Алая шкатулка - Кэтрин Фишер

– Я буду говорить! Все расскажу! Но только вам.

Сержант глянул на инспектора.

– И откуда мне знать, что ты не врешь? – тихо спросил Алленби.

Джейк усилием воли заставил себя расправить плечи, разжал кулаки и развел руки.

– Отдадите меня – и никогда не узнаете. Предлагаю сделку. Они меня не забирают, и я все выкладываю.

Инспектор внимательно посмотрел на Джейка:

– Если попробуешь…

– Не буду я ничего пробовать. У меня что, есть выбор? – Джейк шагнул вперед. – Меня поймали, я признаю. Я сдам вам самую крупную шпионскую сеть в стране. Все расскажу. Имена, даты, планы диверсий. На блюдечке поднесу.

Они смотрели друг другу в глаза.

Джейк мысленно молился. Инспектору не устоять.

Алленби пожал плечами:

– Ладно. Хотя придется ради такого дела прогнуться. Сержант, отведите его в камеру. Все вещдоки – под замок. О чемодане, кроме нас, никто знать не должен. Ясно?

Пока он говорил, послышался какой-то гул. Он нарастал и постепенно перешел в протяжный вой. Джейк не сразу понял, что это воздушная тревога.

– Вот черт, опять эти шаромыжники, – пробормотал сержант.

– Отведи его вниз, – приказал Алленби и быстро вышел из допросной.

– Только без наручников, – потребовал Джейк.

– Ты, парень, не выделывайся, – сквозь зубы сказал сержант. – Я тебе и мешок на голову надеть могу.

Он выволок Джейка в обшарпанный коридор и повел вниз по освещенной мерцающими лампами лестнице. Снаружи резко оборвался вой сирен. На пару секунд наступила гробовая тишина, а потом откуда-то издалека донеслись глухие разрывы бомб.

– Черт, снова бьют по Ист-Энду. – Сержант достал ключ, открыл дверь и подтолкнул Джейка в спину: – Заходи.

Парнишка и опомниться не успел, как оказался в темной камере на скользком влажном полу, где пахло мочой и плесенью.

Он бросился обратно и уткнулся носом в зарешеченное окошко.

– А если нас начнут бомбить?

– Молись, чтобы этого не случилось. Они ж для тебя свои.

Джейк развернулся и посмотрел в полумрак камеры. Что ж, он все еще близко к зеркалу, его не повезли в какую-то там военную тюрьму у черта на рогах, да и браслет удалось вернуть.

Глаза привыкли к полумраку. Оказалось, он в камере не один. На нарах возле стены растянулся какой-то человек в пятнистом серо-зеленом плаще.

Джейк соскользнул вниз по стене на пол и подтянул колени к подбородку. Теперь было бы неплохо подремать. Проспать несколько часов кряду.

Но тут подал голос человек на нарах:

– Похоже, ты совсем не рад меня видеть.

Джейк первые секунды не шевелился, потом поднял голову.

Напротив, откинувшись на стену, сидел Гидеон. Его бледное лицо было перепачкано сажей, а длинные спутанные волосы убраны под воротник лоскутного плаща.

Джейк буквально окаменел от удивления:

– Откуда ты взялся? Черт, как ты сюда попал?

– Через Саммерленд. – Гидеон вытянул ноги. – И поверь, это было непросто.

– Но… как ты меня нашел?

– Искал и нашел. Есть разные способы.

– Как искал? На это потребовалась бы куча…

– Никакого времени мне не потребовалось. – Гидеон покачал головой и, прищурившись, посмотрел на Джейка зелеными глазами. Похоже, его забавлял этот разговор. – Вижу, ты так и не усвоил: в Саммерленде нет времени. Вообще нет.

Джейк с трудом поднялся на ноги:

– Тебя Венн прислал? Но… она… Саммер… Господи, и что же он пообещал ей взамен?

Гидеон опустил глаза:

– Саммер ничего об этом не знает. Это была моя идея и Сары.

Впервые за долгое время в душе Джейка затеплилась искорка надежды. В нескольких кварталах от них падали бомбы, с потолка сыпалась штукатурка, а он улыбался.

– Значит, Сара вернулась.

Словно бы один только факт ее возвращения гарантировал, что теперь все будет хорошо.

Просыпалась Сара очень медленно. Долго лежала, свернувшись калачиком на белых простынях, и не хотела расставаться со своими видениями. Но сон постепенно рассыпался, и его атмосфера таяла прозрачной дымкой.

Во сне она стояла на коленях в этой самой комнате, в своем времени, а в щели между обугленными балками под потолком виднелось серое небо и капала вода. Все стены оплел блестящий от влаги плющ. Сара прятала свои сокровища в тайник под половицей. Ракушка, кукла, детский, нарисованный восковыми мелками рисунок: красный дом и желтое солнце с расходящимися во все стороны лучами.

Сара села на кровати и огляделась.

В конце времен, в сотне лет от этой эпохи аббатство превратится в обугленные руины. Дубы прорастут сквозь пол из черно-белых плит и разрушат лестницу. Ее семья жила – нет, будет жить! – в маленьком домике, который родители построят в углу клуатра из уцелевших от пожара камней, бревен и досок.

Горькие и болезненные воспоминания. Девушка отбросила простыни и свесила ноги с кровати. В комнате было темно и душно. Сара босиком подошла к окну и раздвинула тяжелые бархатные шторы.

Утро выдалось тихим и спокойным.

Сотворенная Саммер буря бушевала всю ночь. Она разорвала молодую весну в клочья: смяла все колокольчики, безжалостно сорвала сережки и набухшие почки. Небо затянули серые тучи, сквозь завесу мелкого холодного дождя смутно вырисовывались деревья. Ветер раскачивал черные ветки. Сара не в первый раз заметила, каким на самом деле крохотным убежищем было аббатство в сердце Леса. Дубы и буки подступили так близко, что холмы и серые очертания Дартмура можно было увидеть только из окон верхнего этажа.