После полуночи становится жарче - Синтия Иден

И Эмили это знает. Она влезала в его голову, копалась в его мыслях, видела, как сильно он ее хочет.

Боже, что в ней так на него действовало? Его тело каждый раз активизировалось, оказываясь рядом с Эмили, ему было нужно… он нуждался…

В ней.

Страсть смешалась с бурлящим в венах гневом. Поцелуй стал более жестким. Эмили тихо застонала, но не стала сопротивляться. Наоборот. Ее миниатюрные руки вцепились в его плечи.

Колина охватила эйфория. Он провел правой рукой вниз по телу Эмили, остановившись на изгибе ее груди. И начал ласкать ее пальцами, чувствуя ладонью приятную тяжесть плоти.

Тело Эмили пронзила дрожь, запах ее возбуждения разлился в воздухе.

Колин понял – еще секунда, и он возьмет ее прямо здесь, в машине, на стоянке: с одной стороны заброшенный магазинчик, с другой – дорога, полная машин.

Да что, черт возьми, с ним не так?

Он медленно поднял голову. Дыхание Эмили было сбивчивым, полные губы покраснели и стали влажными от его поцелуев. Колин облизнулся – ее вкус все еще ощущался на губах.

Черт. Он вляпался. Серьезно.

Ее волосы рассыпались по плечам. Темные как ночь. Прямые и шелковистые. Очки немного съехали с переносицы. Она выглядела так сексуально, что ему пришлось мобилизовать все способности к самоконтролю, чтобы не начать ее целовать снова.

Тише, парень. Сейчас совсем не время. Позже он останется с ней наедине и выжмет из ситуации все возможное.

Существа с натурой, как у Колина, были печально известны своими сексуальными аппетитами. Ему еще никогда не удавалось найти партнершу, которая полностью могла бы удовлетворить его желания, но док… Может, ей удастся доказать, что она и в этом особенная. Конечно, сначала надо наладить отношения, сделать так, чтобы она привыкла к нему, после чего он сможет полностью отдаться во власть своего голода.

- Так о чем я сейчас думаю, док? – Что я не могу дождаться того момента, когда увижу тебя обнаженной. Когда ты будешь лежать подо мной и выкрикивать мое имя во время оргазма.

Эмили моргнула, сделала глубокий вдох и, похоже, заметила, что до сих пор сжимает его плечи. Она резко отдернула руки и вернулась в свое кресло:

- Э-этого не должно было…

- Это произошло. – Колин пристально на нее смотрел. Наблюдал, как она пытается пальцами расчесать волосы. – И это произойдет снова. – Он вкусил ее второй раз, это только усилило его голод. Теперь он ни за что не откажется от Эмили.

Но она отрицательно покачала головой:

- Мы собираемся работать вместе, мы не можем…

- Еще как можем. – Он поднял руку и откинул назад один из ее непослушных локонов. Его не волновало дурацкое правило, что нельзя смешивать работу и удовольствие. Да, они вместе работают над расследованием. Ну и какого хрена? Так только легче с ней видеться.

Эмили напряглась.

- Так скажи, док, о чем я сейчас думаю? – прошептал Колин, опустив взгляд на ее блузку. Сквозь ткань были видны напряженные соски. Он хотел взять их в рот.

- Я… я не знаю, - ее руки лежали на коленях, ладони с силой сжаты в кулаки. – Я пыталась тебе объяснить, что обычно не наведываюсь в чужие мысли без разрешения.

Ага. Значит, дамочка придерживалась политики «Не подглядывай», да? Его напряжение немного спало, и через «не хочу» он поднял глаза на ее лицо.

- Хочешь сказать, что никогда не применяла свой дар на мне? – Это многое упростило бы.

Эмили отвернулась.

Ох ты, черт.

- Док?

- Всего один раз, понятно? – она повернулась к Колину, сверкнув на него зелеными глазами. – Когда ты пришел ко мне домой той ночью. Но не специально. Ты просто выдавал образы, закидывал меня своими воспоминаниями. Я поставила щиты так быстро, как смогла.

Закидывал своими воспоминаниями.

- Какими воспоминаниями? – он заскрипел зубами. – Что ты видела?

Какое-то мгновение она хранила молчание. Потом:

- Тебя. Ты был ранен и истекал кровью.

Правое плечо Колина заныло от воспоминаний о боли:

- Что еще? – Потому что он знал, что было что-то еще. Доктор все еще не смотрела ему в глаза.

- Пожар.

Колин напрягся:

- Что за пожар?

- Слушай, я просто видела горящий дом, понятно? Ты там был. Смотрел на большой белый дом, который пожирало пламя.

Пламя той ночью было таким ярким. Оранжевые всполохи. Жарче, чем в аду. И такие голодные – они уничтожили дом и все, что было внутри.

- Ты не волнуйся, - пробормотала Эмили, поправляя очки. – Я не собираюсь специально забираться в твои мысли.

Что ж, довольно убедительно сказала. Но…

- Почему бы и нет, док? Уже проделала это с кем-то и увидела больше, чем ожидала? – Неужели она залезла в мысли любовника и обнаружила, что тот совсем не такой, каким казался?

- Можно сказать и так, - уголки ее губ опустились. – Парень чуть не отправил меня в кому.

Что?

- Мне было восемнадцать, я тусовалась не там, где надо, и не с тем, с кем надо. Мне казалось, что я его знаю, могу ему доверять. Поэтому я расслабилась, сняла защиту и поняла, что чертовски ошибалась в нем с самого начала. – Она выдохнула. – После этого я решила, что для меня же лучше держать ментальную защиту как можно крепче. Я проникаю в мысли своих пациентов. И только.

Когда Колин открыл рот, чтобы задать вопрос, она произнесла:

- Они дают на это свое разрешение. Никогда не заглядываю в чужие мысли без такового. – Она сжала губы и добавила: - Конечно, если некто не проецирует свои мысли с такой силой, что я просто не могу от них отгородиться.

Как это сделал он. Гит раздраженно вздохнул. Хорошо еще, что по Атланте не бегают толпы людей, подобных доку. Иначе он был бы в глубокой…

- И я никогда полностью не опускаю щиты, - снова заговорила Эмили, голос теперь звучал мягче. – Я всегда оставляю часть защиты.

Колин что-то пробормотал и завел джип. Ему хотелось расспросить Эмили про кому, про парня, который послужил причиной этого, но решил, что для одного дня достаточно.

Кроме того, ему нужно доставить ее в участок. Им надо поговорить со Смит, выяснить, есть ли у медэксперта какая-нибудь информация по их делу.

После разговора со Смит, он бы подкинул доктора до дома. Потом встретился бы с оператором. И выяснил, какой именно информацией о деле располагает Джейк Доннели.

- М-м-м, ты ничего не забыл?

Колин кинул взгляд на Эмили и увидел, что она смотрит на него прищурившись.

- Что?