Россия. Сталин. Сталинград. Великая Победа и великое поражение - Владимир Бушин

Маршала Жукова наш потомственный и столбовой, разумеется, презирает, ненавидит и клевещет на него: «Больше всего людей погибло у Жукова, который все твердил: «Бабы новых нарожают! Вперед!» Это кому же он твердил ― не матушке ли вашей Эле? Очухайтесь, ваше благородие, ничего подобного Жуков не говорил, и говорить не мог, это приписал ему ваш побратим Эдуард Володарский на страницах «МК» в беседе с вашим побратимом Дейчем. При этом он сослался на воспоминания Эйзенхауэра «Крестовый поход в Европу». Я предлагал ему заехать ко мне и найти среди 525 страниц что-нибудь подобное. Не явился, ибо ведь наглецы чаще всего и трусы. Может, вы заедете, Борис Львович?

А вообще-то в воспоминаниях Эйзенхауэра есть о Жукове. Например, упомянув о личной дружбе с русским маршалом, автор отмечал: «Его обычно направляли на тот участок фронта, который в данный момент представлялся решающим. Это опытный солдат… Как ответственный руководитель в крупных сражениях Жуков за несколько лет войны получил больший опыт, чем любой другой военный нашего времени» (с.521). И добавил в другой раз: «Я восхищаюсь личностью и полководческим дарованием Жукова».

Тут, между прочим, Борис Львович, вам дается возможность задуматься над своей эманацией вздора о том, что-де у Жукова гораздо больше боевых потерь, чем у других военачальников. Поскольку, как справедливо писал Эйзенхауэр (это, впрочем, давно и так известно), Жукова посылали на особенно важные участки фронта, а также, добавим, поручали командовать самыми крупными формированиями, и руководил он операциями больше всех и самыми масштабными, решающими, то, возможно, в итоге, если суммировать, окажется, что за всю войну, допустим, у Конева потери меньше. Взять контрнаступление под Москвой. В абсолютных цифрах потери Западного фронта, которым командовал Жуков, больше, чем Калининского, которым командовал Конев. Но, ваше высоколобое благородие, у Жукова было 700 тысяч войск, и его фронт, находясь в центре всей линии наступления, играл главную роль в операции, а у Конева ― 190 тысяч войск и его фронт― это фланг наступления. Понимаете разницу? И тем не менее, относительные потери у первого ― 13,5 %, а у второго ―14,2 %. Хоть теперь-то понял что-нибудь? Эти и многие другие цифры, разоблачающие помянутую эманацию, приводит генерал армии М.А.Гареев на странице 129 своей книги «Полководцы победы» (М., 2005). Может, и эту книжечку прислать или ваша супруга Зоря Альбертовна заедет?

Вообще же говоря, за исключением редких случаев, мне представляется нелепостью― оценивать полководцев «по потерям». Даниил Гранин мечтает всем им такой «рейтинг» вывести. Да как можно сравнивать! Ведь чаще всего под командованием разных военачальников одной армии сражаются силы разные и количественно и качественно, а противоборствуют им тоже разные силы противника, и театры военных действий, даже погода да и задачи могут сильно различаться. А о них судят, как о спортсменах, состязающихся в совершенно равных условия, ― допустим, по сигналу «Старт!» они одновременно срываются и бегут по гладкой гаревой дорожке одну и ту же дистанцию. Но это ― между делом.

А вот что писал о Жукове еще один человек: «Когда история совершит свой мучительный процесс оценки, когда отсеются зерна истинных достижений от плевел известности, тогда над всеми остальными военачальниками засияет имя этого сурового решительного человека, полководца полководцев в ведении войны массовыми армиями». Кто это? Небось, думаете, Зюганов? Но, представьте себе, тоже американец― историк Гаррисон Солсбери. Так писал он в книге «Великие победы маршала Жукова». Могу прислать вам и эту книжечку. Но ― с возвратом, и почтовые расходы за ваш счет. И пожалуйста, не слюните пальцы, когда будете переворачивать страницы. Знаю я вас, мелкопоместных.

А, впрочем, что нам заморские американцы! Своих, что ли, авторитетов нет? Вот хотя бы: «С Г.К.Жуковым мы дружим многие годы. Мы познакомились еще в 1924 году в Высшей кавалерийской школе в Ленинграде…Жуков, как никто, отдавался изучению военной науки. Заглянем в его комнату ― все ползает по карте, разложенной на полу… Он рос быстро. У него всего было через край ― и таланта, и энергии, и уверенности в своих силах». А это кто? Небось, думаете, что Анпилов? Нет, сударь, это Рокоссовский ― ваш кумир. Мнение кумира надо уважать, а вы… Как такой же дворянин Веллер. У вас тоже, между прочим, многого через край, но об этом в другой раз.

Особенно свирепо, как все его братья по разуму, Васильев ненавидит, разумеется, Сталина. В один голос с Познером, Сванидзе, Млечиным вопит: «Он не понимал, что такое армия, карту читать не умел, ему Шапошников все объяснял по карте». Это ― явная и успешная попытка перещеголять Хрущева, уверявшего, что Сталин «воевал по глобусу». Поди, сейчас кремлевский покойничек ворочается в гробу среди початков кукурузы. Досадно! Но вот вопрос: как же Шапошников мог что-то объяснять Сталину по карте, если тот в картах ― ни бельмеса? В самом деле, как, например, вам, ваше благородие, можно объяснить, что такое приличие, порядочность, совесть, если вы в этом, как мне кажется, ― ни в зуб ногой?

И смотрите, читатель, до какого исступления походит этот потомственный: «Легендами овеян «великий Сталин», а он был тупица, дурак похлеще Гитлера!» Что ж это вы себе позволяете, сударь, да еще в американской газете. Опровергать это смешно. Но подумайте, читатель: он уверяет, что мы отступали до Москвы не перед кем-нибудь, а перед тупицей, на следующий год до Волги ― перед дураком? А потом гнали до Берлина опять же этого дурака-тупицу? Да чего же в таком случае стоит победа над ним? Это клевета на всю Великую Отечественную войну. Сталин в речи 3 июля назвал Гитлера извергом и людоедом. И был совершенно прав. Но позже сказал: «Гитлер похож на Наполеона, как котенок на льва». Это не совсем так. И можно объяснить только отчаянностью борьбы, накалом ненависти. Лучше бы сказать «как шакал», но и это не точно. Гитлер все-таки «похож» на Бонапартия и тем, что покорил всю Европу, кроме Англии, Испании и России, и тем, что как тот двинул на Россию «двунадесять языков» Европы, так и Гитлер собрал дважды «двунадесять» и тоже бросил на нас почти в тот же самый день лета. И крах оба потерпели на русских полях. Как же не похожи! Другое дело, а Наполеон-то разве не изверг и людоед? И тут я должен во весь голос сказать: руки прочь, потомственный, от людоеда Гитлера!

15 июня известный Кремлевский фольклорист изрек об отпоре, который получил от белорусов его министр Кудрин на хамство по их адресу: «Кто как обзывается, тот так и называется». В универсальном применении это, разумеется, невозможная чушь, но лично к вам, Борис Львович, очень точно подходит. Вы дали характеристику не Сталину и Гитлеру, не Ворошилову и Буденному, а самому себе. Именно так! О Гитлере можно сказать много беспощадных слов ― расист, маньяк, авантюрист, демагог… Когда маршал Жуков 30 апреля сообщил по телефону Сталину о самоубийстве Гитлера, тот бросил: «Доигрался, подлец!» Это была последняя и точная сталинская оценка. Да. Гитлер был именно азартный игрок, и играл он миллионами человеческих жизней. Однако не выбросить и того, что за 6–7 лет он без единого выстрела захватил Саарскую область и Клайпеду, Австрию и Чехословакию, поднял страну и армию до такого уровня, что в две недели разнес в пух Польшу, в три-четыре ― Францию вместе с англичанами и захватил еще с десяток стран. Это тупица?