Чужак. Маски сброшены - Игорь Дравин

– Нет, – честно сказал я. – Чувствую, что все остальные бои будут похожи на первый и ничего нового я не увижу. Парни, собираемся, хватит на сегодня хлеба и зрелищ.

Я неторопливо поднялся и постарался засечь наблюдателя. Фиг вам: чувствую, что он находится недалеко от меня, но где – непонятно. Вру, он находится в одной из лож, расположенных напротив моей, а вот кто он? Один из местных купчиков? Блин! Никак не могу понять… Я постарался зафиксировать внешние признаки всех обитателей вип-лож, до которых смог дотянуться глазами. Жаль, что магичить здесь я не могу: мигом сигнализация сработает. Крутой профессионал ее ставил, и в этом нет ничего удивительного: праздник весны и соревнующиеся здесь между собой маги… Да еще не то потребуется для обеспечения безопасности зрителей.

– Пошли. – Я направился к выходу, не забыв дать чаевые Озерову и компании.

– Мэтр, что случилось? – встревоженно спросил Нирк, когда мы удалились на достаточное расстояние от Колизея.

– Наблюдение почувствовал за собой, Нирк, после того как показал свое личико народу из лож, расположенных на третьем этаже. В погани этому быстро учатся. Причем наблюдение было профессиональным, только краем глаза, только боковым зрением буквально ощупывали мою морду, а я не смог определить, кто это есть такой любопытный. Ни разу данный наблюдатель не посмотрел на меня прямо, ни разу. Сразу говорю, по моим прикидкам, это не Орсал постарался испортить мне отдых. Это кто-то другой. Я срисовал всех возможных подозреваемых, но никто из них за нами из амфитеатра не вышел. Еще одна небольшая загадка, но думаю, что скоро я ее решу.

– Мэтр, а кто в принципе это может быть?

– Понятия не имею, – сознался я. – Нирк, давай прогуляемся по самому большому рынку Крайса, где можно купить или продать все. Хоть будет что вспомнить на старости лет.

– Сейчас все организую, мэтр.

Куда катится мир? Я неторопливо двигался по самой гигантской барахолке Арланда. Клыкастики почти приникли ко мне, не допуская никакого контакта посторонних с моим телом. Нирк шел на шаг впереди справа от меня и охотно отвечал на любые мои вопросы. А вот пятерка из его группы – кстати, а сколько в ней разумных? – осуществляла мою охрану на дальних подступах. Так куда катится мир: такие деньги – и пока проходят мимо моего кармана! Не все, конечно, а в виде налогов. Чем тут только не торговали. А какие наглые здесь зазывалы, так и норовят любого потенциального покупателя затащить в свою лавку, а там все равно он что-нибудь да купит. Причем они не стесняются в средствах для осуществления своего коварного замысла, забалтывают до полусмерти, возражения о том, что покупателю предлагаемый товар не нужен, почти пропускают мимо ушей, тут же предлагают те же яйца, только в профиль, оттесняют несчастного к двери лавки и даже хватают за рукава – мол, только посмотри, и все. Профессионалы высшей пробы. А впрочем, их можно понять: зачем приперся в эти ряды, если ничего не хочешь купить? А нужен тебе этот товар или нет – дома разберешься, сам во всем виноват.

А вот и очередное доказательство: ринувшийся ко мне на перехват зазывала с луженой глоткой и громадными кулаками был незаметно перехвачен неприметным юрким человечком Нирка. Короткий обмен фразами – и труженик торговли сразу потерял ко мне всякий интерес, а его примеру последовали все остальные зазывалы, искоса наблюдавшие за потенциальным клиентом – за мной то есть. Я их понимаю: судя по ухваткам, человечек Нирка в прошлом был убийцей, зачем с ним связываться? Стража далековато находится, а жизнь дорога, других лохов найти сегодня можно, вон их сколько беспризорных ходит. Жаль, что шагов через двадцать эта сцена повторится. Толпа, везде толпы народа, не могли зазывалы всей улицы бижутерии из благородных металлов и камней увидеть этой сцены. А вообще зачем мне в эту лавку заходить? И так на витрине товар выставлен, и так я фиксирую поведение, манеры, межличностные отношения и еще несколько параметров местного населения и приезжих, в том числе и покупательную способность на душу населения, и реальный объем проводимых сделок, и общий оборот капитала.

Планы опять нужно корректировать – не зря я сюда пошел. Никакого силового давления, никакого принуждения к местному торговому сообществу быть не должно. Слишком много интересов различных стран и разумных всякого рода завязано на этом острове. Вру, никакого прижатого к горлу кинжала при переносе данного рынка с острова в мой будущий город быть не должно. Только упертый в спину стилет в виде кракена и доброе, ласковое слово. Только так я смогу добиться поставленных перед собой долгосрочных перспектив развития Накеры без кучи различных проблем. А афера – так никого из местных о реакции на нее я спрашивать не стану, да и не против них она направлена. Почти не против них.

– Нирк, все, чего я хотел, я увидел, мигом пошли в оружейный ряд, а то мне уже здесь скоро плохо станет.

– Какой результат, господин Хантер? – Нирк резко свернул в проулок между рядами.

– Треть золотых изделий, продаваемых здесь, произведена в Бренне, ювелирной столице севера Сатума, а про местную накрутку я могу выразиться только на горном наречии. Как минимум две цены, и это еще счастливому покупателю повезло!

– Так ведь и товар редкий, господин Хантер. – Нирк с уверенностью ледокола пробивал нам путь. – Его доставка осуществляется только из султаната Айра или Белого халифата. Изделия мастеров золотых дел юга Сатума стоят гораздо дешевле.

– Так именно что изделия, а не произведения искусства мастеров Бренна. Для южан самое главное, как я понял, количество золота и размер драгоценного камня, а форма, изящество и красота товара идут только следом. М-да, отсутствие конкуренции еще никому не шло на пользу. Зажрались южные мастера, зажрались. И дело касается не только ювелирных изделий. Что мы наблюдали в рядах тканей, готового платья, изделий из фарфора, обувном ряду, ст… Что это такое в ошейниках непонятного мне назначения? – притормозил я Нирка.

– Это должники, господин Хантер, мы ведь пересекаем центр рынка, а здесь их продают в качестве возмещения причиненного ими ущерба.

– А теперь подробно расскажи мне – за какой причиненный ущерб разумного объявляют рабом? – Я с интересом смотрел на многоместные открытые шатры с находящимся там контингентом. Голодом не изморены, условия существования можно даже назвать сносными. Никакой рванины на телах в принципе нет, даже охрана минимальна! Никакого сравнения с тем, что я видел на Баросе.

– В основном должники – обычно это те сервы, – начал объяснять мне Нирк, – кто не смог выплатить налог за пользование землей своему сеньору. Обычно им предоставляется годовая отсрочка, а если и через это время они не смогут погасить долг, то становятся должниками.

– А в необычном случае?

– Всякое бывает.

– И так они сидят и даже не пытаются бунтовать или сбежать?

– А зачем, господин Хантер, им это делать? Куда они пойдут, как выберутся с острова без снятия ошейника должника? А здесь их хоть кормят и предоставляют кров. Попадают сервы в должники целыми семьями и надеются на лучшее. Их продают владельцам малозаселенных ленов, таких на юге много. Там их ждет почти такая же жизнь, как и в родных краях. Отдадут затраченные на их покупку деньги новому сеньору в трехкратном размере – и могут идти куда хотят. Но это редко бывает, обычно в должники попадают совсем никчемные люди.