Экспедиция сэра Фрэнсиса Дрейка в Вест-Индию в 1585–1586 годах - Виктор Губарев

Настоятель кафедрального собора Санта-Мария-ла-Менор[11]писал, что англичане «сожгли две трети всех жилых домов и крупных сооружений города, все церкви и монастыри, как мужские, так и женские, их госпитали и кельи, за исключением кафедрального собора. Я хотел сказать – за исключением лишь самого здания собора. Его алтари, украшения, распятия, иконы, органы, колокола и многое другое, обычное для подобных церквей, они сломали, сбросили вниз, сожгли и уничтожили…. Кроме того, они сожгли многие здания, принадлежавшие церкви и священникам. Два придела собора они превратили в узилище, где содержали многих захваченных жителей. Здесь они провели много времени как в настоящей тюрьме. Эта церковь превратилась в штаб-квартиру захватчиков, где они творили свои греховные дела. Она была их складом и госпиталем, а также выполняла многие иные функции. Здание собора, госпиталь Святого Николая и треть всех построек они сохранили, так как получили огромный выкуп».

Кафедральный собор в Санто-Доминго. Современный вид.

В конце концов, когда значительная часть города была разорена, Дрейк согласился с предложением уполномоченного испанцев Гарсиа Фернандеса де Торрекемады относительно размера выкупа – 25 тыс. дукатов (выкуп надлежало выплатить деньгами, драгоценностями, ломаным серебром, дамскими нарядами и пр.).

Многие англичане были удивлены, что «в таком богатом и знаменитом городе», каким слыл Санто-Доминго, они нашли сравнительно мало сокровищ. Биггс объясняет это тем, что после истребления испанцами индейского населения на золотых и серебряных рудниках острова возникла нехватка рабочих рук, и рудники пришли в запустение. Жители вынуждены были перейти на использование медной монеты – приватиры нашли ее «в огромном количестве». Так, в одном из домов хранилось более двенадцати тонн медных монет, а в целом в городе их могло быть до ста тонн. В то же время на складах был найден «большой запас крепкого вина, оливкового масла, уксуса, оливок и иных продуктов, таких как прекрасная пшеничная мука, упакованная в винные и другие бочки, а также таких товаров, как шерстяное и льняное полотно и немного шелка. Все эти продукты привозят из Испании, и они стали для нас отличным вознаграждением. Но серебряных тарелок и сосудов было мало, особенно в сравнении с огромным великолепием иных вещей этого города, ибо в этих жарких краях они используют такие красиво раскрашенные и лакированные блюда, называемые фарфором, которые они привозят из Ост-Индии. А для питья они используют стаканы изумительного качества и красоты, изготавливаемые в этом городе. Впрочем, немного серебра мы все же нашли, как и много иных хороших вещей – в частности, домашнюю мебель, прекрасную и богатую, которая стоила им очень дорого, но для нас особой ценности не имела».

Форт Осама в Санто-Доминго. Современный вид.

Покидая Санто-Доминго 31 января, англичане забрали с собой 250 крепостных пушек, две или три тонны медных монет, большой запас шкур, колокола, снятые с церквей, восемьдесят рабов, немного серебряной посуды и жемчуга, а также – согласно информации судового журнала «Примроуза» – увели из гавани три трофейных судна, включая галеру и большой галеон. В открытом море галера была сожжена, а галеон, принадлежавший Антонио Корсо, переименован в «Нью Йирс гифт» – «Новогодний подарок».

По данным С. Фернандеса Дуро, англичане захватили в Санто-Доминго корабль, нагруженный шкурами, а также сожгли королевскую галеру и десять или двенадцать каботажных судов.

Анонимный французский капитан из Гавра утверждал, что Дрейк взял в Санто-Доминго «пять больших галеонов, одним из коих был корабль «Гранд Гай» грузоподъемностью 600 тонн – новое судно французской постройки, подобного которому не было во всей Испании; 2 сеттии, которые сопровождали 2 галеры, 5 фуст и 15 фрегатов. Большую часть из них он сжег, не считая «Гранд Гая» и 3 галеонов, которые он увел с собой».

Карта Карибского моря. Картограф – Питер ван дер Аа.

От Санто-Доминго английский флот направился в сторону Южной Америки. Первоначальным планом вест-индской кампании предусматривался набег на остров Маргариту, возле которого испанцы занимались добычей жемчуга, однако экспедиция «вывалилась» из графика, отстав от запланированных акций на два месяца. Поэтому, встретив противные ветры, затруднявшие продвижение флота в восточном направлении, Дрейк решил отказаться от нападения на Маргариту и велел идти к берегам Новой Гранады.

5 февраля корабли очутились в районе мыса Ла-Вела, откуда повернули на юго-запад, к Рио-де-ла-Аче. На военном совете было принято решение атаковать один из богатейших портов Испанской Америки – Картахену. На следующий день вице-адмирал флота Мартин Фробишер отправился с частью кораблей осмотреть прибрежные воды, предполагая найти испанского пилота, который мог бы провести англичан к Картахенской бухте. Но когда Фробишер вернулся, оказалось, что его миссия не увенчалась успехом.

9 февраля корабли экспедиции появились на траверзе города. Испанский поэт Хуан де Кастельянос (1522–1606), проживавший в те годы в Новой Гранаде, в поэме «Слово о капитане Франсиско Драке», упоминает о том, что на мачтах английских кораблей испанцы реяли черные флаги, а сам Дрейк был облачен в траурную одежду. Очевидно, флаги символизировали готовность англичан драться с испанцами, не щадя живота своего.

Хуан де Кастельянос. Портрет 1589 года.

Рассказывая о начале операции по захвату Картахены, Биггс писал: «Вход в гавань расположен в трех милях к западу от города; мы вошли в нее примерно в три или четыре часа пополудни, не встретив отпора со стороны их артиллерии… Вечером мы высадились (на пляже Ла-Колета. – В.Г.) прямо возле входа в гавань под командованием мастера Карлейла, нашего генерал-лейтенанта. Построив нас так, чтобы мы около полуночи двинулись как можно тише вперед, он велел нам с целью безопасности держаться ближе к берегу моря. Соответственно, мы так и пошли, не сбиваясь более с дороги, которую мы сначала, через час после начала движения, потеряли из-за плохой осведомленности того, кто взялся.