Тайная миссия Третьего Рейха - Антон Первушин

В ночь с 9 на 10 ноября Вильгельм II бежал в Голландию. Пост канцлера взял в свои руки лидер социалистов Фридрих Эберт. Социалист Густав Шейдеман провозгласил социалистическую республику, а Карл Либкнехт провозгласил Германскую советскую республику. Уже вечером 10 ноября Берлин принял все условия, выдвинутые противником.

Командующий 1-й американской армией генерал Джон Джозеф Першинг, узнав об этом, огорчился: «Я боюсь того> что Германия так и не узнает, что ее сокрушили. Если бы нам дали еще одну неделю> мы бы научили их». Возможно, генерал Першинг переоценил свои силы, и для окончательного «сокрушения» Германии понадобились бы месяцы ожесточенных боев, но в любом случае теперь создавалась почва для рождения легенды о предателях, которые подписали унизительное перемирие. И легенда не заставила себя ждать. Генерал фон Айнем, командир 3-й германской армии, обратился к своим войскам с такими словами: «Непобежденные, вы окончили войну на территории противника». Таким образом, еще не успели отгреметь выстрелы артиллерийского салюта, возвещающего победу Антанты, а идея реванша уже витала над поверженной Германией…

Не приходится удивляться и тому, с какой наглостью и высокомерием вели себя весной 1919 года генералы капитулировавшей державы, приехавшие во французский город Версаль, чтобы подписать договор, официально завершающий Первую мировую войну. Они не считали себя побежденными.

Министр иностранных дел Германской республики граф Брокдорф-Ранцау, едва заполучив толстый том с предварительными условиями мира, взял слово и сказал: «Мир, который не может быть перед лицом всего света защищен во имя права, неизбежно будет вызывать противодействие. Ни у кого не хватит совести подписать его, потому что он невыполним».

После долгих споров, в которых германские представители убеждали бывших врагов смягчить условия, 22 июня 1919 года был подписан договор, названный впоследствии Версальским. Правительство Германской республики согласилось с условиями мира лишь за четыре часа до определенного врагами срока и под угрозой возобновления военных действий. Накануне рейхспрезидент Фридрих Эберт спросил фельдмаршала Гинденбурга и генерала Тренера, есть ли у Германии возможность защитить себя в случае обострения ситуации? Обуреваемый эмоциями Гинденбург просто вышел из комнаты. Тренер же стоически объяснил, что на Востоке Германия дееспособна, а на Западе она практически обезоружена.

Реалии Германской республики: ветеран Первой мировой войны принимает подаяние на берлинской улице

Условия мирного договора, по которым предстояло жить послевоенной Германской республике, были необыкновенно жестки. Согласно этим условиям, она возвращала Франции спорную область Эльзас-Лотарингия (в границах 1870 года), Бельгии – округа Мальмеди и Эйпен, а также так называемую нейтральную и прусскую части Морене, Польше – Познань, части Поморья и другие территории Западной Пруссии. Данциг был объявлен «вольным городом», город Мемель (Клайпеда) передали в ведение держав-победительниц (потом его присоединили к Литве). В результате плебисцита часть Шлезвига перешла к Дании, часть Верхней Силезии – к Польше. К Чехословакии отошел небольшой участок силезской территории. Саар переходил на пятнадцать лет под управление Лиги Наций. Угольные шахты Саара были переданы в собственность Франции. Германская часть левобережья Рейна и полоса правого берега шириной в 50 километров подлежала демилитаризации. Германия лишалась всех своих колоний, которые позднее были поделены между державами-победительницами. Германия обязывалась возместить в форме репараций убытки, понесенные правительствами и отдельными гражданами стран Антанты в результате военных действий. И главное – вооруженные силы Германии ограничивались стотысячной сухопутной армией, обязательная военная служба отменялась, а основная часть сохранившегося военно-морского флота подлежала передаче.

Однако за потерей земель для немцев стояло нечто большее, чем просто сокращение государства. Ведь вместе с областями и природными ресурсами у Германии отбирали и часть немецкого народа. Вопреки декларированному Антантой праву наций на самоопределение, австрийским немцам запретили воссоединение с Германией, хотя Учредительное собрание в Вене единогласно высказалось за «мирный» аншлюс. Судетская область была передана в состав новообразованной Чехословакии – три миллиона богемских немцев остались жить с семью миллионами чехов. В Эльзасе и Лотарингии для 85 % жителей родным оставался немецкий язык, а селяне поголовно не знали французского даже в 1920-х годах. Сторонники эльзасской автономии в составе Германии победили на выборах 1928 и 1929 годов, но Франция не допустила такой вольности. В отторгнутом у Германии Данциге (нынешний Гданьск) из 327 тысяч жителей 317 тысяч были немцами. А «данцигский коридор» из Польши к Балтийскому морю (шириной до 100 километров) отсекал от Германии ее Восточную Пруссию с Кенигсбергом (ныне – Калининград).

Но и это еще не все. Из-за духа реванша, витавшего над равнинами Пруссии, Баварии и Силезии, немецкую республику постоянно лихорадило. Вскоре после принятия Веймарской Конституции произошло несколько вооруженных антиправительственных выступлений. Националисты развязали индивидуальный террор, убивая социалистов, католиков и евреев. Силезские поляки боролись за выход из Германии. Бывшие офицеры и ветераны-фронтовики начали готовить переворот.

Реалии Германской республики: литография Георга Гросца «Голод», 1924 год

В марте 1920 года случился путч под руководством крупного землевладельца Вольфганга Каппа и генерала Вальтера фон Лютвица. Добровольческие части из новой республиканской армии вошли в Берлин и низложили правительство. «Капповский» путч провалился, но только потому, что против него выступил пролетариат, объявивший всеобщую забастовку. Затем уже и сам пролетариат попытался взять власть в свои руки, что привело к Гамбургскому вооруженному восстанию.

Политическая нестабильность отягощалась экономическим коллапсом. Признание поражения в затяжной и кровопролитной войне буквально уничтожило экономику Германии. Международные кредиты, взятые у нейтральных стран, были исчерпаны, а новое правительство стояло перед необходимостью демобилизации армии и перевода промышленности на производство мирной продукции. Страна была оккупирована, ощущался недостаток продовольствия. В этой ситуации республика распродавала свой золотой запас для финансирования закупок продовольствия, не имея возможности ни экспортировать произведенные в Германии товары для снижения дефицита торгового баланса, ни прибегать к кредитам. Эмиссия бумажных денег привела к гиперинфляции. В ноябре 1923 года один американский доллар стоил в Кельне четыре триллиона марок. Окончательное уничтожение национальной валюты было предотвращено искусственной стабилизацией марки на уровне 4200 миллиардов марок за доллар. Была выпущена временная валюта – так называемая рентная марка, на которую обменивались обесценившиеся деньги (из расчета один триллион бумажных марок за одну рентную марку). В 1924 году рентные марки были заменены рейхсмарками, частично обеспеченными золотовалютными запасами. Гиперинфляция полностью уничтожила сбережения населения и разорила многие страховые компании, промышленные корпорации и небольшие фирмы.