Не первый раз замужем - Ирина Хрусталева

– Съезди к моему дому, мне очень хочется знать, что там сейчас творится. Попробуй поговорить с кухаркой, ее Глафира зовут. Можешь сказать, что ты мой старый знакомый и только сегодня приехал. Вот, мол, захотел проведать Нину, зная, что это лето она проведет здесь. Расспроси ее обо всем в подробностях, если, конечно, позволят обстоятельства. В общем, смотри по ходу дела, что и как, потом мне расскажешь, – по-деловому начала давать распоряжения Нина.

– Хорошо, постараюсь поиграть в шпиона, – вздохнул Николай и покачал головой. – Ну и в историю я влип! Прямо как герой своего собственного романа, – усмехнулся он.

– Мне некого больше просить о помощи, ты прекрасно об этом знаешь, и я очень благодарна судьбе, что встретила тебя. Вернее будет сказать, что ты оказался на этом клочке земли и нашел меня. Я с ужасом себе представляю, что бы делала, не заплыви я на этот остров и не будь здесь тебя, – передернула девушка плечами.

– Ладно уж, что говорить о том, чего не случилось, – миролюбиво сказал писатель и снова улыбнулся Нине своей неотразимой улыбкой. – Я, между прочим, этим летом сюда не собирался, но потом принял спонтанное решение и улетел из Москвы в тот же день.

– Значит, это судьба, а с ней не поспоришь, – проговорила Нина и торопливо отвернулась, чтобы Николай не увидел ее хитрой улыбки.

Николай оставил лодку у причала и сказал сторожу, что вернется часа через три. Он взял такси и поехал по тому адресу, который ему написала Нина. Курортный городок Анапа был не очень большим, поэтому буквально через десять минут таксист остановился у огромного дома, обнесенного каменным забором.

«Ничего себе хоромы», – подумал Николай и вылез из машины.

Он подошел к воротам и заглянул внутрь. Тут же перед его лицом материализовалась огромная морда ротвейлера и так рявкнула, что мужчина отскочил как ошпаренный.

– О господи, вот это монстр! Чем же тебя здесь кормят, что вымахал с теленка ростом? – пробормотал писатель и снова осторожно приблизился к воротам. Показался пожилой мужчина и, прикрикнув на собаку, открыл калитку.

– Добрый день. Вы уж извините нашего Графа, это он только с виду такой грозный, а так он добрый.

– Оно и видно, – пробормотал Николай, косясь на огромную собачью морду, которая пыталась протиснуться к калитке мимо ног сторожа.

– Вы из милиции? – вдруг спросил Николая мужчина.

– Почему вы так решили? – вопросом на вопрос ответил писатель.

– Так мы милицию ждем, несчастье у нас в доме. Я садовником здесь служу и еще привратником, всем ворота открываю. Сижу и специально жду, почитай с самого утра.

– А что у вас случилось?

– Ой, беда, и не спрашивайте, – махнул садовник рукой. – Хозяйка наша утопла сегодня ночью. На берегу халатик ее нашли и тапочки. Милиция-то уж была здесь, а потом, когда сообщили про беду такую, они уехали, но сказали, что теперь следователь должен приехать, вот я и жду, чтобы встретить.

– А почему вы сказали, что ночью хозяйка утонула? – перебил словоохотливого старика Николай. – Откуда известно, что именно ночью?

– Так она всегда ночью купалась, любила это дело. А вчера-то – ума не приложу, зачем она пошла? Ведь штормовое предупреждение было! Она, правда, как рыба плавать умела, но, видать, произошло что-то, раз утопла. Что теперь будет, ума не приложу, ведь на ней хозяйство там, в Москве, какое держалось! Не каждый мужик таким агромадным управлять сможет, а она вот умела. Все в руках у нее горело, в хорошем, конечно, смысле, да и голова на месте, дюже грамотная она у нас была, – с энтузиазмом рассказывал мужчина. – Я ее с детства помню, сорванец, а не девка, только с мальчишками и дружила. Красоты ей, правда, бог не дал, но зато умом наградил отменным. И вот видишь, как судьба-злодейка распорядилась? Теперь муж ее будет хозяйничать, а от него толку как от козла молока, совсем он к жизни не приспособленный, – безнадежно махнул садовник рукой. – Что теперь будет, что будет? – горестно вздохнул он.

– Так, может, жива еще хозяйка ваша? Или ее тело нашли? – спросил Николай. Он вдруг поймал себя на мысли о том, что ему почему-то приятно слышать, что Нина – очень умная женщина.

– Нет, ее саму не нашли, говорю же, халатик только да тапочки, в каких она на берег ходила, – донесся до слуха Николая голос старика и вернул к реальности.

– Так вдруг найдется еще? – задал писатель следующий вопрос.

– Это вряд ли, – отрицательно покачал головой садовник. – Что же она, голышом куда-то убежала? Да и волна ночью была сильная, из такой трудно выбраться, видать, ее и закрутило. Я всю жизнь рядом с морем живу, оно шутить не любит. Грозная стихия, вода-то! Наша Нина как рыба себя в море чувствовала, да, видать, и она не справилась, – проговорил мужчина и вытер кулаком набежавшие на глаза слезы. – Нету нашей хозяйки, это уж точно. Голышом она же не могла уйти куда-то? – снова повторил он.

– Почему голышом?

– Экий ты непонятливый, мужик, – крякнул садовник. – Говорю же, она всегда голышом ночью купалась, об этом всем известно, причуда у нее такая была. На берег шла в халатике, там его сбрасывала, а сама – в воду. Она всегда через заднюю калитку к морю-то ходила, как раз мимо моей каморки, а вчера я ее проглядел, а то бы не пустил ни за что, знал я, что шторм будет. Как я ее просмотрел? Ума не приложу, – снова горестно вздохнул старик и добавил: – Хорошо, что мать с отцом до такой беды не дожили, шибко любили ее, баловали с детства. Вот беда, ох, беда! Так ты, мил-человек, из милиции аль нет? – запоздало спохватился он.

– Нет, я не из милиции, я друг Нины, только сегодня из Москвы прилетел, решил вот Нину навестить, знал, что это лето она здесь будет. Вы меня сейчас прямо из седла выбили, не знаю, что и сказать, – растерянно пожимая плечами, проговорил Николай.

– А ты в дом проходи, раз друг. Что в дверях-то стоять? Там муж ее, Никита, дома, еще какие-то знакомые понаехали, полон дом народу-то, проходи. – И старик отошел от калитки, чтобы пропустить гостя.

– Неудобно как-то, я с Никитой незнаком, – неуверенно произнес Николай, протискиваясь в калитку. Он быстрым шагом направился к дому, но потом приостановился и спросил у садовника: – А где у вас кухня?

– На первом этаже. А тебе зачем?

– От вашего рассказа у меня в горле пересохло. Пить ужасно захотелось, хочу сначала утолить жажду, а потом и в дом зайти, – тут же нашелся он.

– Так ты, мил-человек, тогда вон в ту дверку входи, она сразу тебя на кухню приведет, – махнул старик рукой, показывая, куда пройти.

– Спасибо большое, ужасно пить хочу, – скороговоркой сказал писатель и направился к двери, на которую указал старик, размышляя: «Значит, Нина рассказала мне чистую правду. Если честно, то до самого последнего момента я думал, что это все не настолько серьезно, как она представила. Теперь мне непременно нужно побеседовать с кухаркой Глафирой, как она и говорила. Что ж, послушаем, что скажет женщина».