Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против - Катерина Александровна Цвик

просто замечательные подруги! – счастливо улыбнулась я, отчего опешили уже они. – Моя сестра может вами гордиться! Лайза, ты уже гордишься? Нет? Ну, значит, сейчас отдашь мне мой амулет и можешь начинать! Признаю, ты замечательная сестра! Спасла меня от страшной утраты. Я посыпаю голову пеплом от осознания, как несправедлива только что к тебе была. Прости меня, Лайза! Но теперь я в состоянии распоряжаться своими вещами сама, – и обернулась к парням: – Вы ведь нас проводите в женское общежитие? Мы быстро, только заберем амулет. А то я слышала, вы хотите пойти на завтрак, а я не отказалась бы составить вам компанию.

Выдав этот вдохновенный монолог, я выдохнула. Есть мне сейчас совсем не хотелось, но было страшно оставаться с этой троицей наедине. И я очень надеялась, что сопровождение парней поможет мне не только вернуть амулет, но и избежать женских разборок.

Не дав девушкам прийти в себя и решить, как действовать дальше, я подошла к Лайзе и, взяв ее под руку, повела в нужном мне направлении, треща без умолку о всякой ерунде.

Парни переглянулись и, к счастью, пошли следом. Лайза на мою болтовню, призванную не дать вступить в разговор ее подружкам, не обращала внимания и, с досадой закусив губу, поглядывала на меня и парней.

Вставшая на нашем пути сухонькая-старушка комендантша не хотела пускать лиц мужского пола в женское царство. Я увидела, как воспряла духом Лайза, и поняла, что амулет в таком случае мне точно не отдадут.

– Пожалуйста! Они совсем ненадолго! – обратилась я к старушке и умоляюще сложила перед собой руки. – Нам ведь всем еще на завтрак нужно успеть!

Не знаю, что увидела в моих глазах женщина, но, пожевав губами, она сварливо сказала:

– Хорошо. На пять минут. – Я благодарно сжала ее руку и, не ожидавшая проявления таких чувств, старушка стушевалась. А потом замахала на нас руками: – Да идите уже! И чтобы никак эксцессов!

Гостиная огневичек оказалась пуста — все уже ушли на завтрак, потому присутствие парней никому объяснять не пришлось. Лайза отправилась в свою комнату, но вернулась буквально через минуту:

– Я же совсем забыла! Я отдала твой амулет на сохранение маме!

Я смотрела на Лайзу и понимала, что она нагло врет. Видимо, всю дорогу думала, что сказать, чтобы не отдавать мне амулет, и придумала. Но зачем он ей? Пользоваться деньгами с моего счета она не может, считать с него какую-то личную информацию — тоже. Неужели все только для того, чтобы поставить меня в зависимое положение? Или я все же не до конца понимаю всей его важности?

Я вспомнила, как Тэя любила прикасаться к этой капельке янтаря в серебряной оправе в самые сложные периоды жизни. Когда слезы и безысходность душили так, что ни вдохнуть, и внезапно осознала, что амулет действительно давал ей силы. А когда он исчез, жизнь девушки внезапно потеряла краски, а эмоции, которые раньше были яркими, пусть и причиняли боль, но все же побуждали идти дальше и отстаивать себя, словно присыпало пеплом. В глубине души Тэя верила, что в этом амулете спрятана частичка маминой души. Почему она так думала? Она сама не знала, но вера редко когда опирается на факты. Она просто есть, потому что иначе… иначе и быть не может.

Непроизвольно положила руку на грудь, где обычно находился амулет, и внезапно окунулась в память Тэи:

Клубок ниток, который мне дала нянюшка, был большой и желтый, прямо как солнышко. Я со смехом подкинула его к потолку, но не сумела поймать, и он покатился по полу прямо к ногам старушки. Нянюшка что-то вязала своими большими толстыми спицами, и они забавно цокали в тишине комнаты. Я залюбовалась красивым узорчатым полотном, которое у ее получалось. Вот как так? Я тоже пробовала крутить так спицами, и у меня ничего не выходило.

– А ты научишь меня вязать также? – спросила я.

– Научу, – улыбнулась старушка. – Говорят, вам, магам, это даже полезно. Чтобы выплетать собственные заклинания из потоков силы.

Я широко раскрыла глаза и рот от удивления.

– А я точно маг?

– Твой отец маг, твоя мать была магессой, значит и ты будешь обладать магией.

– А какой?

– Да откуда же мне знать? Скорее всего, воздушной, как отец, или целительской, как мать.

– И когда я узнаю об этом точно? – немного расстроилась я.

– После второй инициации. Тогда же сможешь полноценно пользоваться своим амулетом.

Я удивленно посмотрела на оранжевый камешек в серебряной оправе, который висел у меня на шее.

– А сейчас не могу?

– Сейчас нет, – потрепала она меня по волосам. – Но придет время, и сможешь оценить, что оставила тебе на память мама.

– Мама? Что она мне оставила?!

– Как же ты на нее похожа. А синие глазищи — один в один! Но всему свое время, – и она несильно щелкнула меня по носу.

Я обиженно насупилась и умоляюще посмотрела на нянюшку. Ну почему, когда разговор заходит о маме, она рассказывает так мало?!

– Всему свое время, Тэя. Всему свое время, – ласково улыбалась она мне.

И теперь эта… хитросделанная девчонка хочет лишить меня этой памяти?! Ладно, не меня, но воспоминания Тэи теперь так плотно переплетаются с моими, что я все больше воспринимаю ее горести и радости как свои. И вот настоящая Тэя точно бы не захотела, чтобы амулет остался в руках этой беспринципной особы и ее мамаши.

Не знаю, что на меня нашло. Я смотрела в красивое лицо Лайзы, за улыбкой которой скрывалось тщательно замаскированное злорадство, и не могла допустить, чтобы она взяла верх в этом противостоянии, чтобы это повторилось и сейчас. Слишком часто она обижала Тэю, слишком часто лишала самого дорого. Я этого больше не допущу!

В голове возник образ капли янтаря в серебряной оправе, и я ощутила, что амулет рядом! Не знаю как — не разбираюсь я еще в этой их магии. Представила, что между мной и амулетом натянута нить, и мысленно за нее потянула.

В комнате Лайзы раздался грохот. Все с удивлением посмотрели на ее дверь, и девушка недоуменно ее открыла.

Словно только этого и дожидаясь, из-за двери вынырнула капля янтаря, пронеслась прямо перед носом Лайзы, хлестнув по нему цепочкой, и амулет плавно опустился мне в руки.

Сказать, что все были удивлены — ничего не сказать. Повисла неловкая пауза, во время которой Лайза потирала кончик носа и судорожно соображала, как прокомментировать произошедшее.

Я же сжимала в руках амулет, и на глазах наворачивались слезы. Я словно встретила старого потерянного друга, частичку чего-то очень важного, что помогало мне жить и бороться и что у меня отобрали.

– Надо же! А мне казалось,