Бывшие - Алина Аркади

- Отлично. Добили сделку с финами. Нервишки они нам потрепали, но договор подписан. Твой отец доволен.

- Вот и отлично. Меня трогать не будет. Я Лизу видел… - осекаюсь. Антон прекрасно понимает, что это для меня значит.

- Серёг, только не говори, что всё сначала. Ты ведь помнишь те фотки? – Начинает нервничать, а я пока не понимаю, что его так задело.

- Помню. Это мало что меняет.

- Ты женишься через месяц, напоминаю! – почти кричит в трубку.

- Ты чего так завёлся? – Реакция совсем непонятна.

- Просто хочу напомнить, - прокашливается, - чем тебе вылилась Лиза в прошлый раз.

- А чем, собственно? – Мне не нравится его реакция, и подсознательно я напрягся в ожидании продолжения.

- Разочарованием. Она тебе изменила.

- Я столько раз смотрел эти фото, что со временем стал сомневаться, что это вообще она. Ни на одной толком лица не видно…

- Она это. Поверь. Ты что, слепой? Вместе смотрели.

Напрягаюсь. Реакция друга мне не по нраву. Ещё тогда, три года назад, он яро убеждал меня, что на снимках Лиза. Приводил доказательства, сыпал аргументами, начиная от одежды, заканчивая причёской и цветом волос.

Пелена ярости, которая в тот момент застилала мои глаза, не позволила мыслить рационально. И когда случился наш с ней разговор, я был в бешенстве, готовый крушить всё вокруг.

Меня разрывало. Её тоже. Мы были готовы кинуться друг на друга, доказывая свою точку зрения. Орали до кровавых соплей, так что дом сотрясался от нашей злости. Именно Антон был первым, кто увидел эти фото и всё узнал.

- Не слепой.

- Так ты снова с ней закрутил? – задаёт вопрос с протяжкой, настороженно.

- Я лишь сказал, что видел Лизу. Не более. Я к ней не приближался, - съезжаю, откатываясь назад.

Интуиция подсказывает, что не стоит делиться Лизой ни с кем. Не сейчас. Это только моё. Не желаю делиться. Даже с Антоном. Тем более с ним.

После расставания с Лизой, отец повысил друга, сделав начальником отдела в компании, хотя на тот момент он работал всего год с нами, и особым усердием не отличался. Я спорить не стал.

С тех пор, за прошедшие три года, Антон достаточно сблизился с отцом, выполняя его поручения. Я не влезал. Но не хотелось бы, чтобы отец даже случайно узнал о Лизе.

- И советую не приближаться, - уточняет, - ты скоро женишься на другой. Лиза твоя потом с тебя не слезет.

- В смысле? – Пренебрежительный тон Антона злит. Он не знает Лизу достаточно хорошо, чтобы судить о ней.

- Твоя семья состоятельна, а всех женщин интересуют именно капиталы. Втянешься в неё снова, будет тянуть бабки из тебя.

Даже дар речи теряю на минуту, проворачивая слова друга. Меньше всего Лизу всегда интересовали мои деньги, а точнее – не интересовали вообще. Меркантильность, как черта, совершенно не присуща ей. Совсем.

- Лизу никогда не интересовал этот аспект. От слова совсем.

- А как же бриллиантовый браслет, что ты подарил на день рождения? Серьги, кольцо? – Напоминает о том, что я итак хорошо помню. Вот только почему и Антон так хорошо помнит об этом?

- Это были мои подарки. Лиза о них не просила. Никогда не просила денег, шмоток или побрякушек.

И только сейчас понимаю – она ни о чём не просила. Никогда. Ей нужен был я. Только я. Любой. С деньгами или без не суть важно.

Она всегда довольствовалась лишь тем, что имеет. У неё была большая родительская квартира, которая, скорее, её тяготила. Я был там ни раз.

Арина уже тогда уговаривала Лизу продать её и перебраться в Москву, поближе. Но Лиза отказывалась. Теперь понимаю, что из-за меня. А когда наши отношения рухнули, её больше ничего не удерживало в Питере, и я она сделала то, о чём так долго просила сестра.

- Где гарантия, что не попросит сейчас. Ты знаешь, как она живёт? – звенящие нотки в голосе друга напрягают, так Антон разговаривает, когда откровенно раздражён.

- Я не знаю, - нагло вру, - и знать не хочу. Просто её видел. В ресторане. За соседним столиком. Она сделала вид, что мы не знакомы. На этом всё. Я прошёл мимо.

Я хочу закончить этот разговор прямо сейчас, но положить трубку, значит, навлечь на себя подозрения.

- Вот и молодец, - расслабляется Антон. – Ты скоро женишься на Ольховской. Ваши семьи объединяют капиталы, у Трояновых теперь ещё будут золотоносные шахты, что очень обрадует твоего отца.

- Тебе-то что с этого?

- Сергей Сергеевич сказал, что одну из таких компаний возглавлю я. - Радости нет предела, наверное, чуть ли не скачет на кресле от воодушевления.

У меня закрадывается мысль, что мой друг уже давно мне не друг. Работает на два фронта. Просто я этого не замечал. Был слеп и глуп. Но теперь мне отчасти понятна его игра. Интересно, Лиана в теме или сама по себе?

- Хороший выбор. Согласен с отцом. - Подыграть, чтобы отвлечь от Лизы. – Мне пора. Вечерняя планёрка. Созвонимся.

Почти отключаю звонок, но слышу, как Антон меня окликает.

- Если вдруг снова завяжется что-то с Лизой, расскажешь? Мне просто интересно.

- Обязательно. Тебе первому, - успокаиваю, и даже стараюсь закончить разговор на позитивной ноте.

Хрен тебе. Больше никому о ней. Только моя. Только в моих мыслях подальше от доброжелателей вроде Антона.

Три года я анализировал всё, что произошло тогда. Сейчас почти уверен, что расстаться нам помогли. Лиза обмолвилась о разговоре с отцом, в процессе которого он назвал её «безродной девкой». Но думаю, это не всё.

Было что-то ещё, о чём она не упомянула. Жизненно необходимо выяснить.

Почти уверен, что тогда я ошибся в своих обвинениях. Мне помогли ошибиться. А ей? Я так и не выяснил, в чём она меня обвиняла. Значит, нужно сделать это сейчас.

Лиза

Рабочая неделя подходит к концу, но я стараюсь не сталкиваться с Трояновым. Боюсь сорваться первая, хотя и взяла с него обещание об отсутствии близости на рабочем месте.

Нас тянет друг к другу, и это чувствуется даже через разделяющие нас несколько кабинетов. Словно там, за стенами, огромный магнит, который манит меня к себе, издаёт адские волны призыва, и я сама тянусь навстречу.

Ещё не решила, когда позволю Сергею получить меня. Но долго Троянов не выдержит. Он на грани. Чувствовала в нашем разговоре нетерпеливое подталкивание ко встрече.

Никак не получается поговорить о самом главном. О тех фотографиях, которые он предъявил мне три года назад. Толстая пачка доказательства моей измены.

Странно, что ни на одном фото не было моего лица в анфас, лишь профиль, и то не полностью. Тогда он не сказал, кто ему подсунул эти снимки, но я была уверена, что чёртов папаша, который так желал избавиться от меня.