодня получится добраться до дома Ванессы. Тилли не хотела расстраивать свою подругу, заставляя ее почувствовать себя виноватой за то, что она встретила свою любовь и была счастлива. Но еще больше Тилли хотела убраться подальше от человека, открывшего дверь мыслям, которым вообще не следовало появляться.

Тилли достала из чемодана чистые джинсы и свитер, пожалев, что не положила их предварительно на обогреватель. Она снова посмотрела на свое вечернее платье. И что подтолкнуло ее купить этот наряд? Когда Тилли надела его вчера, она на самом деле хотела, чтобы Хавьер обратил на нее внимание, и теперь ее щеки горели при мысли об этом.

Она убрала платье обратно в чехол, положила его на чемодан, и, приготовившись к бегству, вышла из комнаты. Когда Тилли спускалась по лестнице вниз, ее окружала гнетущая тишина. Ей нужно было упаковать свои кухонные принадлежности и загрузить их в машину, чтобы отправиться к Ванессе.

Тилли посмотрела на рождественскую елку, которая насмешливо поблескивала яркими украшениями. Второй год подряд празднование Нового года превращается в настоящую катастрофу.

Тилли направилась по коридору к кухне и почувствовала дуновение морозного воздуха. Задняя дверь была широко распахнута. Тилли решила выглянуть на улицу и проверить, есть ли надежда откопать из снега ее минивэн, и расстроилась при виде удручающей картины: их с Хавьером машины почти полностью оказались заметены снегом.

Тилли заметила на снегу огромные отпечатки ног, ведущие к каменному зданию в другом конце двора. Интересно, чем там занимается Хавьер?

Как будто услышав ее мысли, он появился из сарая с огромной охапкой дров. Похоже, он решил остаться здесь надолго. Разве ему не хотелось поскорее вернуться в Лондон? Заметив Тилли, Хавьер остановился.

– Доброе утро, Натали.

Почему он говорил так… Тилли подыскивала подходящее слово. Равнодушно? После вчерашнего вечера она не знала, как вести себя с ним. Как здороваться с мужчиной, если накануне ты почти что бросилась в его объятия?

– Вы решили остаться здесь еще некоторое время? – покраснев, озадаченно спросила Тилли.

Хавьер сложил дрова у стены сразу за дверью.

– Мы остаемся здесь еще некоторое время.

– Мы? – потрясенно выдохнула Тилли. – Но я не могу остаться. Только не с вами. После вчерашнего вечера.

– Мы останемся, если только вы не откопаете свою машину и заодно подъездную дорожку.

В его голосе не было и следа той мягкости, с которой Хавьер обращался к ней вчера вечером. Тилли следовало порадоваться этому, но ей было неприятно, что он мог целовать ее так нежно, а потом оттолкнуть.

– Но если я смогу добраться до дороги… – запинаясь, сказала Тилли и увидела, как сжались губы Хавьера и он отрицательно покачал головой. – Дорога ведь расчищена, не так ли?

– Она так же заметена снегом, как и лужайка за окном, – мрачно заметил Хавьер. Может, он тоже сердился, что придется провести в этом поместье еще один день? Или его раздражало общество женщины, которая так откровенно набросилась на него, тогда как он хотел ограничиться всего лишь простым, ничего не значащим поцелуем?

– А как насчет главной дороги?

– Я не смог туда добраться.

– Вы ходили туда? – Тилли посмотрела на его ботинки и теплую куртку.

– Да, я дошел до ворот. – Хавьер повернулся и пошел на кухню. – Я хотел проверить, есть ли у нас шанс вернуться в Лондон до начала снежного шторма.