Секрет моей души - Тесса Рэдли

Прежний, незабытый глухой стук ее сердца зазвучал снова, и Клеа растаяла. На этот раз она лизнула его палец, очень медленно. Ее язык обвил нежную складку между большим и указательным пальцами.

У них появился второй шанс?

Все будет хорошо. Они смогут все наладить.

Его губы прижались к ее губам, и ресницы Клеа с трепетом опустились. Стекло за ее спиной было твердым и холодным, а страсть Брэнда — обжигающей. Он шевельнулся, и стон вырвался из ее груди. Поцелуй стал крепче. Ее руки медленно ползли вверх по его футболке, лаская шею.

И тут давление его губ резко прекратилось.

Клеа открыла глаза.

Брэнд отошел на расстояние вытянутой руки:

— Ладно, я лучше пойду… Ты говорила, у тебя много работы, а я мешаю. И знаешь… я поручу своим адвокатам аннулировать постановление о моей смерти. Таким образом, не буду тратить твое драгоценное время.

* * *

Какое ничтожество!

Теперь он знает, что она его хочет. Как унизительно…

Клеа сжала кулаки, стараясь не тянуться к Брэнду, пытаясь удержать его, умолять поцеловать ее — всего один раз…

Как легко он разрушил все преграды, которые она попыталась воздвигнуть! Как легко она сама забыла об Аните…

— Считай это предупреждением! — прорычал он ей на ухо.

Клеа смотрела на его широкую грудь. Под обтягивающей черной футболкой особенно отчетливо прорисовывались мускулы.

Брэнд взял ее за подбородок и приподнял лицо, заставив Клеа взглянуть ему в глаза.

— Я вовсе не мертвый. — Он окинул ее опасным взглядом. — Планируй свадьбу с другим, но ты все еще хочешь меня! Подумай об этом, потому что я не намерен думать ни о чем другом… всю ночь.

Не дав ей возможности ответить, он отпустил ее подбородок, повернулся и не спеша вышел.

В ярости закусив губу, Клеа смотрела, как уходит Брэнд. Дверь тихо закрылась, и сквозь стекло она увидела, как он свернул за угол и исчез из ее поля зрения.

Шаги смолкли. Осталась только тишина…

Ее плечи поникли.

Слишком обессиленная, чтобы двигаться, Клеа прислонилась лбом к прохладному стеклу, желая, чтобы ей никогда больше не пришлось видеть Брэнда Ноубла.

Самонадеянный тип. Он не заслуживает ее верности!

Она даже не могла никак с ним связаться — ей придется ждать, пока он сам ей позвонит. Если вообще когда-нибудь позвонит.

Она сняла обручальное кольцо… и он знал это. Мучительное беспокойство вновь вернулось. Его кольцо…

Клеа вздрогнула. Ее кольцо! Где оно?

О нет! Она почувствовала выброс адреналина, когда, спотыкаясь, выбежала из кабинета. Клеа отчетливо помнила, как положила кольцо на гранитную раковину. Она вытерла руки и… оставила его там.

К тому времени, когда Клеа рывком распахнула дверь в дамскую комнату, ее сердце глухо стучало в груди от ужаса. Он стал сильнее, когда ее взгляд упал на гранитную раковину.

Кольцо пропало.

Брэнд протискивался сквозь толпу на Пятой авеню. Над головой небоскребы причудливо разрезали небо.

Еще вчера Брэнд думал, что давно достиг самого дна. Клеа доказала ему: он ошибался. Последний час разрушил его жизнь до самого основания.

На углу он поймал такси и назвал адрес.

Даже подозрения, вызванные новым экспонатом музея, не могли отвлечь его от мыслей о Клеа.

Она сняла обручальное кольцо. Она согласилась выйти за Холл-Льюиса. И она уже признала его мертвым…

В то время как он думал о ней каждый день, поглощенный мыслями о том, как вернуться домой, она собиралась похоронить его… заживо.

— Не могли бы вы ехать быстрее?

Таксист подчинился. Невидящим взглядом Брэнд уставился в окно. В своей прошлой жизни он был нетерпелив. Возможно, даже слишком… Но его плен, где минуты тянулись как часы, а часы — словно дни, все изменил. Брэнд научился блокировать все, кроме страстного желания выжить.

Такси остановилось у роскошного дома на тенистой улице. Брэнд заплатил таксисту последними долларами, которые ему одолжил Акам, и направился в дом, который он купил Клеа, казалось, в другой жизни. На входной двери медными буквами было написано «Добро пожаловать домой».

Он позвонил.

Брэнд не узнал низенького лысого лакея, который открыл дверь.

— А где Брайт? — спросил Брэнд, удивленный тем, что не увидел элегантного пожилого человека, которого они с Клеа наняли в более счастливые времена.

— Брайт ушел на пенсию, сэ…

Дворецкий смерил оценивающим взглядом дешевые джинсы Брэнда и черную футболку, обтягивающую мускулистый торс и бицепсы, прежде чем проглотить остаток машинально вырвавшегося вежливого «сэр». Оценив и забраковав одежду Брэнда, он заявил:

— Нам не нужны телохранители.

Брэнд бросил на незнакомца, преграждающего ему путь домой, убийственный взгляд:

— Я не ищу работу. Я — Брэндон Ноубл.

Дворецкий не отступил, его массивное тело загораживало проход, в глазах читалось недоверие.

— Мистер Ноубл мертв.

Ему никогда не отделаться от этого мифа?

Хотя несговорчивое поведение дворецкого злило, человек всего лишь выполнял свою работу. Наконец Брэнд сжалился над ним и достал паспорт, настолько новый, что темная обложка была все еще тугой.

Он открыл его и показал дворецкому страницу с личными данными:

— Доволен?

Дворецкий взглянул на фотографию, сделанную меньше недели назад в кладовке дома двоюродного брата Акама, и затем снова — на Брэнда. Он сглотнул и тоненько произнес:

— Кажется, я должен извиниться, мистер Ноубл.

Бедный дворецкий разрывался между тем, чтобы прогнать возможного преступника, и риском потерять работу, если утверждение Брэнда окажется правдой. Как хорошо, что этот человек не был способен распознавать отличные подделки!

— Не стоит извиняться.

Брэнд убрал поддельный паспорт и поднял бровь:

— Я не расслышал ваше имя.

Оба они знали, что дворецкий его не называл. Неловкость отразилась на лице дворецкого.

— Меня зовут Кертис. Доктор еще в музее, сэр.

Доктор.

Дворецкий имел в виду Клеа. Это был еще один кусочек информации, которым она не поделилась с ним, — Клеа получила докторскую степень! Это он тоже пропустил. Он должен был быть рядом с ней, праздновать ее успех. Брэнд подавил разочарование, вызванное трагической несправедливостью. Если он позволит обиде и злости вырваться наружу, то просто сойдет с ума.