Еще один человек - Алексей Штейн

Он вновь выдал сложносочиненную словесную конструкцию, от которой продавец Лена, девушка лет семнадцати, смущенно фыркнула и покраснела.

– Нам приказано не вмешиваться и только сопровождать медиков. А сейчас вообще ничего не понятно. Отовсюду идет информация о нападениях. Руководства уже нет – общее мнение всех, с кем удалось связаться: плевать на руководство. Населению надо эвакуироваться – может, эти членоголовые решатся наконец ввести войска… хотя и так время безнадежно упущено… В общем, так. Слушайте меня – времени у меня мало. Я вам скажу, что делать, – а вы решайте. Только попить дайте…

Таня засуетилась, протянула с кассы бутылочку «Бон-Аквы». Галлер жадно выпил половину, отер вспотевший лоб.

– О, спасибо. А то пересохло, говорить тяжело. Так вот. Сейчас собирайтесь – и по домам. Закройте магазин, никого не впускайте, пока собираетесь. Обзвоните – если за кем могут приехать, чтоб приезжали побыстрее: пробки уже начинают образовываться. Если директор не против – возьмите самого необходимого из магазина сколько сможете. И уходите по домам. Опасайтесь тех, кто в крови, кто укушен. (Петрович! Надо все же сказать – мелькнула мысль.) Кто шатается как пьяный или стоит абсолютно неподвижно. Найдите любое оружие… – Лейтенант покосился на топор в руке у Даши. – Да вот хоть топор. И бейте по голове всех мертвяков. Если вы не будете так делать – вы погибнете. Старайтесь выбраться из города. Лучше пробивайтесь к каким-нибудь военным – у них все же сохранится, наверное, власть… Здесь оставаться нельзя. Обзвоните всех родных – только самых близких, времени мало, – сообщите всем – может, кому-то поможете. Если есть кто-то, у кого имеется оружие – милиционеры, военные, охотники, – пусть берут его и пользуются. Оружие сейчас – это жизнь. Вот вкратце все, что я знаю и могу сказать. Вопросы задавать бесполезно, я сам ничего больше не добавлю.

Закончив говорить, лейтенант допил воду и, словно вспомнив, что он сам говорил об оружии, достал пистолет и стал менять магазин. От усталости получалось у него это неловко. Они стояли, глядя на него, переваривая информацию. Все выглядело полным бредом, если бы они не стали полноправными участниками этого бреда.

На улице, вдали, но не так чтобы особо далеко, прозвучала довольно длинная автоматная очередь. Лейтенант встрепенулся и чуть не выронил магазин.

В этот момент с грохотом распахнулась дверь разделочной, и оттуда выбежал… выбежало… то, что совсем недавно было Петровичем. Однако это существо было именно таким, как застреленные лейтенантом двое, – с такими же мертвыми голодными глазами… Хотя «Петрович» двигался, в отличие от тех, очень быстро и ловко… И явно был голоден. Правда, судя по внешнему виду, он неплохо закусил охлажденным мясом. Он бросился к девчонкам – они стояли ближе всего к нему. Те с визгом ломанулись прочь, едва не сметя Дашу и попутно выбив у лейтенанта из руки магазин. «Петрович», не замечая Клавдии Ивановны, бросился к ним.

Даша шагнула вперед, взмахнула топором, и… «Петрович» очень ловко увернулся, и Даша поняла – она не успеет отразить его топором. Можно рукой… но этого-то он и хочет. Она и раньше порой в шутку боролась с Петровичем – ей это была хорошая практика, а вот Петрович, похоже, получал от борьбы с молодой девушкой несколько иные ощущения… Но, как бы то ни было, она знала, что хватка у него – будь здоров… Она обычно забарывала его на скорости или на болевом, но вот скорости новому «Петровичу» было не занимать, болевой… а чувствует ли он боль?

Внезапно сзади хлопнул «макаров», ватник на груди «Петровича» украсился дырочкой, а его самого шатнуло на стеллаж. Впрочем, он мгновенно качнулся обратно, совершенно не обращая внимания на дырку в груди.

Но Даша уже пришла в себя – перехватив топор левой, она схватила шокер, надеясь, что там остался хоть какой-то заряд. И ткнула в тянущуюся к ней лапу. Разрядив шокер без остатка, она все же добилась того, что «Петрович» замер на секунду, – и тут же с размаху ударила его топором по черепу.

Он упал. Даша отшагнула назад. Стояла тишина, только всхлипывали девушки. И лейтенант, подобрав с пола магазин, загнал его в пистолет и снял с задержки. Патрон в стволе был, догадалась Даша. Лейтенант шагнул к телу и выстрелил в голову «Петровичу» – контрольный, ага…

– Спасибо, – сказала Даша.

– Не за что: сама справилась.

– Если бы не вы…

– А-а-а, перестаньте – вон смотри, как четко ты его уработала.

Лейтенант добил патронами магазин, убрал заряженный пистолет в кобуру, но застегивать ее не стал. Осмотрел всех еще раз, задержав взгляд на Даше, хмыкнул, качнув головой, и сказал:

– Ну все, что мог, сказал, начинайте собираться. Закройте за мной.

И шагнул к выходу.

– А вы? Вы… вы нас… с вами нельзя? – выдавливая из себя слова, как нерадивая школьница на экзамене, спросила Даша.

– Со мной? – Он остановился у двери, медленно повернувшись.

– Да, конечно! С вами! Вы же нас тут не бросите! – Это очнулась Таня. – Куда вы уходите? А мы?!

– Молодой человек, в самом деле – почему вы нас оставляете? Мы нуждаемся в защите… вы же пока власть, вы ОБЯЗАНЫ нас защитить! – вступила Клавдия Ивановна. – Вы легко отделаться хотите – дали цеу, посоветовали покинуть город – и считаете себя свободным? Все повторяется, ВЫ опять бросаете НАС, посоветовав скорее уехать? Объяснитесь, будьте столь добры: что, так сейчас принято у милиции – советовать спасаться самим и убегать?

Лейтенант обвел всех взглядом – и вернулся от двери.

– Дайте еще пить.

Выпив полбутылки воды, постоял, глядя в пол, потом вновь поднял голову и твердо сказал:

– Со мной нельзя.

Он быстро поднял левую руку, пока все набирали воздуха, чтобы выразить возмущение, и задрал рукав бушлата. На предплечье была неумело или просто небрежно намотана повязка с маленьким пятнышком крови.

– Меня укусили. Мой же коллега. У меня осталось еще примерно около часа, наверное, и почти два магазина. И я уже не боюсь укусов. Потом я сделаю так, чтобы я не ожил. – Лейтенант сделал красноречивый жест пальцами у виска. – А вам надо уходить. Закройте за мной.

Он повернулся и быстро вышел. Даша машинально прошла следом, закрыла двери и осталась стоять там, привалившись спиной к косяку. На улице хлопнул выстрел, потом еще один.

– Боже, это какой-то бред! Этого не бывает! Бре-э-эд! – У Тани началась-таки истерика. – Этого не может быть! Какие еще мертвецы! Глупость, не верю, нет, нет…

Она закрывала лицо руками, мотая головой. Лена же просто хлопала глупенькими красивыми глазками. А вот тетя Клава смотрела куда-то сквозь… такое впечатление, сквозь все, даже сквозь время. Даша стояла и растерянно наблюдала, потом сообразила и, схватив пузырек минералки со стойки, набрала полный рот и прыснула в лицо Тане. Та ойкнула и утихла, судорожно всхлипывая. Даша вылила бутылочку ей на лицо.

– Сдурела?! Блин, косметика же поплыла! И блузку намочила, – взвилась Таня. – Совсем чокнулась, что ли? Коза!