Башня из слоновой кости. Часть первая. Подполье - Никита Андреевич Кокарев

веры отбила. Бу-у-у,– она потрясла руками, будто призрак из старых фильмов ужасов.

– Ты не блудница, – выпалил неожиданно для себя Денис.

– «мальчик сказал мне»– весело процитировала Елена.

– «Как это больно! И мальчика очень жаль», - закончил юноша.

– Какой ты сейчас милый, – Елена одарила его улыбкой.

– Уж не брата ли ты моего совращаешь? – весело спросила Женевьева, показавшаяся на лестнице, в своём новом, летнем платьице розового цвета.

– Ну что ты, разве такое чудо можно искусить?

Денис смутно понимал, что раскраснелся от смущения, но ничего не мог с собой поделать, от чего конфузился, и краснел ещё больше.

– Пока Дионис. Не забывай, вечером второй раунд.

Глава 7.

7.1 Так собираются тучи.

Всю неделю, Андрей и Оля, почти не разлучались. Они встречались ближе к обеду, и расставались только под вечер, когда он провожал её до дома, и после это одухотворённый, на крыльях внезапного чувства возвращался домой. Никогда ещё юноша не испытывал таких сильных чувств к девушке. Ему казалось, что Оля, лучшая девушка из тех, кого он встречал. Его смущал только один факт- она никак не хотела вступать в отношения. Хоть она и была влюблена в молодого человека, но никаких обещаний она ему не давала, что слегка тревожило Андрея.

Мотивировала это девушка тем, что совсем недавно вышла из сложных отношений. Предыдущий её парень всячески контролировал её, закатывал истерики и обижался без повода.

Андрей никак не мог этого понять. Ведь он не тот человек – он спокойный, способен на доверие. И всё-таки она отказывалась от отношений с ним.

Под влиянием, наплыва ярких эмоций, а влюблённость, как известно застилает глаза розовой пеленой, сквозь которую мы и смотрим на мир, Андрей совсем забыл о радикальных идеях, своего нового знакомого – зачем ему, верному молодому человеку, целенаправленно изменять Оле, если он питает к ней самые нежные чувства, на которые только способна его юная душа?

Первое время, после того разговора, он носил эти идеи в себе. На парах педагогики, он часто вспоминал о курочке Рябе, на парах философии формулу Виктора. Но гуляя с Олей, он думал только о ней. И сейчас, когда время занятий сокращалось из-за наступающей сессии, время прогулок с ней увеличивалось, заставляя забыть обо всём.

– Ты ещё общаешься с Данилом и Машей? – спросила она Андрея, во время очередной встречи. Они сидели на лавочке в парке. Вернее, сидел юноша, а Оля легла на скамейку, используя вместо подуши ноги Андрея.

– Чёрт, я совсем он них забыл, – В канители чувств и переживаний, Андрей престал думать о существовании своих приятелей, – после последней ссоры, мы не общались.

– Какой он странный этот Виктор.

– Странные они. Он скорее другой. Такое ощущение, будто он сошёл со страниц романа.

– Эй, ты мне такие комплименты должен делать, – шутливо обиделась Оля.

– Ну что ты. Ты будто сошла с какого-то великого полотна, – он сделал вид, что вспоминает картину, – с «Олимпии», например, – юноша взял её руку и поднёс к губам.

– Олимпия… Олимпия… Олимпия, – девушка пыталась вспомнить, – что-то знакомое.

Затем, она резко поднялась с колен Андрея, – Это же картина с проституткой! – удивлённо вскричала она и тут же рассмеялась. Взяв юношу за руку она легонько его укусила, – ну всё, я обиделась, – стараясь сдерживать улыбку, она демонстративно отвернулась.

Андрей обнял её, привлёк к себе и поцеловал в щёку.

– Так уж и быть, ты прощён, – она прижалась щекой к его плечу, – с тобой так хорошо.

– С тобой тоже, – юноша поцеловал её в шею.

– Боже мой, тут же дети ходят, – услышали влюблённые знакомый голос.

– Виктор?!

– Чего вы так удивляетесь. Я каждый гуляю в парке в это время. Так сказать, мой ритуал.

– Каждый день? – удивлённо спросил Андрей.

– С семи до восьми. По выходным тут думается лучше, чем в моей квартире. А по будням, после тяжёлого рабочего дня, мне нравится бродить в уединении, Балто.

– Балто? – переспросила Оля. Одновременно, она смотрела на Виктора с негодованием, и с некоторой долей испуга.

– Волк, который стыдится своей натуры, мадам, – Виктор обаятельно улыбнулся. Он был галантен.

– Разве ты себя стыдишься? – спросила она у Андрея, не поняв до конца суть метафоры.

Андрею показалось, что Виктор бросил быстрый взгляд, наполненный смутным предчувствием разочарования.

– Нет, тут речь о другом, – умиляясь ответу Оли, сказал Андрей. Она взяла его за руку и улыбнулась.

Виктор фыркнул.

– Прости мою недогадливость,– она одарила его прелестной и влюблённой улыбкой.

– Недогадливость не страшный грех. Можно, например, быть верующим.

– Оля православная, – резко ответил Андрей.

– Что! – Виктор изумлённо вскрикнул. Было непонятно, возглас ли – это разочарования, изумления или похвалы.

– А что в этом плохого? – раздражённо сказала Оля. Её нервировал сам факт нахождения здесь Виктора.

– Видите ли, моя хорошая, я привык надеяться на себя, а не бородатого добряка в небе.

– Надеяться на высшие силы тоже сила.

– Силы, сила, – интересно звучит ваша тавтология.

– Это издёвка, Виктор? – Андрей стал раздражаться. Ему совсем не хотелось ссориться с приятелем, но давать в обиду Олю он не собирался.

– Отнюдь нет. Просто замечание. В любом случае, мне пора. Да, Андрей, запиши мой номер, надо бы почаще встречаться вне бара, хочу узнать тебя получше, – обращался он к юноше, но взгляд его застыл на Оле. Девушка демонстративно отвернулась.

Виктор продиктовал свой номер, медленно и чётко проговаривая каждую цифру, словно школьный учитель, повторяет правило или теорему, что бы дети её запомнили.

– Ужасный человек, – Оля прижалась к Андрею.

– Сегодня, он и вправду производил дурное впечатление. Такое ощущение, будто у него раздвоение личности.

– Спасибо, что не дал меня в обиду, – она взволнованно посмотрела ему в глаза.

– Это мой рыцарский долг, – ответил он, всеми фибрами своего голоса, желая подбодрить и успокоить свою возлюбленную.

– Какой же ты хороший, – ответила она, и их губы слились в нежном, поцелуе, который возбуждал не тело, а душу, поцелуй на который способна только пылкая юность, сияющая идеализмом, вкупе с максимализмом.

– Вот оно счастье, – сказал про себя Андрей, гладя свою милую по волосам.

– Я окружен идиотами, – вслух сказал Виктор, удаляясь от влюбленных.

***

Оля ни на чём не могла сосредоточиться. Она пыталась почитать, но буквы, напечатанные на страницах, сливались в одно длинное, непонятное слово. С громким вздохом, полным раздражения, она резким движением захлопнула книгу и откинула голову на подушку. В её мозгу был только номер Виктора, который въелся как ржавчина, ещё и в душу девушки.

Сама фигура, чёрного человека не выходила у неё из головы. По словам Андрея, это мерзкий, циничный и равнодушный