Пастушья корона - Терри Пратчетт

«Но достаточно ли этого? — перебил Передний Ум, он же Здравый Смысл. — После… после того как мы сделаем то, что необходимо, я могу просто надеть панталоны номер два и полететь домой. Мне в любом случае придётся лететь, даже если я приму удел. Надо сказать родителям. И мне понадобится помощь на Меловых холмах. Я же с ума сойду, если придётся постоянно быть и там, и тут. Я-то не кошка…»

При этой мысли Тиффани опустила глаза и встретилась взглядом с Эй. Кошка смотрела на неё, да не просто смотрела, а прямо-таки сверлила взглядом, как умеют только кошки. И Тиффани показалось, что она хочет сказать: «Не ленись, ещё так много нужно сделать. Не думай о себе. Думай обо всех».

Новость о смерти матушки Ветровоск понеслась по миру в стрёкоте клик-башен, и все встречали её по-разному.

Госпожа Увёртка[16] работала в кабинете своего роскошного дома над новой книгой, «Цветочная магийа», когда внезапно ощутила: что-то не так, весь мир пошёл наперекосяк. Она нацепила на лицо подобающее выражение скорби и отправилась поделиться новостью со своим мужем, пожилым волшебником, старательно скрывая радость: теперь она, Летиция Увёртка, станет одной из самых могущественных ведьм в Ланкре. Может быть, удастся устроить так, чтобы освободившийся домик в лесу заняла её последняя ученица. Лицо госпожи Увёртки, и без того отличавшееся резкостью, заострилось ещё больше, когда она представила, какой прелестный ореол магийи она сможет придать домику при помощи нескольких сетей-оберегов, амулетов, рунических символов, серебряных звёзд, гардин из чёрного бархата и — о да, разумеется, хрустального шара, без него никак.

Госпожа Увёртка позвала новую ученицу и велела принести ей плащ с капюшоном и метлу, а сама тем временем натянула свою лучшую пару чёрных кружевных перчаток, с магическими символами, вышитыми серебряной нитью на кончиках пальцев. Госпожа Увёртка собиралась Явиться Во Всём Блеске…

В «Магазине полезных мелочей и увеселительных товаров Боффо», расположенном в Анк-Морпорке на 10-й Яичной улице, дом 4 (Всё, что нужно, чтобы стать зловещей каргой за минуту!), госпожа Пруст вздохнула: «Какое горе, но ведь старушка и так царила очень долго…»

Все знают, что среди ведьм нет главных, но матушка Ветровоск была лучшей главной ведьмой, которой у них не было. Так что теперь должна объявиться другая, та, кто займёт её место и будет их направлять. И присматривать за теми, у кого обнаружится склонность зловеще гоготать, хихикать и покрякивать.

Госпожа Пруст отложила крякалку, которую перед этим взяла с витрины «Выбери своё хихиканье» и повернулась к сыну, Дереку.

— Без споров тут не обойдётся, не будь я Евника Пруст. Но удел наверняка перейдёт к Тиффани Болен. Мы все видели, на что она способна. Ох, мы такое видели!

А мысленно она добавила: «Возьми его, Тиффани, пока никто другой не взял».

А во дворце секретарь Стукпостук спешил доставить свежий номер «Правды» в Продолговатый кабинет — патриций Витинари ждал свой кроссворд.

И патриций уже знал все важные новости.

— Я предвижу некоторые затруднения, а именно, разногласия на женской половине, так сказать. — Он вздохнул. — Что думаешь, Стукпостук? Кого вынесет на поверхность этого бурлящего котла? — Он в задумчивости побарабанил пальцами по набалдашнику эбеновой трости.

— Ваше сиятельство, — отозвался секретарь, — судя по слухам, которые курсируют по клик-башням, всё идёт к тому, что это будет Тиффани Болен. Весьма юная девушка.

— Юная, да… Знающая? — спросил Витинари.

— Думаю, да, сэр.

— А как же некая Летиция Увёртка?

Стукпостук презрительно поморщился:

— Белоручка, ваше сиятельство, работает исключительно на публику. Очень много украшений и чёрных кружев — вам наверняка знаком этот тип. С хорошими связями, но и только.

— Ах да, теперь припоминаю, я её как-то видел. Нахальная и самовлюблённая. Из тех, кто ходит на закрытые вечера.

— Но вы тоже на них ходите, ваше сиятельство.

— Да, но я — тиран и деспот, так что это, увы, моя прямая обязанность. Скажи-ка, а эта девушка, Болен, — что нам ещё о ней известно? Помнится, когда она в прошлый раз навещала наш город, произошла какая-то неприятная история?

— Ваше сиятельство, дело в том, что к ней испытывают большую привязанность Нак-мак-Фигли, да и сама она к ним привязана. Они считают своим долгом сопровождать её в качестве почётного караула.

— Стукпостук.

— Да, ваше сиятельство?

— Я вынужден прибегнуть к слову, которого никогда раньше не употреблял. Раскудрыть! Только Нак-мак-Фиглей нам тут не хватало! Для города это было бы слишком накладно.

— Маловероятно, ваше сиятельство. Я хочу сказать, госпожа Болен держит Нак-мак-Фиглей в строгости, и маловероятно, что она допустит повторения давешних неприятных событий. Кроме того, никакого долговременного ущерба в итоге нанесено не было.

— А разве «Королевская голова» не превратилась в «Королевский затылок»?[17]

— Вы правы, ваше сиятельство, однако эта перемена со временем многим пришлась по душе, особенно владельцу. Он до сих пор делает немалые деньги на туристах. Его заведение попало в путеводители.

— Если эту Тиффани Болен поддерживают Нак-мак-Фигли, она представляет собой силу, с которой приходится считаться, — задумчиво произнёс Витинари.

— У девушки также репутация сообразительной, благоразумной особы, готовой протянуть руку помощи.

— И при этом её общество можно выносить? Жаль, этого нельзя сказать о госпоже Увёртке. Хмм, — протянул патриций. — Надо будет уделять особое внимание действиям этой молодой особы.

Наверн Чудакулли, аркканцлер Незримого Университета, уставился в стену своей спальни и снова заплакал. Наконец он взял себя в руки и послал за Думмингом Тупсом, своим первым волшебным заместителем.

— Клик-башни подтвердили то, что сказал Гекс, — печально сообщил Чудакулли. — Ведьма Эсме Ветровоск из Ланкра, известная как матушка Ветровоск, скончалась. — Вид у аркканцлера был несколько смущённый. На коленях у него лежала пачка писем, которые он перебирал снова и снова. — Видишь ли, когда мы были молоды, у нас был роман. Но она хотела стать лучшей в мире ведьмой, а я надеялся когда-нибудь стать аркканцлером. И, к несчастью, наши мечты сбылись[18].