Аптекарская роза - Кэндис Робб

Оуэн только зря ломал себе голову. Лорд Марч первым предпринял следующий шаг, набросившись на агента с ножом. К тому же он удачно прицелился, в самое уязвимое место. В левое плечо.

— Проклятье! — вскричал Оуэн, ногой выбил нож из руки Марча и нанес удар ниже пояса со всей яростью к этому сумасшедшему ублюдку: из-за него вновь открылась рана, а ведь было предпринято столько стараний, чтобы ее залечить.

Когда лорд Марч согнулся пополам от боли, Оуэн нанес следующий удар, в челюсть. Лорд упал на спину прямо на тропу, изо рта у него полилась кровь. Скорее всего, он просто прикусил язык.

Оуэн зашвырнул нож в тисовую ограду и быстро направился прочь, изо всех сил сжимая раненое плечо, чтобы остановить кровотечение.

Когда Оуэн добрался до оружейной комнаты, он с трудом сбросил накидку и кожаный жилет и не без удовольствия убедился, что рана пустяковая, гораздо незначительнее, чем он себе вообразил. Такая быстро затянется. Зашедший к нему Гаспар помог промыть и перевязать рану, а затем налил стакан вина.

— За непопранную честь.

— Ему досталось больше, чем мне, будь уверен. Глупо было связываться со мной. Он слабак.

— Мы предупреждали тебя, чтобы ты держался подальше от прелестной Джоселин. Этот человек сходит от нее с ума. Поговаривают, будто Гонт нарочно пригласил его жену в дом, чтобы лорд Марч занимался своим делом, а то он вечно сбегал на север, проверял, как она там.

— Честно говоря, мне она не кажется столь лакомым кусочком, чтобы вызвать такую страсть.

— Рад это слышать, капитан. А то я было подумал, что, потеряв один глаз, ты лишился своего знаменитого чутья насчет дамочек.

Оуэн выплеснул остатки вина в лицо Гаспару и со смехом направился в комнату Бертольда, где достал мазь для смягчения шрама. Густо смазав рубец, он прилег на тюфяк и, должно быть, задремал, ибо очнулся, когда его голову кто-то нежно приподнял и опустил на колени, затянутые шелком.

Розовые губы леди Джоселин скорбно сжались, а затем растянулись в улыбке. Взгляд был не таким холодным, как еще недавно.

— Капитан Арчер, как я рада, что вы очнулись. Куда он вас ранил?

Дама, несомненно, следила за модой: декольте ее платья было опасно глубоким, и Оуэн видел, как с каждым вздохом вздымается пышная грудь. Леди Джоселин явно волновалась. Внезапно он ясно представил всю эту семейную игру. Она затеяла интригу, Марч спас ее, она чмокнула его и, подоткнув одеяльце, направилась тихонечко к раненой наживке. Пропади все пропадом! Оуэну захотелось в эту самую минуту оказаться где угодно, лишь бы не здесь, в комнате Бертольда (когда точно известно, что хозяин не вернется), наедине с этой женщиной, которая наверняка выпустит коготки, убедившись, что он вовсе не пленен ее чарами. Но все пойдет прахом, если он не расспросит ее о Фицуильяме.

— Рана у меня не серьезная, хотя не поручусь, что ваш муж тоже пострадал не сильно.

— Несколько дней ему будет трудно есть, но потом все пройдет.

— Не знаю, почему он так оскорбился; впрочем, я не смог объяснить ему, почему желаю поговорить с вами наедине, и это лишь испортило дело.

— Да, об одном старом друге…

— Сэре Освальде Фицуильяме.

— Оззи? — Она прижала ладошку к белоснежной груди. — У вас есть от него известия?

— Скорее о нем, миледи. Фицуильям мертв. — Глаза дамы расширились. Оуэн сел и взял леди за руки. — Простите, что огорошил вас такой новостью, но я не мог придумать, как сообщить об этом помягче.

— Оззи. — Она покачала головой. — Но мы ведь виделись всего… Кто его убил?

И снова предположение, что Фицуильяма убили, что юношу настиг один из его многочисленных врагов. Оуэн уже начал терять веру в то, что ему удастся когда-нибудь размотать спутанный клубок и найти убийцу.

— Вы начали говорить, что виделись с ним. Когда это было в последний раз? На Рождество? Или он заехал к вам по пути в Йорк?

Она отвела взгляд.

— Он был давним другом.

— Другом семьи? Возможно, лорд Марч поручил ему доставить вам письмо?

— Именно так. А вы что подумали?

— В таком случае, я мог бы обойтись без синяка и раны, рассказав вашему мужу о Фицуильяме?

Она подняла на него перепуганный взгляд.

— О нет. Я вам весьма признательна, что вы ничего не сказали мужу. Это… — Она зажала рот пухленьким кулачком, глаза ее сверкали в тусклом свете, проникавшем из высокого окна. — Весьма признательна. — Она протянула к нему руки.

— Леди Джоселин, я бы предпочел другую компенсацию.

Она убрала руки, словно обожглась, и покорно взглянула на него.

— Мне нужна правда. Фицуильям приезжал повидаться с вами на Рождество. О чем он рассказывал? Какие грехи собирался отмаливать в аббатстве Святой Марии?

Дама молчала.

— Я знаю, что вы были любовниками.

Она охнула и собралась встать, но он положил ей руки на плечи и дал ясно понять, что намерен удержать ее на месте. Грудь ее вздымалась. Его отчасти забавляло, что он теряет попусту такую идеальную возможность предаться удовольствию. Но все это дело вызывало у него такое отвращение, что хотелось покончить с ним как можно быстрее.

— Я не причиню вам зла, леди Джоселин. Мне просто нужно выяснить, что затеял Фицуильям незадолго до смерти. С кем он мог встретиться в Йорке? Расскажите мне все, что знаете, и я беспрепятственно отпущу вас.

— А если не расскажу? — кокетливо поинтересовалась она, по-прежнему принимая происходящее за игру, флирт.

Он предположил, что для нее вся жизнь — это беспрерывный флирт. Он не любил таких женщин. Пустых. Глупых. Ни на что не годных.

— Я бы предпочел обойтись без угроз, прекрасная леди.

Он понял по ее раскрасневшемуся личику, что прав: она воспринимает всю эту ситуацию как приключение и будет разочарована, если он отошлет ее прочь, хотя бы не поцеловав. А еще он понимал, что разочаровывать эту женщину будет неразумно, поэтому наклонился и запечатлел легкий поцелуй на розовых губках.

— Вы прелестны, но я не хочу вас компрометировать.

Она скромно опустила голову.

— Капитан Арчер.

— Все восторги Фицуильяма по вашему поводу не отражают и толики правды.

Ее смех удивил его.

— Восторги? Фицуильяма? Вы никудышный лжец, хотя и очаровательный. Просто очаровательный.

А она не так глупа.

— Я…

— Очевидно, Оззи подставился под чей-то нож, а его опекун, этот стервятник, послал вас выяснить, кто осмелился пролить кровь Торсби, хоть и сильно разбавленную кровью простолюдина.