Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия - Мила Светлая

— Умею, конечно же умею. Я все умею — убирать пылесосом, ставить пиццу в микроволновку, закидывать белье в стиральную машинку. Если чего-то из названного у вас нет, то наше сотрудничество не состоится. Возвращайте меня обратно, — я снова дерзко шмыгнула.

Маг пожевал губами, словно только что съел ложку меда. Потом вздохнул и отошел на пару шагов назад.

— Знаешь, девочка, я понятия не имею, о каких вещах ты говоришь. А сотрудничество… Слово-то какое интересное! Так вот, наше сотрудничество состоится при любом варианте развития событий. Ты видела в академии метелки и тряпочки? Так вот, если я еще раз спрошу и не услышу правильного ответа, то обращу тебя в метелку и будешь ты убираться здесь до тех пор, пока все прутики не выпадут.

— Эм, а если я откажусь? Упаду и буду валяться? — улыбнулась я.

— Тогда я скормлю тебя мышам, — такой же улыбкой ответил Похотун.

Не очень хорошая перспективка. Я не хочу быть съеденной мышами. Я вообще не хочу быть съеденной никем.

— Итак, я спрашиваю последний раз — готова ты подчиниться мне? Будешь готовить, убирать, стирать и рассказывать мне сказки в те ночи, когда я почувствую скуку?

Платок покачивался в руке мага. Всего один взмах и я могу стать метлой. Мда, не очень хорошее завершение карьеры.

— Я…

Как все-таки хорошо, что я не успела согласиться. Нет, конечно же это ничего не значило бы, но вот удар по психике нанесла бы себе необратимый — из кандидаток в королевы переквалифицироваться в Золушки. И не в простую Золушку, а из тех, у кого нет крестных фей, а есть феи с иглами.

Мне повезло.

Да, всего двумя словами можно описать то, что произошло дальше — мне повезло.

— А ну опусти платок и толкни его ногой в мою сторону. Руки вверх, подлый фокусник! — раздался позади меня голос Симпатира.

Я едва не взвизгнула от радости, когда услышала его голос. Я обернулась и обомлела — ректор выходил из синеватого круга и держал платок нацеленным на Похотуна. Глаза мага расширились и стали размером с колеса от детского велосипеда. Белокурые волосы встали дыбом, будто сквозь него пропустили разряд в пару сотен вольт, и он стал похож на одуванчик. Я даже прыснула от смеха. Действительно, получилась забавная картина.

— Ты снова портишь мои планы, — прошипел маг.

— И не только он! — за моей спиной раздался еще один голос, а следом хруст раскусываемого орешка.

— И ты здесь?

— И я тоже! — послышался еще старческий голос.

Я не успевала вертеться по сторонам — то тут, то там появлялись синие круги порталов и из них выходили преподаватели академии. Платки нацелены на хмурого мага, который медленно положил платок на пол и сделал шаг назад.

Кругом платки. Мне это напомнило хоровод, того и гляди, сейчас маг достанет из кармана мантии гармонь, залихватски притопнет каблуком, и все пустятся в пляс. Герцог обязательно будет петь матные частушки.

— Стоять! Иначе вы все сгорите, как мотыльки на костре! — рявкнул Болтуняго Скороговор, когда из соседнего зала с писком вылетели иголотыки.

Человечки замерли. Они переводили взгляды с мага на врагов и злобно скалились на пришедших. Похотун тоже оглядывал незваных гостей. Воцарилось молчание и только стрекот крылышек нарушал тишину. Я решила вмешаться, а то надоело стоять, да еще и песни из репертуара «Блестящих» закончились.

— А можно я пойду? Мне бы в туалет — носик попудрить, а то стою тут такая вся неприпудренная и смущаюсь.

— Мы еще встретимся, — зловеще прошипел Похотун Писюкатый.

— Обязательно, — кивнула я. — Будете проходить мимо — проходите. Будут деньги — присылайте, если вознамеритесь еще раз похитить, то я буду готова.

Мы смерили друг друга прищуренными взглядами, как ковбои, чью дуэль прервали, и они договорились перенести смертоубийство на более удобное время. Да, трусила, но вида не подавала — вдруг он передумает похищать такую вредную и борзую, а стибрит более покладистую?

— Девочка, зайди в портал и жди нас там.

Симпатир показал мне на синеватый круг, который завихрялся красками на стене. Я прошла к порталу и сделала шаг внутрь. Честно, думала, что меня разыгрывают и сейчас я влеплюсь в стену, но нога провалилась внутрь и в глазах вспыхнуло также, как при моем похищении.

Сказать, что Агапа обрадовалась моему появлению — это ничего не сказать. Она так высоко запрыгала от радости, что я даже испугалась за ее голову, вдруг ударится о потолок? Кто же ее тогда дурочкой-то замуж возьмет? Хотя, если вспомнить ту девчулю, к которой ушел мой муж, то становится понятна истина, что "джентльмены предпочитают тех, рядом с которыми они выглядят умнее".

Мой вообще был рядом с новой пассией профессором самых замудреных наук.

Ладно, не думаю о плохом, думаю о хорошем!

Остальные четыре девушки тоже запрыгали и завизжали от радости. Я не могла удержаться и запрыгала вместе с ними. Это было прикольно! Не верите? Вот возьмите запрыгайте и завизжите прямо сейчас! Ага, не можете? Потому что вы степенные и умные, а вокруг вас скучные и угрюмые люди. А если бы вы попрыгали и повизжали, то смогли бы вызвать на их лицах улыбки.

Ну, или люди вызвали бы бригаду "Скорой помощи" с плечистыми молодцами и немодной рубашечкой в руках. Зато вы познакомились бы с новыми людьми.

— Мы так переживали, так переживали, — скороговоркой произнесла Агапа. — Я даже начала оду по тебе складывать. Правда, получилось только название и первая строчка. "Песнь о похищенной красавице". Начиналось так: "Стыбзили иглотыки подругу…"

— У тебя явно талант, — похвалила я.

А что? Всем приятно быть красавицей. Ну и пусть преувеличение, зато преувеличение в нужную сторону.

— Что там было? — подскочила черная, как уголек, Маньяра.

Я оглянулась на портал — вроде пока никто не показался. Тогда я дала своему воображению волю. А что? Когда все позади, можно и приврать немного.

— Ой, девчонки, попала я в такое место страшное… — само собой, тут я сделала паузу, чтобы они прочувствовали весь трагизм ситуации. — Там скелеты на каждом шагу висят, души неприкаянные ручонки призрачные тянут и стонут так жалобно, аж сердце разрывается. Кругом темно как в одном месте у… — тут мой взгляд упал на Маньяру, и я вспомнила о политкорректности, — у индейца.

— А что там было? — ахнула Агапа.

— Как что? Сразу целоваться полез, на колени встал и начал умолять о женитьбе. Мол, влюбился и жизнь готов отдать безвозвратно. А я такая холодная стояла и все мольбы отвергала…

— А он страшный?

— Конечно страшный! Зубищи в пол, ручищи в потолок, глазищи сикось-накось. Волосики жиденькие и опадают, как листья по весне. А мне и задарма не надо такого сокровища, не для того маманя ягодку растила. Вот и начал он угрожать, что запрет в самой высокой башне и приставит для охраны дракона.