Спецкоманда №97 - Михаил Нестеров

А пока Клим глянул в ту сторону, где была затоплена в скрытой протоке (ни один егерь не найдет), уходящей в густую, неприступную стену камыша, лодка: до нее было не так далеко.

И снова взгляд Клима буравит карту, отметины, которые он в сердцах сделал ногтем поверх защитного слоя.

— Они идут отсюда сюда, — показал он бойцам, окружившим его, — с юга на север. — Бросил взгляд на Бережного: — Земля, только не говори, что я снова не врубился. Судя по информации, идти им осталось километра четыре с половиной. Выйдут к этой излучине, упрутся в нее, а дальше только вплавь или вброд по тине. Убегая, петлять они вряд ли станут. Медики, — многозначительно заключил он. — В общем, так: пойдем им навстречу. Разбиваемся на пары — и вперед. Думать некогда.

Сейчас группа спецназа находилась 47 градусов восточной долготы и 45 — северной широты. От Астрахани (направлением юго-запад) по прямой чуть больше двухсот километров. На многие мили глубина Каспия не больше десяти метров. Лишь у Тюленьего острова (в нескольких километрах от дислокации спеццентра), что на полградуса южнее, глубина достигала семидесяти, чего хватало для тренировок с дыхательными аппаратами. А самое глубокое место российского Каспия было в 200 километрах восточнее Дербента. Река Кума не хуже Меконга соединяла несколько республик: служила водоразделом между Дагестаном и Калмыкией, пронизывала Ставропольский край и притоками вторгалась в Кабардино-Балкарию и Карачаево-Черкесию. Куму-то, рассеченную в нескольких местах, как казачьей шашкой, Ногайской степью, и перешли медики. Шли так, словно преследователи прижимали их к морю, и подальше от Черной земли Калмыкии, во всяком случае, именно это прослежизалось в их действиях.

Скрытая протока была узкой и неглубокой. По ней могла пройти моторная лодка, причем без опаски намотать на винт густую, стелющуюся по прозрачному дну траву, которой тут было чуть больше, чем водорослей в Саргассовом море.

Клим оглядел бойцов. Одежда на них грязная и мокрая. Поистощали за последние сутки, устали до смерти, но виду не подают.

Группа пошла правым берегом протоки, часто проваливаясь по колено в затопленные водой ямки. Примерно через четверть часа пути, когда до предполагаемой встречи с бежавшими медиками оставались считанные минуты, командир резко остановился, в нетерпении протянул руку идущему позади радисту и пощелкал пальцами: «Давай связь».

Он выходил на связь с центром, понимая, что нарушает инструкции, но в данной ситуации посчитал это правильным. Рассудил как региональный политик — «хочу нормальных отношений с центром».

— "Седьмой" — «Центру». «Седьмой» — «Центру». Подтвердите путь отхода медиков.

Послушав фон в трубке и шелест высокой травы, покачивающейся под небольшим ветерком, нагнавшим рябь на воду, получил ответ:

— "Седьмой", я — «Центр», курс предположительно прежний. Доложите ваше местонахождение.

— Квадрат 263, — не заглядывая в карту, ответил Клим. — Направление — 186. — И скрипнул зубами: «Выгребаем в обратную от точки эвакуации сторону».

Пауза.

— Почему не обеспечите поддержку хотя бы группой из тренировочного лагеря? Или с воздуха — вертолетом с десантом?

— Обеспечиваем, «Седьмой». Они выходят направлением юго-восток, вероятным путем банды Саидалиева. Их задача — обнаружить банду и уничтожить ее. А «вертушка» нашумит, и Саидалиев снова уйдет.

— Подтвердите приказ, «Центр». — И Клим сказал то, что говорить был не вправе. — Боюсь, я не понял приказа.

С момента получения приказа прошло не так много времени, и вот сейчас по радио командир разведывательно-диверсионной группы мог получить от начальства втык. «Наверху» это могут расценить так: командир экипажа старший сержант Климов все это время не думал об исполнении приказа, а лишь обсуждал его. Только за это он мог вылететь из подразделения, причем вместе с командой.

* * *

ИЗ ДНЕВНИКА АЛЕКСЕЯ БЕРЕЖНОГО

Я в спеццентре «Дельта»! Это подразделение добровольцев, куда я писал рапорта, уволившись с действительной службы в звании рядового морской пехоты. Матрос, короче. А записи начал делать лишь после трех недель пребывания в «Дельте»: за эти двадцать с небольшим дней у меня не было и двадцати минут свободного времени. Я не поверил своим глазам, когда вслед за повесткой из военкомата в комиссариате мне вручили направление на курсы спецподготовки. Я был готов расцеловать военкома... А мать только головой покачала: мол, все дружной толпой на «сенокос», а ты на второй срок... Это зайцы, говорю, «косят». А я... нет, я не волк, я — Земля, как прозвали меня в моем подразделении. А скоро могу прибавить к своему позывному — Воздух и Море. Вездеход, короче. Мать благословила своего непутевого «вездехода», поцеловав его в лоб. И я, как Жанна д'Арк, вместо того «чтобы пасти коней и жать хлеба», отправился «воевать».

В Пионерский я прибыл на два дня раньше и томился, как Серая Шейка, в гостинице: в подразделение меня не пустили — успеешь, дескать. И вообще намекнули, что нетерпеливые вроде меня, у которых свербит в заднице, первыми вылетают. Ну тут вы хрен угадали, отвечаю.

В день «икс» я сделал зарядочку, намеренно не побрился и не побрызгался дезодорантом, явился в часть заросшим и с естественным запахом. Майка с коротким рукавом открывала мои крутые — размером с туркменскую дыньку — бицепсы. Часовой проверил мои документы и отдал мне честь. То-то!

Первым делом я увидел приземистые бараки, серые от частых дождей и ветров и взятые по периметру забором из колючей проволоки. Я шел вдоль бараков по узкой дорожке, а по бетонке, проходящей рядом, двигались БТРы, военные «УАЗы» и даже мотоциклы. С ума сойти! Я, конечно, не дурак и просек, в чем тут дело. Это некое посвящение в реальность. Чтобы чувствовать себя пусть не как на войне, а в боевом резерве, что ли. Как узнал позже, техника ревела и по ночам. Казалось, вот-вот прозвучит команда занять места на броне. Привычная такая команда.

На глаза мне попался плакат: «Добро пожаловать на курс спецподготовки». Только почему-то без восклицательного знака. Именно сюда я стремился, в элиту из элит, «которая дает несравнимые возможности и преимущества перед другими элитными подразделениями», как сказал перед строем командир части, он же начальник курса. Говорил спокойным, даже слегка ленивым голосом, но каждое слово врезалось в память.

— Вы пройдете курс специальной подготовки. Десантники, морские пехотинцы, другие уже состоявшиеся профессионалы, среди которых есть и выпускники Севастопольской школы водолазов[7], пройдут его до конца, навсегда забудут цвет беретов, с которыми они перешагнули порог военно-морской базы. Вы станете профессионалами самого высокого класса, способными выполнить любую задачу в любой точке земного шара, будь то суша, воздух или море. Вы пройдете разведывательную, общую, горную специальную, морскую подготовку, выживание в различных условиях и так далее. Запомните эту минуту, ибо спецкурс для вас уже начался.