Проклятье в наследство 2 - Helen Han

и яркое двигалось к замку, оставляя за собой полосу промятого снега.

— Да, ладно?! — удивленно воскликнул он вслух. — «Столько дней в лесу провел?!»

Некрупный зверек с красной шерстью бежал по сугробам, то исчезая за ними, то вскарабкиваясь на них, иногда проваливаясь в глубокий рыхлый снег. Он точно торопился потому, что ни на секунду не давал себе остановиться, чтобы передохнуть. Проводив зверька взглядом, пока того уже не стало видно, Сай начал собираться. Ему не терпелось рассказать об этом Линхёльну и Бьёральду. И все-таки, интересно было узнать, кто это был на самом деле, и действительно ли это кто-то из обращенных студентов.

— Ты серьезно думаешь, что это тот же зверек? — чтобы никто больше не услышал их разговора, Лин говорил тихо.

— Профессор Сумирьер еще в тот день вернулся в замок, насколько я понял, но…

— Но вот это существо, если с того дня только сейчас возвращалось, то…

— То оно провело в лесу почти неделю, — договорил за друга Ральд. — Что там можно делать столько времени?

— Не знаю. Но мне все больше хочется узнать, что это за зверь, и кем является в обычном виде, — воодушевленно и азартно, даже несколько пугающе заявил Саймир, хищнически сверкнув глазами. — Хочу его поймать!

— Может, ловить-то не стоит, а? — усмехнулся Лин, загадочно улыбнувшись. — Кто знает, возможно, этот небольшой зверек окажется посильнее тебя.

— У нас есть еще ты и он, — Сейворс только от предвкушения показал свои клыки, ведя себя будто охотник, увидевший жертву. — Вам не интересно, разве?

Друзья не были настолько воодушевлены этой идеей, поэтому они лишь слабо кивнули, при этом пожав плечами.

Стоя в пустом коридоре, Шарьяна стучала в дверь своей однокурсницы, которая никак не открывала. Она старалась не сильно шуметь потому, что некоторые все еще спали или только просыпались. Но с Амали-то они договаривались сходить на завтрак пораньше, чтобы успеть сегодня как можно больше дел сделать. Вальзард продолжали тренировать и обучать тому, что она пропустила до перевода или, что у нее плохо удавалось. Тетлери начинала уже злиться и колотить по двери все сильнее и настойчивее.

— Амали! Ты будешь открывать или нет? — рычала в дверной замок она. — Я уже минут десять тут стою. Долго ждать?

Сбоку послышались приближающиеся торопливые шаги, а затем из-за угла показалась Вальзард. Увидев однокурсницу, она резко остановилась, тяжело дыша, испуганно глядя, к чему-то прислушиваясь или просто осматриваясь, кто еще ее заметил. Она медленно и опасливо пошла вперед, а ее движения были суетливыми и нервными.

— Ты откуда бежишь?! — удивившись такой встрече, строго спросила Шарьяна. — Я думала, ты спишь, а ты…

— А я… думала ты уже в столовой, — неуверенно начала выкручиваться девушка. — Тебя там не оказалось, вот и побежала сюда.

— Мы договаривались встретиться в семь, — прищурившись, заметила Тетлери.

— Ну, а сейчас сколько? Семь пятнадцать… — Амали попробовала угадать время.

— Семь одиннадцать, но это неважно, — та посмотрела на висящие на стене в коридоре за спиной однокурсницы часы. — Я здесь минут десять тебе стучу.

— Прости. Говорю же… — ее перебили.

— Погоди, — Шарьяна приглядывалась к волосам девушки. — А это… Капли? — она быстро оглядела ее и опустила глаза вниз. — Почему под тобой вода? — она недоумевала и пыталась найти ответ сама, и он тут же нашелся. — Слушай… Мы после завтрака сразу на тренировку. Тебе разве оружие и форма не нужны?

— Эм… Нужны… — Амали растерянно посмотрела на Тетлери, почувствовав себя глупо.

Она, как бы невзначай прикрываясь спиной, стала открывать дверь трясущимися руками, на которых другая девушка заметила несколько свежих ссадин.

— Я зайду? — поинтересовалась Шарьяна.

— Ладно, — немного подумав, согласилась Вальзард, в действительности этого не желая. — Хотя я все равно быстро.

Пока она доставала сумку с тренировочной формой из шкафа, Тетлери аккуратно закрыла за собой дверь.

— Я все, — сообщила Амали, собираясь выходить, но ее схватили за руки и с некой злостью толкнули на кровать. — Ч-что? Ты чего? Отпусти!

Шарьяна накинулась на однокурсницу, обездвижив той руки частично обращенными сильными лапами. Испуганная Вальзард широко открытыми глазами смотрела на разозленное лицо над собой, которое слишком близко к ней наклонилось, оголив свои появившиеся клыки.

— Если ты этого не знала, то скажу, а если забыла, то напомню, — Тетлери говорила размеренно и в полтона, пристально глядя своими кошачьими блестящими глазами в янтарные напуганные глаза напротив. — Здесь предупреждают только один раз. И тебя уже предупреждали.

— Что? О чем ты говоришь? — пытаясь освободиться, недоуменно переспросила Вальзард. — Зачем ты меня…

— Амали, здесь не любят шутки, тут не врут. Разве, ты не знала?!

— В-вы говорили… — нахмурившись, ответила та, пока не понимая, за что ее схватили. — Только…

— Только из-за хорошего отношения к тебе я сделаю исключение. Даю тебе второй шанс и последний.

— Да, что не так-то?! — вспылила Амали. — Отпусти!

— Нет, не отпущу! — рыкнула Шарьяна, сильнее сжав руки девушки и прижав ее к кровати, оказавшись к ней еще ближе. — Пока не объяснишь мне, кто ты такая и, что на самом деле скрываешь, я тебя не отпущу!

— Я же уже…

— Сдается мне, что ты темнее, чем кажется… Мы договорились утром встретиться, но тебя не оказалось в комнате, — наконец, начала объяснять Тетлери, пристально оглядывая однокурсницу. — И вот ты вбегаешь в коридор, уставшая, неспокойная, с ранами на руках, с растаявшим снегом на волосах, одежде и ботинках. Амали, ты не из столовой бежала, — на нее растеряно и пораженно смотрели, со страхом и некой беспомощностью. — На улице зима, а ты бежала с улицы. Где ты была ночью? Что ты тогда не договорила? Что ты скрываешь? Ты знаешь меня и знаешь, куда ты попала! — уже громче и нетерпеливее прорычала Тетлери. — Я уже убивала и могу это сделать снова, если потребуется. Говори или разорву тебя в клочья!

Амали сильно испугалась поведения девушки, увидев в глазах той жажду крови, реальное желание убить, а главное, полную осознанность своих действий. Только от мысли, что с ней может быть, у нее потекли слезы. Ей стало горько, что она так слаба физически, что ее и здесь начали притеснять, угрожать… Неужели так и будет продолжаться?

— Ты мне делаешь больно, — расплакавшись, проскрипела Вальзард, стараясь смотреть куда угодно, только не на Шарьяну. — Я рассказала тогда все, что могла… Пойми же, я не могу больше ничего сказать…

— Амали! Ненавижу, когда врут! Последний раз прошу, — девушка становилась все злее и агрессивнее, уже и правда намеренно причиняя боль, чтобы та заговорила. — Я тебе руки так сломаю, если не объяснишь мне.

— Хочешь убить? Так, убей! — со злостью и обидой сквозь слезы