Сюрприз - Аманда Квик
Шрифт:
Интервал:
— Замар. — Она смотрела на вазу как на чудо. — Дядя Селвин говорил мне, что у него есть несколько замарских артефактов, но я не подозревала, что у него может быть такая прелестная вещь.
— Должно быть, это из гробницы.
— Да. — Имоджин наклонилась, чтобы получше рассмотреть надпись. — Очень изящная вещь, не правда ли? А взгляните на слова. Надпись неформальная. Чье-то личное подношение умершему от любящего человека, если я не ошибаюсь.
Маттиас поднял глаза и оценивающим взглядом посмотрел на Имоджин:
— Вы узнали надпись?
— Да, конечно. — Она осторожно взяла вазу из рук и стала медленно ее вращать в руках, любуясь изяществом отделки. — «Подобно тому как Замарис заключает в объятия Анизамару на закате дня, так наши души будут постоянно в объятиях друг друга». — Очень трогательно, не правда ли, милорд?
— Дьявольщина!.. — потрясенно сказал Маттиас. — Во всей Англии найдется только один человек, кроме меня, который способен перевести эту замарскую надпись так быстро и так точно.
Имоджин слишком поздно поняла, что она наделала, и тихонько ахнула.
— Я так понимаю, что только что имел удовольствие целовать И.А.Стоуна?
— Милорд, уверяю вас, я не хотела вас обманывать.
— Разве?
— Ну, может, лишь самую малость. Я собиралась все объяснить вам.
— Позже?
— Да. Позже. При удобном случае. — Она попыталась изобразить улыбку. — С момента вашего приезда мы все время были заняты, так что мне не представилась возможность сделать это.
Маттиас проигнорировал это неубедительное объяснение.
— Что касается первого инициала, то здесь все ясно. Как ясно и то, откуда произошла фамилия Стоун, мисс Уотерстоун. А что означает второй инициал?
— Августа, — с легким вздохом призналась Имоджин. — Вы должны понять меня, сэр. Я сохраняла инкогнито, потому что понимала: редакция журнала никогда не опубликует мои исследования, если будет знать, что их автор — женщина.
— В самом деле…
— Я намеревалась открыть секрет сразу же после того, как мы представились друг другу. Но вы дали ясно понять, что считаете И.А.Стоуна соперником. Я не хотела, чтобы это осложнило наши отношения и помешало вам принять участие в осуществлении моего плана.
— Соперник? — поднял брови Маттиас. — Чепуха! Я не считаю И.А.Стоуна соперником. Слово «соперник» относится к человеку равному. Что касается И.А.Стоуна, то это всего лишь самонадеянный писака, который делает смехотворные выводы, основываясь на моих статьях.
Имоджин была уязвлена.
— Позвольте напомнить вам, сэр, что правильная интерпретация фактов не менее важна, чем простое описание увиденного.
— Ничто не может заменить информацию, полученную на основании личного опыта.
— Чушь! Когда-то вы сделали ряд предположений о некоторых замарских обычаях, которые не подтвердились вашими же дальнейшими открытиями.
— Например?
Имоджин приподняла подбородок:
— Например, ваше ничем не подкрепленное предположение о свадебных ритуалах, о которых вы подробно рассказали в своей последней статье.
— Я не делал никаких предположений. Я пришел к логическим выводам на основе уже известных фактов и исследований.
— Да неужто? — вызывающим тоном спросила Имоджин. — Вы утверждаете, что невеста не могла высказывать своего мнения при заключении брака, когда даже любителю ясно, что замарские невесты имели множество прав и привилегий. Замарская женщина могла при желании даже расторгнуть брак.
— Лишь в весьма редких случаях. Имоджин холодно улыбнулась:
— Она могла сделать это, если мужчина проявлял жестокость или оказывался импотентом. Это давало ей определенные права, милорд. Далее. Она сохраняла контроль над своей собственностью и доходами и после замужества. В этом отношении замарские законы прогрессивнее современных английских.
— Не скажите, — возразил Маттиас. — В вопросах брака замарцы мало чем отличались от англичан, мужчина был хозяином в своем доме. Жена должна была ему во всем подчиняться, вести хозяйство и создашь комфортную жизнь мужу. Он, в свою очередь, брал нa себя ответственность защищать жену и детей.
— Вы снова высказываете неподтвержденные предположения. Тщательно изучив ваши статьи, я пришла к выводу, что брак в Замаре строился на взаимном чувстве и уважении.
— Такие невероятные выводы можно сделать, лишь имея больное воображение и совершенно не владея первичной информацией. Основа замарского брака — собственность, социальное положение, деловые соображения. Как и в современной Англии.
— Это неверно, — не согласилась Имоджин. — Взаимное чувство — одно из важнейших условий замарского брака. Вспомните книги стихов, которые вы обнаружила среди руин замарской библиотеки.
— Нельзя делать общие выводы на основе нескольких романтических стишков. — Маттиас раздраженно провел рукой по волосам. — Это ничего не доказывает. В Замаре брак был деловой сделкой, каковой он является и в нынешней Англии.
— Стало быть, вы утверждаете, что замарцы не верили в силу любви, милорд?
— Любовь — это всего Лишь более красивое слово для выражения полового влечения, и я не сомневаюсь, что она была известна замарцам. В конце концов, они были умные люди.
— Любовь и половое влечение — не одно и то же.
— Одно и то же. — На скулах Маттиаса задвигались желваки. — Уверяю вас. Я сделал этот вывод на основе тщательных наблюдений и опыта. Не в пример другим людям.
— У меня есть свои наблюдения и свой опыт, — возмутилась Имоджин, — и выводы я делаю совершенно другие, сэр.
Маттиас холодно улыбнулся:
— Вы знаете, что такое половое влечение? Не поделитесь ли своим знанием, мисс Уотерстоун?
— Нет. О таких вещах не распространяются.
— Это верно. Позвольте мне высказать несколько наблюдений, полученных на основании собственного опыта. Я продукт союза, начало которому положила грандиозная плотская страсть. Но когда страсть остыла, остались горечь, гнев и сожаление.
В глазах Имоджин отразилось нечто, похожее на сочувствие. Она порывисто шагнула к Маттиасу, затем в нерешительности остановилась.
— Простите меня, милорд. Я не знала, что это для вас такой больной вопрос,
— К сожалению, было уже слишком поздно расставаться. — Очевидно, Маттиас взял себя в руки, и голос его окреп. — Моя мать была беременна мной. Ее семья настаивала на браке. Семья отца хотела заполучить наследство матери. Это была сделка дьявола. Мой отец так и не простил мою мать. Он заявлял, что она обманом заставила его жениться на ней. Мать же не могла простить отца за то, что он соблазнил ее, а затем обвинил во всех грехах.
— Какое печальное детство у вас было!
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!