Двойное похищение - Ив Лангле

ней. Она видела, что они разговаривают, жестикулируя руками.

Он сказал что-то в ответ, на что получил кучу размахивающих в его адрес кулачков и, скорее всего, пару крепких слов. Уперев руки в бедра, он зашевелил губами. Девочки начали кивать головами. Великан подошел к стене и на что-то нажал. Мгновение спустя его оттолкнули в сторону, а ее ученицы толкаясь принялись бороться за то, чтобы то ни было, что он открыл. Она потеряла его из виду, когда он вышел из той комнаты, поэтому она обратила свое внимание на своих подопечных и заметила, что они отходят от стены, держа в руках что-то, что они подносят ко рту.

Он что, дал им еду? И, судя по радостным выражениям их лиц, еще и вполне достойную, в отличие от тех несъедобных помоев, которыми их кормили зеленые типы.

У нее заурчало в животе.

— Послушай, а я могу получить немного того, что они едят? — спросила она, указывая на экран.

Теплое присутствие за ее спиной дало ей понять, что ее фиолетовый похититель, бесшумно ступая, покинул свое прежнее место.

— А что я получу взамен? — спросил он, легким движением схватив ее и повернув к себе лицом.

Она откинула голову назад, чтобы увидеть выражение его лица. В его глазах снова появилось тот его веселый блеск, а темные губы расплылись в ухмылке, обнажив острые зубы.

— У меня ничего нет, — пробормотала она, не в силах отвести взгляд от его завораживающих глаз.

— О, еще как есть, — ответил он, наклонив голову. Руки на ее руках скользнули к ее талии и приподняли ее на оставшееся расстояние до его губ. Он поцеловал ее, и она позволила ему, солгав себе, что сделала это ради обещанной еды. Движимая любопытством узнать, каково это будет. Давая тлеющему возбуждению в ее теле расцвести в полномасштабное пламя.

Ожидая жестокого обращения, может, даже боли, причиненной его зубами, он поцеловал ее с чувственностью, от которой у нее аж дыхание перехватило.

Он потерся своими губами о ее губы в легкой как перышко ласке, прежде чем пососать ее нижнюю губу, самим кончиком своего языка дразня ее уста.

— Моя очередь.

Она услышала эти неприветливо сказанные слова, но, ошеломленная поцелуем, никак не отреагировала, пока совершенно неожиданно для самой себя вдруг обнаружила, что ее выдернули из рук одного инопланетянина в другую пару рук. Твердые губы прижались к ее губам, продолжая с того места, где прервался ее первый похититель, и она на тут же толкнула его в грудь, будучи застигнутая врасплох от неожиданности, спровоцировавшая ее отреагировать. Тогда его поцелуй смягчился, так же, как и сила его объятий, и помимо своей воли она им наслаждалась, томный жар разливался по ее венам, пробуждая ее тело.

Вторые объятия закончились так же внезапно, как и первые, а она повисла между этими фиолетовыми красавчиками в довольно-таки рискованном положении, слишком сильно напоминавшем ей косточку желаний на День благодарения*.

*Прим.: В США по традиции, дужка (раздвоенная грудная кость индейки) — старинный способ гадания. После того, как индейка разрезана и съедена, два человека берут очищенную косточку за разные концы, загадывают желание (make a wish) и пытаются сломать: у кого останется больший кусочек — того и счастье.

— Она моя! — воскликнул беловолосый. — Я поцеловал ее первым.

— И что? Я позаботился о полуросликах, которых, как она настояла, мы должны были забрать. Так что это не считается. Кроме того, я увидел ее первым, поэтому могу забрать ее себе.

Они все спорили и спорили, и единственной благодатью оказалось то, что они отпустили ее, чтобы могли ссориться лицом к лицу, как пара ощетинившихся воинов, балансирующих на грани затеять драку. Она медленно пятилась прочь, двигая головой, словно зритель теннисного матча, когда они бились сначала словами, а потом в обе стороны последовали удары кулаками. Следует признать, что что ей это показалось очень даже возбуждающим. То есть, кто ж не фантазирует о том, чтоб из-за тебя дрались парни.

«Правда, мои фиолетовые, но все же… Я могу быть той еще чокнутой, но, черт, это чертовски сексуально».

Она позволила бы им заниматься этим целую вечность, но корабль сотрясла какая-то встряска, наклонившая под ней пол, свалив этим ее с ног.

— Бл*ть! — закричал беловолосый, поспешив сесть в кресло и принимаясь щелкать клавишами по мигающей панели.

Темноволосый возился у стены, и его руки двигались так быстро, что виделись лишь их расплывчатые очертания. Так как на данный момент на нее не обращали никакого внимания, она поднялась на ноги и попыталась улизнуть, но обнаружила, что ее пригвоздили к полу одинаковые синие взгляды.

— И куда, по-твоему, ты собралась?

Она перешла в наступление.

— Меня до сих пор еще не покормили, и нужно проверить моих девочек.

— С твоим злобным потомством все в порядке. Я и понятия не имел о том, что ваш вид размножается такими огромными пометами за раз. Мне вот любопытно, знают ли об этом Трен с Джаро.

— Кто-кто? Ладно, неважно. Что ты имеешь в виду под пометом? Ты что, решил, что все эти девочки мои дети?

— Разве ты не заявляла, что они твои?

— Ну да. Но не потому, что их родила. Я их учительница. Не их мать. Но даже несмотря на то, что мы не связаны кровными узами, да и педагогический колледж никогда не учил нас, что надо делать в случае похищения инопланетянами, до тех пор, пока вы либо не вернете их домой, либо мы не доставим их куда-нибудь, где они будут в безопасности, за их отвечаю я. Поняли? Попробуйте только причинить им вред, и вам придется отвечать передо мной!

Она потрясла кулачком для большей выразительности, что очень хорошо срабатывало на низкорослых зеленых типах, однако больших фиолетовых это только рассмешило.

— А она злющая.

— И забавная. Как тебя зовут? — спросил беловолосый. — Меня зовут Бракс. А это мой брат по оружию, Ксарн.

— Луиза Мэри Ревейндж* Бетани Фонтанна.

*Прим.: «Revenge» в переводе с англ. — Месть.

— Слишком длинное имя. Мы будем называть тебя Луизой. Так очень мило звучит.

— Ладно. А теперь, когда со знакомством покончено, не соизволили бы вы объяснить, каков все-таки план?

Тот, кого звали Ксарном, наклонил голову.

— Как понимаю, ты посчитаешь себя оскорбленной, предложи мы этих дьявольских полуросликов продать на аукционе?

— Давай поставим вопрос так: сильно дороги тебе твои яйца? — показав движение ножниц, она сладко улыбнулась.

Губы Ксарн расплылись в широкой улыбке.

— Яйца у нас не снаружи наших тел. Значит ли это «да»?

Она зарычала.

— Ты что,