Отступник - Дженнифер Арментроут

А вот Ди была здесь.

У меня отлегло от сердца – передо мной сидела девушка, моя лучшая подруга, которая ею и осталась даже после трагедии с Адамом. Ди находилась здесь, и это означало что-то хорошее, что-то замечательное. Отбросив одеяло, я потянулась к ней, но тут же замерла.

Ди смотрела на меня не мигая, так же, как в то утро. Но что-то с ней было не так.

У меня пересохло в горле, и я сглотнула.

– Ди?

Бровь безупречной формы приподнялась.

– Кэти?

При звуках ее голоса мне стало совсем не по себе. Он звучал иначе – был холодным и бесцветным. Интуиция подсказывала мне, что надо бы держаться от нее подальше, хотя я и не понимала, почему.

– Я уж и думала, что ты вообще не проснешься, – проговорила Ди, расцепив руки. – Ты спала как убитая.

Я медленно моргнула, оглядывая комнату. Я никогда не была в этих зеленых стенах, не видела захватывающих дух фотопейзажей в рамках. Мебель тоже не выглядела знакомой.

То же самое можно было сказать и о Ди.

Подтянув к себе ноги, чтобы держаться от нее подальше, я снова сглотнула, глядя на закрытую дверь рядом с большим дубовым шкафом.

– Я… я так хочу пить.

– И?

Пораженная резкостью ее тона, я уставилась на Ди.

– Что? – Девушка закатила глаза, выпрямив длинные, стройные ноги. – Ты ждешь, что я принесу тебе? – Она засмеялась, а я удивленно раскрыла глаза, отметив про себя, как все же странно звучит ее голос. – Да-а, хорошенько пораскинь мозгами еще раз. Можно подумать, ты вот прямо сейчас умрешь от жажды.

Я была так ошеломлена ее изменившимся отношением, что только и могла следить за тем, как она встает и расправляет на себе темную джинсовую ткань. Возможно, мой мозг и вправду был поврежден в супермаркете или я очнулась в какой-то другой вселенной, где нежная Ди превратилась в стервозную Ди.

Она посмотрела на меня, ее глаза сузились, и Ди напомнила мне женщину в бакалее после того, как ее облик был присвоен Лаксеном.

– От тебя пахнет кровью и по́том, – сказала она.

У меня брови полезли на лоб.

– Это довольно-таки противно. – Она помолчала, наморщив нос. – Это так, к слову.

Ничего себе. Я прямо-таки сползла по изголовью кровати.

– Да что с тобой происходит?

– Что происходит со мной? – Ди снова рассмеялась. – На этот раз со мной все в порядке.

Я во все глаза смотрела на нее.

– Я… я не понимаю.

– Конечно же, понимаешь. Ты ведь не дура. И знаешь, кем еще тебя не назовешь?

– Кем? – прошептала я.

Губы Ди изогнулись в жестокой пародии на улыбку, придавшей ее красоте нечто ядовитое.

– Тебя не назовешь…

Она придвинулась ко мне, поднимая руку, и я машинально отреагировала. Моя правая рука перехватила ее запястье прежде, чем ее ладонь дотронулась до моей щеки.

– Тебя также не назовешь слабой, – сказала Ди, без труда высвобождая руку из моей хватки. Она отпрянула назад и положила руки на стройные бедра. – В общем, ты можешь и дальше сидеть здесь с таким придурочным видом, но у нас не так много времени для общения, тем более что Дэймон, похоже, тебя вылечил.

Потрясенная ее поведением и осознанием того, что меня дважды ударило Источником, и, наверное, это должно меня беспокоить, я посмотрела себе на руку. В складках моей ладони остались следы запекшейся крови. Я дотронулась до левого плеча. Рубашка оказалась обгоревшей, а кожа – нежной, но раны не было.

Я подняла глаза на Ди.

– Он… был здесь?

– Был.

Мое сердце тяжело опрокинулось, и я сдвинулась к краю кровати. Черт с ней, с Ди, ее стервозностью или тем фактом, что от меня явно пахло. Мне необходимо увидеть Дэймона. Отбросив одеяло, я спустила вниз ноги. Ни ботинок. Ни носков. Какого?.. Не важно.

– А где он сейчас?

– Я и правда не знаю. – Ди со вздохом отдернула занавеску на окне и выглянула на улицу. – Но когда я видела его в последний раз, он направлялся в одну из спален. – Занавеска выскользнула из ее пальцев и вернулась на место, а она посмотрела на меня с ледяной улыбкой. – Не один.

Я замерла.

– За ним шла Сади. Похоже, это вошло у нее в привычку. Наверное, сейчас она как раз пытается его совратить. – Ди помолчала, постукивая пальцем по подбородку. – С другой стороны, вряд ли это можно назвать совращением, если он не против.

У меня в животе образовались крошечные шарики льда.

– Сади?

– Ага. Ты с ней не знакома. Впрочем, уверена, что это произойдет.

Я замотала головой, поскольку все мое естество бунтовало против того, на что она намекала.

– Нет. Ни за что. – У меня затряслись ноги. – Я не знаю, почему ты так себя ведешь и что с тобой стряслось, но Дэймон никогда бы так не поступил. Никогда.

Взгляд Ди стал более острым – она глядела на меня так, словно я не заслуживаю того, чтобы ступать с ней по одной земле.

– Все не так, как было раньше, Кэти. И чем раньше ты подстроишься к обстоятельствам, тем лучше, потому что в данный момент ты – слабое звено. Вот и все, чем ты для него являешься. – Она сделала небольшой шаг вперед, но я не сдала своих позиций. – Единственная причина, по которой ты сейчас жива, это он. И не потому, что он тебя любит, а потому, что корабль поплыл по большому старому океану в то мгновение, когда мы наконец открыли глаза. Слава богу.

Я вздрогнула от этих слов, и меня охватил леденящий ужас.

– Давно пора, – продолжила Ди, склонив голову набок. – С тех пор как ты вошла в его жизнь – в наши жизни, все встало с ног на голову. Если бы я могла избавиться от тебя сейчас так, чтобы не убить при этом его, я бы это сделала. Это доставило бы мне удовольствие. И ему тоже. Ты больше ничего не значишь для нас или для него. Ты всего лишь проблема, решение которой нам нужно найти.

Я глубоко вдохнула, но мне от этого вовсе не стало легче. В горле у меня образовался узел, из-за которого стало трудно глотать, и я сказала себе, что слова Ди ничего для меня не значат. С ней явно что-то стряслось, потому что Дэймон не просто был в меня влюблен; он любил меня и пошел бы на все ради того, чтобы только быть со мной. Так же, как и я ради него, и ничто не могло этого изменить. Те взаимные обещания, которые мы дали друг другу, возможно, и не имели силы с точки зрения законодательства, но для меня – для нас – они были законными. Но ее слова… они ранили меня сильнее и глубже любого ножа.

Ди опустила ресницы, а черты ее лица заострились.

– Ну и?..

Я открыла рот, но навалившийся снежный ком чувств на мгновение лишил меня дара речи. Когда я заговорила, мой голос звучал хрипло: