Луидор - Люттоли

– Вы не назвали причину своего приезда! И вы…ослушались меня.

– А разве мог я поступить иначе? Разве мог я оставаться вдали, когда вы невыразимо страдаете? – с тяжёлым вздохом отвечал, мужчина. – Чего стоит такая жизнь?

– Вы поступили опрометчиво, монсеньор! Приехав в Париж, вы подвергли свою жизнь серьёзной угрозе. Не приведи господи, узнает его величество…

– Я готов к смерти. Я видел её в лицо десятки раз. И если уж суждено умереть, так я это сделаю, склонившись у ваших ног и повторяя ваше имя. Может ли быть смерть прекраснее?

– Ваши чувства заслуживают восхищения, но я…не могу на них ответить. И вам это известно.

– А разве я прошу взаимности? – мужчина опустился на колени и устремляя пылающий взгляд в сторону вуали, с мукой в голосе, заговорил: – Долгие годы страданий, мук и безнадёжной любви с лихвой вознаграждены этими короткими мгновениями. О большем я и не мечтаю. Находится рядом с моей королевой, слышать её голос…для меня наивысшее счастье. И даже если платой за эти мгновения станет смерть, что ж…я посчитаю что Господь дал мне несравненно больше, чем потребовал взамен.

– Возьмите…возьмите и уходите, – послышался с обратной стороны растроганный голос. Вслед за ним, дверь слегка приоткрылась и показалась изящная женская рука в которой лежал медальон. Мужчина сдёрнул с себя маску и с трепетом прижался губами к руке, принимая подарок. Рука исчезла. Послышались удаляющиеся шаги. Мужчина проводил этот звук тоскливым взглядом, затем посмотрел на подарок. Это был миниатюрный золотой медальной овальной формы. По краям, медальон был украшен крупными жемчужинами. В середине медальона сверкал алмаз служивший замком. Он нажал на алмаз. Медальон раскрылся, открывая его взору портрет очаровательной женщины в роскошном голубом платье с короной на голове. Под портретом была заметна отчётливая надпись:

«Анна австрийская. Королева Франции»

В то время, когда мужчин прижался губами к медальону, королева вернулась в свою опочивальню где её дожидалась герцогиня де Шеврез. Увидев, что она против обыкновения не стала снимать вуаль, она догадалась, что королеву расстроила встреча.

– Избавь меня от встречи с ним, – прошептала королева, – он страдает ещё больше, а вместе с ним страдаю и я. Он заслуживает участи лучшей…чем эшафот.

– Я провожу его обратно!

Получив утвердительный кивок, герцогиня незамедлительно отправилась к гостю. Она застала его в той же комнате где и оставила. Он выглядел чрезвычайно бледным, однако совершенно спокойным. Увидев его без маски, герцогиня всполошилась:

– Это неразумно, монсеньор. Вы можете скомпрометировать её величество.

Мужчина без слов надел маску, а ещё через минуту, бросив прощальный взгляд на дверь за которой находилась королева, покинул комнату вслед за герцогиней. Она довела его до той самой двери, о которой упоминала и там на прощание тихо спросила:

– Монсеньор, вы можете остаться в Париже на несколько дней?

В ответ последовал вопросительный взгляд.

– Вы доверяете мне?

Утвердительный кивок последовал без раздумий.

– Тогда ждите там же, где и в прошлый раз. Я пришлю к вам верного человека.

Герцогиня оставила его и ушла, а он…счастливо улыбнулся. У него появилась надежда.

Мужчина без особых хлопот добрался до зала. Веселье было в полном разгаре, однако в этот момент он пренебрёг советом герцогини. Вместо того чтобы остаться какое то время вместе с остальными гостями, а лишь затем уйти, он прямиком направился к выходу. По всей видимости, его собственное настроение не располагало к веселью. Так или иначе, это решение привело к непредсказуемым последствиям. Он был настолько погружён в свои размышления, что не заметил как налетел на другого человека. Тот, изрыгнув проклятье, свалился на мраморный пол как подкошенный. Грохот падающего тела совпал с голосом мужчины:

– Прошу прощения!

Извинившись, мужчина, как ни в чём ни бывало, продолжил путь. Сен-Мар же, а это был именно тот на кого мужчина налетел, с удивлением проследил за ним взглядом и пробормотал под нос:

– Будь я проклят если не слышал этот голос прежде…точно он, – его взгляд принял осмысленное и немного загадочное выражение когда он устремил взгляд на мощную спину «своего обидчика». – Кто ещё во Франции обладает столь внушительным ростом и с такой лёгкостью может сбить меня с ног? Неужто сам Монморанси, осчастливил нас своим визитом? Однако самое время подняться, – Сен-Мар претворил слова в дело. После этого, он со всех сторон оглядел свои красочные лохмотья в которые он успел переодеться во второй раз за этот вечер. В то время когда он был занят своим нарядом, король, который уже довольно долгое время искал своего любимца, направлялся прямиком к нему. И делал это, искусно обходя танцующие пары. Не обращая внимания на то и дело звенящий рядом смех, король подошёл сзади к Сен-Мару и громко окликнул по имени. Тот вздрогнул и резко обернувшись, тут же испустил облегчённый вздох:

– Я уж подумал, будто это твоя матушка пришла меня наведать!

– Что же в этом плохого? – поинтересовался с любопытством, король.

– Ничего, если не брать в расчёт моего воображения. Я всегда представлял её…вроде… лодочника. Ну знаешь…тот, что перевозит грешников с одного берега на другой. Вернее, только… с одного берега на другой.

– Ты не в себе! – авторитетно заявил ему, король.

– Не удивительно, после такой ночки!

– И чем же ты занимался?

– Отгадывал две загадки!

– И как успехи?

– Одну отгадал. Вторая же, не так проста как кажется на первый взгляд.

– Я могу помочь?

– Если ответишь на один вопрос!

– Не томи, Сен-Мар. О чём речь? Ты ведь знаешь, я обожаю всякого рода загадки.

– Хорошо, – невозмутимо согласился Сен-Мар, – тогда помоги понять, чтобы чувствовал…к примеру Карл VII, если, опять же представить…что один из его полководцев…к примеру, Дюнуа, бросает армию и самовольно отправляется в Париж?

Король морщился на протяжении всего последнего диалога Сен-Мара. Когда тот закончил, король, первым делом указал ему на ошибку в рассуждениях.

– Слишком запутанно и непонятно. Потом, Дюнуа, никогда бы не поступил подобным образом. Этот человек ценил честь выше всего остального.

– Это сказано образно. Образно, Людовик. Просто представь себе такую картину…

– Хорошо. Представил…но то время, о котором ты упомянул, и Карл VII, не мог находиться в Париже.

Настало время поморщиться, Сен-Мару.

– Просто, представь и ничего больше.

– Нет ничего проще!

– Какой же вывод?

– Всё просто, мой друг. Если такой человек как Дюнуа, забыл о своём долге, следовательно, им двигало нечто такое, что превыше…