Самое главное в жизни - Пенни Джордан

Все радостно приветствовали Хьюго, словно он был членом их семьи. Луиджи, дородный седовласый отец семейства, добродушно толкнул Хьюго в плечо, тот сморщился, изображая боль, и тряхнул рукой.

– Ничего ему не сделается, он просто буйвол, – сказал Луиджи, глядя с улыбкой в сторону Ди.

Конечно же, она смутилась, и, конечно, Белла, его жена, выразила свое осуждение восклицанием и попросила Луиджи не смущать девушку. Ди, окутанная теплой материнской защитой и заботой, заверила ее, что вовсе не обиделась на попытку Луиджи пошутить.

– Что? Ты хочешь сказать, что не считаешь меня равным по силе буйволу? – поддразнил Хьюго Беллу и засучил рукава, выставив напоказ упругие мышцы.

– Важны не эти мышцы, а совсем другие, – ухмыльнулся Луиджи. – Не так ли, дорогая? – спросил он свою разгневанную жену.

Ди наблюдала за этой сценой со смесью восхищения и неловкости. Луиджи был невысок, да и сама Белла была небольшого роста, оба полненькие и кругленькие, очень, кажется, счастливые и довольные своим браком. Ди вовсе не обиделась на шуточки Луиджи по поводу мужской привлекательности Хьюго, потому что хозяин ресторанчика гордился им, словно тот был его сыном, гордился его сексуальностью, как своей, и это была простая, искренняя гордость, в этом не было ничего оскорбительного или похотливого.

– Она красавица, очень милая, – одобрительно говорил он Хьюго после того, как оценил Ди мужским взглядом. В его глазах прыгали веселые чертики.

– Да, это действительно так, и она моя красавица, – смеясь, ответил Хьюго.

Это был один из самых лучших, волшебных вечеров в жизни Ди.

Она ела и пила с огромным аппетитом, что было совершенно несвойственно ей. Хьюго, как она заметила, во время трапезы был предельно осторожен с употреблением спиртного и внимательно ухаживал за Ди. В эти моменты она чувствовала по отношению к себе такую… защиту, такую нежность… такую любовь. Такую любовь.

Ди тогда и не сомневалась, что это была любовь. Сама она полюбила Хьюго в тот момент, как он поднял ее с земли, в этом Ди не сомневалась, и такого пьянящего, возбуждающего, сильного чувства она никогда не испытывала.

Было уже поздно, когда они покидали ресторан. Обещанный прогнозом мороз прихватил землю и деревья, и когда Ди выдохнула немного воздуха, он мгновенно превратился в пар, пронизывающий ветер обжигал лицо.

– О, холодно, – заявила Ди, кутаясь в свое пальто.

– Ммм… иди сюда, – позвал Хьюго, обнимая ее и прижимая к себе так сильно, насколько это было возможно.

Счастливо прижавшись к нему, Ди засмеялась, когда он засунул ладони в ее карманы.

– Ага… на самом деле ты хотел погреть свои руки, – поддразнила она.

– Ошибаешься, – сухо поправил ее Хьюго, – чего я действительно хочу, так это согреться рядом с тобой в кровати, согревать тебя своим телом, руками, губами. Кто-нибудь любил тебя так, Ди? Кто-нибудь так касался тебя… целовал?

– Конечно, да, – пискнула Ди с негодованием. То, что она девственница, вовсе не означает, что ее игнорировали. – В прошлом году я была на вечеринке… – Она заметила небольшое облачко пара и догадалась, что Хьюго тихо смеется.

– О, поцелуй на вечеринке – это не совсем тот поцелуй, который я имел в виду. Я имел в виду другое. Кто-нибудь целовал тебя, сокровенно лаская тело, исследуя его руками и языком, делал ли это кто-нибудь?

Ди неистово зажала руками уши, разрываясь между потрясением и застенчивостью. Она понимала, что Хьюго решил, конечно, будто именно он подходит для ее первого интимного эксперимента. Что ж, Хьюго совершенно прав…

– Я возьму это на себя или нет? – спросил он, по-прежнему улыбаясь, и Ди услышала в его голосе хрипотцу. Она могла бы и возразить, но ведь Хьюго хочет касаться ее, ласкать, попробовать ее вкус. Сердце глухо стучало. Ди чувствовала головокружение от волнения и эйфорию, что подстегивало желание и любопытство. – О, это понравится нам обоим. – Хьюго тяжело вздохнул, слегка подтолкнув ее, и, проворно схватив в охапку, потащил на более темную сторону улицы.

Нет, Ди даже не пыталась сопротивляться, она вообще не могла ничего сделать несколькими секундами позже, когда Хьюго скользнул руками под пальто, крепко обхватив ее тело. Ди просто задохнулась. Их первый поцелуй был нежным, взволнованным, страстным, их губы были голодными и ненасытными, их тела напряженно желали друг друга. Руки Хьюго по-прежнему находились под ее пальто, но он не делал ничего больше, что немного удивило Ди.

– Я не осмеливаюсь, – сказал он грубовато, его голос был еле слышен из-за поцелуев. – Только Бог знает, как я хочу, но если сделаю это сейчас… Помнишь, что я сказал сегодня днем?

– О… о ребенке? – нетвердо предположила Ди.

– Нет, не совсем.

Хьюго тяжело дышал, еще крепче прижимая ее тело к своему и быстро расстегивая свое пальто. Ди почувствовала его сильное возбуждение. И тут же ощутила, что ее тело словно ожило, обнаруживая способность к сексуальной отзывчивости, – Ди и не предполагала, что обладает ею.

Подруги Ди страстно желали разделить с ним постель. Эта мысль зажгла тепло внутри нее, но в то же время пробудила чувство решимости и женской ревности. Неужели, думалось, кто-то посмеет увести ее мужчину? Эти примитивные эмоции смутили Ди.

– В чем дело? Что-то не так?.. – спросил Хьюго. Он улыбнулся, нежно придвигая лицо Ди к своему.

– Я просто подумала о других девушках и почувствовала ревность, – искренне призналась Ди.

– Какие девушки? – недоуменно спросил Хьюго. – Нет никаких девушек, уверяю тебя, – добавил он осипшим голосом. – Я никогда не подам тебе повода для ревности. Не смогу, не посмею причинить тебе боль.

– Верю, – сказала Ди, но не смогла не съязвить: – Все-таки я рада, что у меня нет сестры-близнеца…

– Что?.. Ди улыбнулась и тряхнула головой, отказываясь объяснять. Она и представить себе не могла, что сумеет делить Хьюго с другой женщиной, в кровати или нет. Нет, ни в коем случае.

Дольше месяца они повсюду были вместе, прежде чем произошло то, что должно было произойти, хотя Ди знала, что каждый, кто видел их вдвоем, вряд ли в это поверит.

Ди не говорила никому, в том числе и друзьям, была ли она близка с Хьюго, умолчала даже об их обеде, но в течение недели все так часто встречали их вместе, что казалось, никаких объяснений и не требуется.

– Понимаешь, я хочу быть уверенным, даже если кто-нибудь попытается заигрывать с тобой, что ты моя, – твердил Хьюго, оправдывая себя.

Ди тряхнула головой, она слишком любила его, слишком доверяла ему, чтобы возражать. Эти пьянящие дни, волнующие дни, такие беззаботные дни…

Она обратилась за советом к врачу, и доктор уверил ее, что в течение нескольких недель можно полагаться на действие противозачаточных таблеток, которые предохранят ее от нежелательной беременности. Хьюго тоже твердил об осторожности. Он хотел, чтобы начало их любви принадлежало только им.