Суровая нежность - Моника Маккарти

Ей потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что он имеет в виду. Хоть она и понимала, что у него есть причины сомневаться в ней, подобное обвинение ее все равно уязвило.

Она вздернула подбородок, на щеках загорелись красные пятна.

– Моя добродетель совершенно невредима, милорд.

Он задержал ее взгляд и пожал плечами.

– Конечно. Он же чертов святой.

Нотки горечи в его голосе усовестили ее.

Он прошел к столу, где был поставлен для нее кувшин с вином, и налил себе выпить. Поморщился от сладости, но все равно стал пить.

Он не переоделся для постели, заметила Хелен, оставался в той самой тонкой тунике и лосинах, что был на свадьбе. Уильям сел в кресло рядом с жаровней и устремил на нее изучающий взгляд поверх края стакана.

Напряжение немного отпустило ее.

– Стало быть, вы та самая женщина, по которой он сох все эти годы. – Молодой муж недовольно покачал головой. – Мне следовало понять. Как же я не догадался?

Кажется, он не ждал от нее ответа. Через минуту снова посмотрел на нее.

– Что произошло? Ваши семьи воспрепятствовали браку?

– В какой-то мере. – Она рассказала, как они тайно встречались несколько лет до того рокового дня, когда Магнус попросил ее убежать с ним, а брат их обнаружил.

– Могу себе представить, как это было, – сказал он. – Ваш брат всегда Маккея на дух не выносил.

С этим она не могла не согласиться.

– Я была напугана. Отец болел и нуждался в моем уходе. Я позволила им убедить меня, что это было не более чем обычное девичье увлечение. К тому времени, когда я поняла свою ошибку, Магнус уже исчез, и вы… – Она смолкла.

– И ваш отец обручил нас с вами.

– Да. – Хелен заметила, что сидит в кровати и стискивает в руках сползшее на колени одеяло.

– Вы не знали, что он появится здесь?

Она покачала головой.

– Я не видела его с того самого дня. Вы никогда не упоминали, что знакомы с ним.

– Любите его?

Что-то в его голосе обеспокоило ее. Маленький червячок вины заполз в сознание. Она так была поглощена своими страданиями, что не подумала о чувствах Уильяма. В отличие от Магнуса он, похоже, не склонен скрывать их. Он зол, да, но и явно разочарован.

– Я…

Он вскинул руку, останавливая ее.

– Вам незачем отвечать. Я видел ваше лицо. – Он пропустил волосы сквозь пальцы. – Не понимаю только, почему он ничего не сказал. Почему позволил вам выйти за другого.

Щекам стало жарко.

– Кажется, ему уже все равно.

Он потрясенно уставился на нее.

– Вы пытались поговорить с ним?

Она кивнула, щеки от стыда запылали еще жарче.

– И он так вам сказал?

Опять кивок.

Уильям чертыхнулся.

– Упрямый осел.

Что верно, то верно.

Он вновь откинулся в кресле и, казалось, задумчиво разглядывал содержимое стакана. Покончив с этим, опять поднял на нее глаза.

– И что же нам теперь делать?

Хелен неуверенно взглянула на него.

– Делать? – А что тут можно сделать?

– Положеньице.

– Да, правда.

– В отличие от некоторых я не святой.

Она недоуменно сдвинула брови.

– Милорд?

Он со смешком покачал головой.

– Жену свою я ни с кем делить не буду. – Взгляд его заострился. – И не желаю спать с мученицей. Когда я стану любить свою жену, она не будет думать о другом мужчине.

Было в его голосе что-то загадочное и обещающее, отчего неожиданный трепет пробежал у нее по позвоночнику. В другое время, в другом месте она, возможно, была бы счастлива тем, что стала женой Уильяма Гордона.

Он улыбнулся, по-видимому, догадавшись о направлении ее мыслей. Оставив свой стакан на полу рядом с креслом, поднялся.

– Что ж, я предоставляю вам выбор, миледи.

– Выбор? – недоуменно переспросила она.

– Да, приходите в мою постель по доброй воле или не приходите вообще.

– Я не понимаю.

– Все очень просто. Брак не был консумирован – пока. Ежели вы желаете объявить его недействительным, я не буду стоять у вас на пути.

– Аннулировать брак? – Голос ее вышел чуть громче шепота.

Он кивнул.

– Или, если таковое решение получить невозможно, развод. Не слишком приятный, но это выход из положения.

Это вызовет скандал. Ее семья будет в ярости. Хелен взглянула на Уильяма. Он будет опозорен. А Магнус…

Уильям, похоже, прочел ее мысли.

– Он никогда не передумает. – Она застыла. – Вы же вышли за меня, – мягко добавил ее муж.

Сердце Хелен упало. Он прав. Расторгнет она брак или нет, Магнус никогда не будет принадлежать ей. Она вышла замуж за его лучшего друга. Гордость и преданность товарищу будут держать его на расстоянии. В его понимании она принадлежит Уильяму, и тут пролегает черта, которую он никогда не пересечет. Она знает это так же хорошо, как и Уильям. Магнус для нее потерян.

– Я вернусь через час и ожидаю вашего ответа. – Он тихо прикрыл за собой дверь, оставив ее наедине с сумятицей мыслей.

…Ему надо убраться отсюда. С него хватило того, что он наблюдал, как женщины уводят Хелен из зала, но если еще придется смотреть, как уходит Гордон – или, избави Бог, отправиться вместе с ним и лицезреть, как он забирается в постель к своей жене, – он как пить дать кого-нибудь убьет. Быть может, Макруаири, который глазеет на него так, словно он самый большой дурак во всем христианском мире. Или Кеннета Сазерленда, который понимающе ухмыляется, прекрасно зная, какие муки все происходящее ему причиняет.

Магнус не мог поверить, что она и в самом деле сделала это: вышла замуж за другого. И через какой-нибудь час или и того меньше будет воплощать в жизнь эти обеты и лежать в объятиях другого мужчины. Нет, не просто другого мужчины, а самого близкого его друга.

Иисусе. Жжение в груди превратилось в опаляющее пламя, пока он пробирался к выходу, по пути взяв у одной из служанок большой кувшин с виски.

Если он будет думать постоянно об этом, то сойдет с ума. Потребовалась вся его сила воли до капли, чтобы стоять и молча смотреть, как она выходит замуж за Гордона, но от одной лишь мысли о том, что она сейчас готовится к постели…

Распускает свои длинные шелковистые волосы…

Снимает одежду…

Ждет в кровати, с широко распахнутыми в волнении этими своими большими голубыми глазами…