Прозрение. Том 1 - Кристиан Бэд

здесь, на Кьясне. Пытали и убили. Вряд ли он знал что-то об Уходящих, он был слишком молод для этого. Но поэты ловят эмоции, разлитые в пространстве. Что есть, было и будет — перемешано вовне нас. И они пьют эту смесь, забегая вместе с нею вперед. Он ничего не знал, просто видел — так будет. И потому его убили. Но потому и Уходящие вернулись сейчас. Эволюция мозга — это доступно им, а эволюция сердца — любому из нас. И это в людях — бесценно.

Я открыл рот, но сформулировать вопроса никак не мог. Я хотел знать всё сразу: как Дьюп спасся, где нашёл браслет?

Он глянул вдруг мне за плечо, и я обернулся.

В дверях стоял Энрек. У него были бешеные, круглые, жёлтые, совершенно звериные глаза. Вот так смотрела бы на меня Кьё, будь она кобелём!

Стоп, сказал я себе. Энрек никогда не был в захрамовом пределе. Вряд ли он знал о существовании маленькой калиточки на задах, которой пробирались в сад Рос и Джоб.

Энрека подвезли к официальному входу в храм, он послал струсившую охрану по очередному адресу, и, пребывая в остром желании увидеть, наконец, финал всей этой истории, ввалился прямо в переплетение линий на стене внешнего храма.

Думаю, он офорнарел от этого зрелища и пропахал через оба храма, как я когда-то…

Да у него же вся шерсть дыбом, и из ушей пар идёт! Он же… Да? Нет?

Дара, суровая и невозмутимая в своей вечной язвительности, захохотала вдруг и стала вытирать мокрым полотенцем побежавшие от смеха слёзы.

Губы Айяны тоже дрогнули. Видно, Энрек думал сейчас о чём-то очень смешном для женщин.

— Да, милый, да, — сказала Проводящая в ошарашенную морду иннеркрайта. — Ваша паутина — проекция, тень наших линий эйи, чуть более безопасный угол взгляда на мироздание. Ты думал, вы имеете дело с некой тренируемой абстракцией восприятия, верно?

Дарайя всхлипнула от смеха совсем по-девчоночьи и уткнулась лицом в полотенце.

— Ведь казалось бы, чего проще, — продолжала Айяна, словно бы размышляя вслух. — Проявленная сила пространства спорит с тёмной энергией, и вещество во Вселенной вытягивается в нити. Открой любую объемную карту, и ты увидишь эту вашу «паутину» — нити темной материи, узлы звезд и планет. Возьми учебник физики — и ты прочтёшь о ней. Неужели так сложно понять, что всё во Вселенной организовано по закону подобия? А ведь ты, кот, просто ошалел от этого нечаянного узнавания.

Энрек зябко поёжился, и Айяна ответила на ещё один незаданный вопрос:

— И Колин вот так же проходит через храм, не сливаясь чувствами с Матерью, но прячась за зверя в себе, глядя его глазами. Зверь не должен решать, принимать ли ему истинную картину мира. Он — часть сущего. Неразделённая часть. В нём не разрезаны пополам добро и зло. Потому зверь не боится линий.

Она помедлила, сняла с Колина остывшую простыню и снова намочила её:

— Раз уж все здесь — нужно подвести кое-какие итоги этой странной эпидемии. Иди-ка, Дара, позаботься о еде — голодные мужики, что ворлоки. А ты, Энрек, охране своей прикажи, чтобы ехали ужинать. Они прихожан пугают.

Я вспомнил, кто такие ворлоки, и меня передёрнуло от отвращения. Это были те самые местные падальщики, что устроили обед в кратере. Жуткие твари, похожие на приматов. С ловкими пальцами обезьян и мощными челюстями гиен. У меня ещё стояли перед глазами голокартины их пиршества, которые привёз мне Энрек.

— Не было там больше никого подходящего, — отозвался Дьюп. — А психика у них развитая, они откликнулись легко и подчинялись мне очень гибко. Похоже, сумей они организоваться сами — пиратам не поздоровилось бы раньше. В холодных пещерах у реки ворлоки исконно хранили остатки добычи. Таггеры нарушили пищевую цепочку и поплатились. Я всего лишь ускорил процесс.

— А сам ты куда потом делся? Как только тебя не искали! — не выдержал я. Мне неосознанно, но хотелось устроить Колину воспитательную акцию, вроде тех, что учиняла мне Айяна.

— Скатился туда, куда ты сам метил, — терпеливо улыбнулся лендслер. — С замерзшего водопада по старому руслу реки. Едва не разбился и чуть не замерз. Зато нашёл кое-что интересное в пещерах по соседству. Это меня и задержало. Потом угнал полицейский катер, район-то до сих пор оцеплен полицией. Ищут. Меня, наверное. — Он улыбнулся.

— А браслет зачем выбросил? — продолжал я допрашивать, понимая, что со стороны моё хлопанье крыльями выглядит смешно.

— Когда думаешь как зверь, от человеческого избавляешься, как от ошейника. Бывает, замерзаешь, а всё равно рвёшь на себе одежду. Запах…

Дьюп так устал, что позволял мне задавать идиотские вопросы. Или он всё-таки ощущал вину, что никак не дал о себе знать? Мог он связаться с Энреком? Наверное, мог.

Скатившись по руслу реки, Дьюп наверное не враз сумел вернуться в кратер. Но когда вернулся — понял, что меня спасли, свеженькие таггеры садятся прямо в объятья полиции, и ситуация, в общем-то, разрулилась уже. И он не стал светиться, а занялся тем, что заинтересовало его в пещерах у старого русла реки.

Но это — если он ничего не сломал себе, пока падал вниз. Или не впечатался башкой так, что пролежал потом несколько суток. На льду или на холодных камнях…

Как сказал этот медик? Агрессивный метаболизм?

— Оладушки с майром, — объявила Дара, просовывая голову в дверь. Свежее масло и малосольная рыбка. И утренний хлеб. Пока едим, поспеет похлёбка с орехами и пророщенным зерном. Подтягивайтесь к столу!

Я огляделся и увидел, что мы с Колином — вдвоем на кухне, а все остальные тихо смылись в столовую.

Дьюп завернулся в сухую простыню и прошествовал туда же. Эх, мяса бы хоть кусочек….

* * *

— Я внимательно просмотрел имперские отчёты по борусной инфекции, которые прислал мне Мерис. Но на Кьясне мы имеем немного иную картину, внешне больше схожую с эпидемией синей болезни, и это удивительно, — рассказывал Энрек.

Похлёбка ему неожиданно понравилась, и он протянул для добавки деревянную миску.

— Все болезни, даже инфекционные, имеют психогенную природу. Агжей перед большим скоплением людей провозгласил эпидемию синей болезни. И это повлияло частично, — кивнула Айяна.

— Неужели до такой степени повлияло? — покачал головой Энрек. — Вкусно, — признался он. — А в резиденцию ко мне нельзя что-то подобное доставлять? Местная кухня для меня слишком острая.

— Можно, — согласилась Айяна.

— А всё-таки, Колин, где ты взял браслет? — спросил я, убедившись, что в ближайших ко мне тарелках ни рыбы, ни яиц больше нет.

— Обжора, — сказала Дара но встала и вышла в сад — пищу в помещении здесь готовят только в плохую погоду.

— Я выбрался по старому руслу реки на поверхность и почувствовал запах, — сказал