V-8: право на свободу - Алекс Хилл

Тихо отворяется дверь, невольно выпрямляюсь, как по беззвучной команде. Дэниел смотрит сверху вниз, в его глазах читается усталость и едва заметная ранимость.

— Тебе удобно? — спрашивает он.

— Да.

— На полу?

— Да.

— В первый вечер ты была более многословна.

В первый вечер я еще не понимала, что делать и чего хочу добиться. Опускаю голову, в неискреннем смирении.

— Где же твоя живая сущность, Ви? Я вижу, что ты играешь. Только вот не пойму… Зачем?

— Я делаю то, что должна.

— А чего ты хочешь?

Вопрос вызывает волну призрачной боли. Никто и никогда мне его не задавал. Разве что я сама. Ответ есть, а вот смысла его произносить — нет. По крупицам собираю выдержку и говорю:

— Хочу быть тебе полезной.

— Ложь… — вздыхает Дэниел и подходит к шкафу. — Снова ложь, Ви… Как же я устал. Знаешь, я могу выпустить тебя прямо сейчас. На все четыре стороны. Хочешь? Открою дверь и забуду, кто ты такая. Это нетрудно, ведь передо мной только оболочка без личности.

Сердце стучит так часто, что закладывает уши. Пальцы скребут по ворсистому ковру в преддверии безумного страха перед следующими его словами.

— Но сколько ты протянешь? Ты об этом подумала? Документов нет, а чтобы их сделать потребуются большие деньги. Их можно заработать, но единственный быстрый способ вряд ли тебе понравится. А еще за вами наблюдают. Продавцы так просто не разбрасываются товаром. Если их деятельность, о которой не знает разве что тупой, всплывет совсем на другом уровне, более масштабном и открытом, они могут все потерять. А такие люди своего не упускают. Они подчищают хвосты и довольно быстро. Знаешь, что написано в договоре о вашей продаже? Покупатель обязуется контролировать куклу и не допускать раскрытия тайн организации. Слухи слухами, они им не страшны, но если кто-то попробует поставить их в неловкое положение… Пуля в висок — самое гуманное, о чем я слышал. А еще я слышал, что беглых кукол никто и никогда больше не видел. Может, конечно, это очередная утка для запугивания. Ты готова это проверить?

Финальной точкой становится холодный взгляд голубых глаз.

Я понимала, что есть вероятность слежки. Знала, что легко и просто не будет. Сейчас мне предлагают свободу, ту самую заветную мечту на блюдечке, но риск слишком велик. Кое в чем Дэниел прав. Не так, как он думает, но все же… Я не готова. Не потому, что боюсь или сомневаюсь в собственных силах, а потому что у меня нет полной информации и четкого плана, нет связи с Кейси и путей отступления. На все это нужно время и… Доверие мужчины напротив.

— Нет, Дэниел. Не готова. Я правда хочу быть полезна и не желаю доставлять неудобств. И я благодарна за то, что ты позволил остаться. Понимаю, меня не ждет ничего хорошего, но… Если я могу что-то сделать для тебя, то сделаю. К этому я точно готова.

— Тогда ложись в постель.

Медленно поднимаюсь на ноги, опираясь ладонью о стену. Я должна выдержать. Выбора нет. Это почти то же самое, что исправитель. Нужно отключить чувства и оградить сознание. У меня получится. Всегда получалось.

Подхожу к краю кровати и ложусь на спину, откинув одеяло. Каждый вдох пропитан немым криком, перед глазами пелена слез. Чувствую, как хозяин приближается, как наклоняется надо мной. Тень давит на тело, взгляд разрезает кожу. Слышу в голове призрачный смех Мадам-монстр, который из человеческого превращается в демонический.

— Что ты думаешь я собираюсь делать, Ви?

Вздрагиваю от голоса хозяина и молчу. Не могу ответить из-за мучительного ужаса, сковавшего связки. Взываю к храбрости, но все тщетно.

— Ответь на вопрос, — приказывает Дэниел.

— Сделаешь то, зачем такие, как ты, и покупают кукол.

— Разве я тебя покупал?

— Нет, но…

— Еще раз повторяю. Что ты думаешь я собираюсь делать?

— Заняться со мной сексом.

— А ты бы позволила?

— Да, — выдыхаю я, поворачивая ключ в двери пыльного чердака, где прячется душа.

Перестаю трястись, не чувствую тела. Оставляю в комнате лишь тонкую оболочку. Дэниел поднимает руку, слежу за его действием, а после закрываю глаза. Прикосновение прохладного одеяла срабатывает, как ледяной душ.

На противоположный край кровати опускается тяжелое тело. Поворачиваю голову, вижу спину и затылок на соседней подушке. Каменные мышцы расслабляются, не могу поверить в происходящее. Отголоски страха отзываются в каждом ударе сердца, кровь в венах теплеет.

— Почему? — вопрос срывается с языка прежде, чем я успеваю вернуться к роли куклы.

— Спокойной ночи, Ви.

* * *

В комнату только-только заглядывают рассветные лучи. Дэниел просыпается от тихих стонов и открывает глаза. Он видит перед собой темные волнистые волосы и дрожащие плечи. Связь между сном и реальностью так тонка, что мужчина не различает границу и не понимает на какой именно он стороне. Прерывистое дыхание девушки пропитано болью, нежная кожа покрыта крупными мурашками. Рука сама тянется вперед и касается шеи в желании успокоить.

— Милая, тебе плохо? — тихо спрашивает Дэниел, придвигаясь ближе. — Тебя снова тошнит?

Девушка дрожит сильнее, словно в лихорадке. Испарина по всему телу говорит об интоксикации, как и жар. Дэниел приподнимается на локте, беспокойство достигает максимума. Она больна. Он догадывался об этом и раньше, но она все отрицала.

— Кэти, — нежно произносит Дэниел, стараясь разбудить девушку. — Девочка моя…

Ему удается перевернуть ее на спину. Напряженный мокрый лоб, искусанные бледные губы, впалые щеки. Все не так, как было вчера вечером. Веснушек стало вдвое меньше, а нос потерял где-то маленькую горбинку, которую сам Дэниел никогда не считал недостатком, в отличии от Кэтрин.

Девушка в ужасе распахивает глаза. Их серый цвет такой тусклый и темный, словно мокрая пыль, смешанная с кровью, где-то в подворотне города огней и больших денег. Дэниел окончательно просыпается, мозг начинает работать, позволяя трезво оценить ситуацию.

Больше пяти лет прошло с того дня, в который он позволил себе вернуться, поддавшись сонному подсознанию. Сейчас перед ним Ви-восемь. Кукла, подаренная на день рождения. Кукла, которую неумелый мастер скопировал с его бывшей жены.

— У тебя температура, — произносит Дэниел, едва справившись с эмоциональным ударом. — Чувствуешь недомогание? Боль?

— Нет, — сипло отвечает Ви не моргая.

Дэниел знает, почему она так смотрит. Эта девочка не заслужила такой жизни, но ничего другого он пока не может ей дать. Слишком много ловушек в дурацком договоре. Просто отпустить ее нельзя. Есть всего два варианта: вернуть обратно и подарить кому-то еще. Только вот Дэниел не знает ни одного человека, который бы принял такой подарок с благодарностью и заботился потом о ней, а не… Медленно уничтожал.