Королева песков - Триш Мори

— Ваше высочество. — Натянуто улыбнувшись, Казим поклонился Тагиру и его матери, затем поприветствовал их на их родном языке. — Как хорошо, что вы так рано вернулись, — добавил он по-английски в знак уважения к Морган. — Позволь спросить, кто эта женщина. — Он бросил холодный взгляд на девушку. — Ты нанял ее, чтобы заменить Фатиму?

— Твои информаторы не ошиблись, кузен. Это Мурьяна Филдинг.

Казим не снизошел до того, чтобы поприветствовать ее.

— Тогда я распоряжусь, чтобы для нее подготовили комнату в женском секторе. Абир, — произнес он, кивнув девушке, стоящей рядом с ним, — проводи ее.

Когда Морган повернулась, чтобы последовать за девушкой, Тагир остановил ее.

— Не нужно, Казим. Эта женщина пойдет со мной.

Потрясенная, Морган лишилась дара речи, но это было ничто по сравнению с реакцией Казима.

— Ваше высочество, — растерянно пробормотал он, пытаясь вновь обрести самообладание. — Я не понимаю. Вы сказали, что эта женщина компаньонка Нобилы.

— Нет, кузен. Это сказал ты. Я просто подтвердил, что нанял ее несколько недель назад именно с этой целью.

— Но сейчас…

— Сейчас я представляю тебе новую королеву Джамалбада.

Объявление было сделано. Все изумленно уставились на прибывших. Нобила сердечно поздравила Морган и Тагира. Затем, немного придя в себя, Казим принялся бурно протестовать. Морган не знала арабского, но поняла все, что он говорил, и была полностью с ним согласна. Прежде чем к девушке вернулся дар речи, Тагир, приказав всем успокоиться, потащил ее за руку во дворец. Мгновение спустя, они оказались в просторной комнате с причудливыми фресками на стенах.

— Итак, — начала Морган. — Думаю, мне позволительно спросить, что здесь, черт побери, происходит. Вы сказали мне, что пригласили меня сюда в качестве компаньонки Нобилы.

— Не только. Если ты помнишь наш разговор у бассейна, я просто сказал, что ты нужна в Джамалбаде.

— Не стройте из себя невинную овечку. В какую игру вы играете, черт побери?

Тагир подошел ближе. Инстинкт самосохранения приказал Морган отстраниться, но она осталась на месте.

Его глаза стали темными, как агат.

— Уверяю тебя, что это не игра.

— Тогда какого черта вы несете всякую чушь насчет того, что хотите сделать меня своей женой? Вы говорили обо мне. Обо мне! Вы не имели права такое говорить.

— У меня есть все права!

Возмущенная его бесцеремонностью, она отпрянула и, скрестив руки на груди, неистово замотала головой.

— Мурьяна. — Его тон был спокоен и полон решимости. — Ты в моих владениях. Здесь я решаю, чему быть, а чему нет.

От его ледяного спокойствия ее бросило в дрожь.

— Должно быть, вы сошли с ума. Вы не имеете права принимать решения за меня. Я прямо сейчас покончу с этим кошмаром.

С этими словами Морган направилась к двери, но он схватил ее за руку.

— И куда ты, черт побери, собралась?

— В аэропорт. Вернусь домой первым же рейсом.

— Думаешь, все так просто?

— Это же аэропорт, не так ли? Там много самолетов, и какой-нибудь из них обязательно полетит в Австралию.

— Все они являются государственной собственностью Джамалбада. Без моего разрешения тебя никто не возьмет на борт.

— Тогда я поплыву на корабле.

Тагир покачал головой, дав ей понять, что в случае необходимости возьмет под свой контроль и порт.

— Тогда я выберусь отсюда вплавь.

Он вздохнул.

— Тебе не кажется, что пора перестать драматизировать?

— А как я, по-вашему, должна себя вести? Я не могу здесь остаться. По крайней мере, пока вы не прекратите это безумие. Я не выйду за вас замуж! Уж лучше мне стать невестой Франкенштейна!

На этот раз Тагир рассмеялся, и его смех отразился раскатистым эхом в просторном помещении. Это возмутило Морган до глубины души, и в следующую секунду она залепила ему звонкую пощечину.

Глаза Тагира угрожающе засверкали под темными изогнутыми бровями.

— А вот это ты зря, — прошипел он, рванув ее на себя.

— По-моему, как раз наоборот, — дерзко ответила Морган, хотя внутри у нее все сжалось от страха.

Но будь она проклята, если станет перед ним извиняться!

— Ты не понимаешь, моя маленькая жемчужина, — произнес Тагир бархатным голосом, который обволакивал словно горячий мед. Он держал девушку за запястья, и ей было некуда отступать. Она чувствовала исходящий от него жар. — Никакой брачной церемонии не понадобится.

Морган изумленно уставилась на него.

— Не понадобится? Значит, мне все-таки не нужно выходить за вас замуж?

— Конечно, нет. — Он снисходительно улыбнулся ей, и на секунду она испытала чувство облегчения. — Потому что одного моего указа достаточно, чтобы наш брак был официально зарегистрирован. Камил уже позаботился обо всех формальностях.

Облегчение сменилось горьким разочарованием.

— Что? Вы решили жениться без согласия вашей будущей супруги? — Она тщетно пыталась ослабить его железную хватку. — Что это за варварская страна такая?

Тагир еще крепче стиснул запястья девушки. Его пальцы обжигали как огонь.

— Не оскорбляй мою страну, — предупредил ее он. — Возможно, у нас многое происходит по-другому, но это не дает тебе права неуважительно относиться к нашей культуре.

— Но вы не можете принимать единолично такие серьезные решения!

— Разумеется, ты права. Ни один брак не может быть заключен без согласия родителей невесты.

— Мои родители умерли. Как вы можете спросить у них разрешение?

— Это печальное обстоятельство все упрощает. Теперь только я несу за тебя ответственность. Уверяю тебя, это было одобрено.

Каждая клеточка в ее теле была полна ярости.

— Но я этого не одобряла! Я сама несу за себя ответственность!

— Все уже сделано. Нет смысла сопротивляться.

— Я этого не принимаю. Возможно, найдется другая женщина, которая настолько безумна, что согласится выйти за вас замуж. Или, может, вы вынуждены искать себе невесту за границей, потому что в Джамалбаде все женщины дали вам от ворот поворот?

Тагир вновь рванул ее на себя. Его лицо было напряжено, глаза сверкали. Морган слишком поздно вспомнила, что его невеста погибла в той же авиакатастрофе, что и его отец. Увидев в глазах шейха боль и скорбь, она сглотнула и искренне пожалела о сказанном. Но, черт побери, почему она должна быть с ним любезной, когда он вел себя как настоящий неандерталец?