Одинокие сердца - Даяна Роуз

состоянии

позаботиться о себе.

Через час я оставляю Рони возле её апартаментов и направляюсь к Трассе.

Сегодня у меня забит заезд. Один недомерок со второго курса решил, что

сможет обогнать меня. Сосунок.

Я взглянул на телефон. По прежнему ничего.

— Хэй, Дэн.

Ко мне подбежал Трэвис. Мы неплохо общаемся с первого курса и

довольно часто именно он договаривается о гонках.

— Ты видишь? — Он обвел внушительную толпу людей вдоль дороги. — Все

они пришли посмотреть на легенду Трассы.

Я рассмеялся:

— Легенда, говоришь?..

Сосунок уже подъехал. Вокруг него крутились пару парней из братства, которых я знал и толпа первокурсниц. Он вальяжно облокотился на

багажник своего совсем еще новенького Ford GT. Так-так…Папочка купил

новенькую игрушку своему мальчику и он решил выпендриться.

Глупенькие первокурсницы скинут свои трусики от самоуверенности

этого парня. Но он пытается прыгнуть выше головы. Я размажу его.

Трэв хохотнул:

— Тачка совсем новая, не раскатанная, слишком мощная для этого

выпендрёжника.

— Думаешь, не справится?

— Уверен. Блэр, детка, — он окликнул свою девушку, — сегодня будешь

"красоткой".

Высокая длинноногая шатенка подошла к нам.

— Скоро начнут шептаться, что ты по блату ставишь меня "красоткой". Не

то, что бы я была против… — Девушка подмигнула мне.

— Эй, Коллин, — сосунок окликнул меня. — Твоя итальянская старуха

развалится, пока будет пытаться поцеловать зад моего американца.

Мои кулаки непроизвольно сжались. Не стоит обижать мою Детку и

недооценивать её. Парень слишком самоуверен.

— Посмотрим, как ты будешь плакать, когда моя «итальянская старуха»

надерёт твой молодой зад.

Мы рассаживаемся по тачкам. Я завожу Детку и мотор удовлетворённо

ревет под капотом.

Трэв заговорил в рупор:

— Напоминаю: сокращение маршрута запрещено! Ваша безопасность

зависит только от вас.

После, он коротко объявляет нас. Через лобовое стекло я вижу Блэр, которая уже стояла наготове.

— Вы готовы? — спрашивает она.

Дальним светом подтверждаю готовность. Она мгновенно поднимает обе

руки вверх и даёт отмашку. Шины завизжали по дороге. В воздухе запахло

жжёной резиной и моей лёгкой победой.

Глава 8.

Кэрри.

Свежий воздух приятной прохладой освежал мое разгоряченное лицо.

Прошел час как я вернулся в дом своих родителей.

Пару месяцев назад я думал, что уезжаю из этого места навсегда. Тогда, вылетая из дома под плач матери и крики отца, зарёкся. Но, как бы ты не

планировал свою жизнь, она всегда может дать тебе мощный пинок под

зад.

Брат позвонил мне несколько дней назад и попросил приехать. У отца

случился сердечный приступ.

Уэстон Кэррингтон I всегда был жестким человеком. Мы с братом росли

под жестким натиском. Натаниэль беспрекословно подчинялся всем

правилам и выполнял все указания отца. Однажды он признался, что так

было проще. Я же не давал сломить себя. Всегда шёл наперекор, делал по-своему. Это выводило отца из себя.

Наша мать закрывала глаза на суровый нрав своего мужа и молча вставала

на его сторону. Так было проще.

Отец выбрал для нас с Нэйтом университет и специальность. После

выпуска мы должны были работать в его фирме, а после, один из нас взять

бразды правления в свои руки. Наша жизнь была распределена. Я жаждал

свободы. Жаждал вздохнуть полной грудью. Вернуть себе контроль над

своей жизнью. Я не готов был смириться и жить под диктовку. Поэтому я

уехал. Сразу после вручения школьного аттестата. Начал с чистого листа, без покровительства и четкого плана отца.

Навещал маму, когда он уезжал в командировки. Время от времени ко мне

наведывался брат. В августе я приехал в Пасадену чтобы поздравить маму

с днём рождения. Праздничный ужин был испорчен. Отец вернулся на

день раньше. Разразился скандал. Для него я был нарывающим

аппендиксом семьи Кэррингтон, позорным пятном на семейном древе.

Вот только, моя жизнь меня полностью устраивала, а его она бесила.

Мама тихо подошла ко мне сзади и положила свою ладонь мне на плечо.

Через тонкую ткань футболки её руки казались ледяными.

— Он ждёт, что ты навестишь его в больнице.

— Его скоро выпишут.

— Сынок, будь снисходительней…

Я посмотрел на свою мать. Под её глазами образовались темные круги.

Красивая и всегда ухоженная… В данный момент, она была истощена от

суточных дежурств у койки отца. Он настоял — никаких сиделок.

— Натаниель сейчас у него. Но отец хочет видеть и тебя.

Мама больше ничего мне не сказала. Так же тихо, как и пришла, она зашла

обратно в дом. Я продолжил наслаждаться ощущением прохлады

вечернего воздуха.

Ближе к полуночи Нэйт появился дома.

— Даже находясь на больничной койке, он манипулирует мной.

Брат был зол. Значит, отец знатно вывел его из себя. Нэйт по натуре своей

мягкий и спокойный, редко когда терял контроль. Роль импульсивного

психа в этой семье досталась мне.

— Он хочет, чтобы я окончил последний курс экстерном.

— А это возможно?

— Не знаю. Но для нашего отца нет ничего невозможного.

Я налил нам виски. Брат кивнул в знак благодарности принимая бокал из

моих рук.

— Спасибо, что все-таки приехал. В одиночку я не вывезу.

Посмотрев на него из под лобья, я залпом проглотил содержимое своего

бокала.

— Надолго я не останусь. Как только врачи выпишут его, уеду.

Нэйт помрачнел, устало потёр переносицу и громко выдохнул:

— Не рассчитывай на быстрый отъезд. Завтра к нему приедет нотариус. Он

хочет составить завещание.

Кимберли.

Самое неловкое свидание в моей жизни.

— Тааак…эээээ… — Парень слегка замялся, когда его попытка приобнять

меня не удалась. — Заказать тебе еще колы?

Я приподняла свой почти полный стакан.

С самого начала разговор как-то не клеился.

После того небольшого представления в школьной столовой перед

Базъком Ричардсоном, он не давал мне прохода. Приглашал встретиться с

ним. Я согласилась. Почему бы и нет? Симпатии к нему у меня не

возникло, но было интересно, как это всё развернётся.

Собиралась я без особого энтузиазма. Напялила на себя, что под руку

попалось. Что озадачило Генриетту, которая вместе с Сарой находились в

моей комнате.

— Это же Базъяк Ричардсон!

Я равнодушно пожала плечами.

— И что? Если хочешь, можешь пойти вместо меня.

Генри посмотрела на меня как на сумасшедшую. Её лицо покрылось

румянцем.

Всё это время, что я собиралась, Сара сидела тихо на моей кровати

оставаясь безучастной к нашим с Генри разговорам.

Позже, я обязательно спрошу, что с ней происходит.

Через полчаса за мной заехал Базъяк и мы поехали в ближайшую

пиццерию.

Первые минут 20 мы пытались найти общие темы для

разговора, зацепиться хоть за что-то. Но безуспешно.

А потом я задала вопрос, который мучил меня с первого дня нашего

знакомства:

— Кому из родителей пришла