06'92 - Павел Корнев

И ещё я отметил, что речь по телевизору шла о тройном убийстве. Не иначе Сивый сообразил, что через мёртвого цыгана выйдут и на него, вот и увёз с места перестрелки тело соучастника. И это было просто замечательно: если раньше меня при самом паршивом раскладе могли обвинить в убийстве, то теперь нет ни трупа, ни орудия преступления. Никто даже не подозревает, что там был ещё один покойник!

Впрочем, мне изначально бояться следовало не столько ментов, сколько подельников Сивого, поэтому расслабляться было рано. Нос надо по ветру держать, а ушки на макушке. Иначе сам не замечу, как с утюгом на груди окажусь. А то и сразу с секцией батареи на дне озера.

Свалить бы на время из города, но куда? Не к родителям же в посёлок! Заезжал к ним сразу после дембеля, за неделю чуть на стену не полез. Это раньше там можно было либо пить горькую, либо горбатиться в колхозе, сейчас альтернативы алкоголю попросту не осталось. И ладно бы ещё водку глушили, так нет же — какой только гадостью не травятся!

Да и найдут меня у родителей моментально, самое очевидное место. Вспомнился вчерашний разговор с Ромой о перебравшемся в Москву однокласснике, и после недолгих раздумий я счёл вариант залечь на дно в столице нашей родины самым годным. Отъезд на заработки подозрений точно не вызовет. Вопрос в другом: где взять денег на проезд и обустройство на новом месте. Пусть ночевать и на вокзалах можно, но до Москвы ещё добраться надо, да и кушать что-то придётся в дороге. Плюс деньги на первое время. Не милостыней же пробавляться, в самом деле, и не гоп-стопом зарабатывать!

Позавтракал я в итоге без всякого аппетита, но зато хорошенько всё обмозговал и под конец даже прищёлкнул пальцами от возбуждения, когда придумал быстрый и лёгкий способ поправить свои финансовые дела. Информация — это товар, и я знал, где найти на свой товар покупателя. И хоть всё было вилами на воде писано, медлить не стал, оделся, обулся и покинул квартиру, захлопнув за собой дверь.

Когда вышел во двор, от подъезда как раз отъезжала карета скорой помощи, а несколько тёток, переговариваясь между собой, глазели ей вслед. Тут же стояла Зинка Марченко-Михельсон с заплетёнными в две косицы тёмными волосами. Стройную фигуру соседской девчонки обтягивал лёгкий сарафанчик в зелёный горошек, и мне с немалым трудом удалось удержаться, чтобы не привлечь к себе внимание хлопком пониже спины. Вместо этого я просто спросил:

— Зин, что-то случилось?

— А? — вздрогнула та, глянула на меня, успокоилась и сказала: — Дяде Лёве плохо стало. В больницу увезли.

— Светлову, что ли?

— Ну да.

Я хмыкнул.

— А с Лидкой что не так? Тут ей интересовались вчера.

— Да она вторую ночь дома не ночует, — просветила меня девчонка.

— Вообще не появлялась или просто загуляла?

Зина покачала головой.

— Не знаю даже. Не видела её. Дядя Лёва поначалу всех наших одноклассников обежал-обзвонил, а потом вроде успокоился даже. Только перенервничал, наверное, вот сердце и прихватило.

— Все болезни от нервов, — авторитетно заявил я. — Ладно, бежать пора. Пока.

— Пока-пока!

Судя по лукавому взгляду Зинки, соседка ожидала чего-то вроде приглашения в кино, да только сейчас мне было не до развлечений. И к превеликому сожалению девчонок на второй план вытеснили не самолёты, а вещи несказанно более прозаичные и неприятные.

Санька-татарчонок жил в доме по соседству, туда я и отправился, но потерпел в своих поисках неудачу. На звонки в нужную квартиру никакой реакции не последовало, пришлось спуститься во двор. Пацан вполне мог торчать в каморе, где здешней шпаной была обустроена качалка, но без приглашения соваться в чужой подвал не хотелось. Пусть я и был с этим молодняком в несколько иных весовых категориях да и знаю почти всех, но соседний дом — это всё же соседний дом, и после вчерашнего смертоубийства встретить меня могли не слишком приветливо.

Я огляделся, увидел куривших на лавочке пацанов лет тринадцати, дошёл до них.

— Саню-Татарина не видели?

— Он до Кузи пошёл, — ткнул один бычком в дверь ближнего подъезда.

Илья Кузин был на год младше, поэтому обычно мы учились в разные смены, да и на каникулах особо не пересекались — разные компании, разные интересы, — но всё же несколько раз доводилось к нему заходить.

— Восьмой этаж? — припомнил я.

— Точняк.

Я кивнул и двинулся в подъезд. Звонить в квартиру не пришлось, дверь в тамбур оказалась приоткрыта, оттуда доносились голоса и тянуло табачным дымом.

— Тук-тук! — сказал я, заглядывая внутрь.

Увиденное как-то не особо даже и удивило. Пацаны расположились на лавочке, и Кузя в свете мощной лампы набивал на предплечье Татарина какое-то чешуйчатое и клыкастое чудовище. Тут же стоял пузырёк с чернилами и превращённая в пепельницу банка из-под пива со срезанным верхом.

При моём появлении Кузя откинул с лица длинную чёлку и близоруко сощурился, потом с некоторой настороженностью произнёс:

— Привет.

А вот Санёк обрадовался и с нескрываемым интересом полюбопытствовал:

— В натуре, что ли, Геру завалили?

— Да вроде как. Подробностей не знаю, сам по телику услышал, — поморщился я и поспешил перевести разговор на другую тему. — Дракона набиваешь?

— Ага.

— Не предъявят блатные?

Санёк покачал головой.

— Не, я специально узнавал. Дракон что-то у китайцев значит, у наших нет.

— Ты долго ещё? Разговор есть.

Вместо татарчонка ответил Кузя.

— Пять минут и заканчиваем на сегодня.

— А что за дело? — уточнил Санёк, перехватил мой взгляд на татуировщика и усмехнулся. — Да не, нормально. Говори.

Я прислонился плечом к дверному косяку и спросил:

— Знаешь, на кого Тоха работает? Я его самого спрашивать не хочу, он говнюк конченый, а к барыге дело есть.

Саня поморщился и даже зашипел от боли, когда Кузя начал забинтовывать припухшую татуировку.

— Проходил раз мимо его точки на Зелёном, но не объясню, как найти, — разочаровал меня Татарин. — Тебе б с Коляном на эту тему перетереть…

— Перетру, не вопрос. Он где?

Кузя фыркнул.

— В больнице! Вчера маслину схлопотал. Сцепился с какими-то залётными, слово за слово, хером по столу, ему и шмальнули в ногу.

— Да ладно?

— Типа того, — подтвердил Санёк, осторожно надел олимпийку и попрощался с приятелем: — До завтра!

Мы зашли в лифт и, когда створки закрылись, я спросил:

— Так всё и было?

— Гонишь, что ли? — фыркнул татарчонок. — Мы ж на разборки собирались, вот Колян самопал и взял с собой, а тот у него в кармане стрельнул. Ну он ментам и проехался по ушам о драке.