Игрушка для подонка - Екатерина Носкова

глядя в окно. Хотелось зацепиться взглядом за одну крупную снежинку и проследить за её «полётом», но снега было так много, что это было практически невозможно.

— Я сегодня на работе выходной возьму, — между тем продолжила мамуля. — Попрошу кого-то из коллег взять моих обормотов.

— И тебе дадут выходной? — хмыкнула, не скрывая сомнения. — Не помню, чтобы у учителей вообще были выходные.

— Ну… У нас есть выходные.

— Ага. Конечно.

Захотелось попросить маму напомнить, когда у неё был нормальный полноценный выходной. Она вечно то тетради проверяет, то раздаточный материал для учеников готовит. Про субботы вообще молчу — часто и в этот день она ходит в школу, когда её класс готовится к какому-либо конкурсу или фестивалю.

Не понимаю, за что мама любит свою работу?

— Алис, знаешь, ты сегодня в университет езжай на автобусе, — вынул из размышлений мамин голос. — Дороги вон как замело. Еще, наверное, не расчистили толком. Не дай бог в аварию попадёшь.

Вздрогнула от этих слов. По телу пробежались мурашки.

— Да, наверное, так и сделаю, — тихо пробормотала и отправилась в душ, чтобы мама не продолжила развивать тему ДТП.

Забежала в ванную и зажмурилась.

Мама просто переживает, волнуется за меня, даже не догадываясь, что простым предположением сделала мне только хуже.

Черт. А ведь я даже не знаю, в каком состоянии моя машина. Сильная ли вмятина осталась от «встречи» с дорогой иномаркой Волкова?

А если последствия аварии сильно заметны… Как я это маме объясню?

Подошла к раковине и открыла холодную воду. Захотелось засунуть под кран голову, чтобы хоть так освежить мысли. Но решила не заниматься такой ерундой, а просто умылась.

От ледяной воды кожу начало покалывать, но и бодрости придало.

Выпрямилась, и несколько секунд рассматривала своё отражение в зеркале.

— Всё будет хорошо, — тихо прошептала, глядя себе в глаза, почти уверенным взглядом. — Я что-нибудь придумаю. Я сильная. Я справлюсь.

Глубоко вздохнула и начала делать стандартные утренние процедуры.

Сегодня в университет я собиралась с особой сосредоточенностью.

И нет, я не подбирала наряд. Не искала кофточку, которая идеально бы подчёркивала цвет моих глаз, не примеряла штаны, которые бы идеально сидели по фигуре.

Нет.

Я сосредоточенно собиралась, делая обычные дела, стараясь не выдать своих истинных эмоций. Чтобы мама не увидела моего волнения, чтобы ничего не заподозрила, чтобы вопросы задавать не стала.

Вот только мама — это мама. Она меня всю жизнь знает.

— Алис, — тихо окликнула родительница, когда я уже застёгивала сапоги. — У тебя всё хорошо?

— Да. А что?

— Просто ты… Какая-то не такая, — пробормотала, задумчиво глядя на меня.

— Нет. Тебе показалось, — улыбнулась, завязывая на шее шарф, и следом одевая пуховик. — Всё, я убежала. После пар позвоню.

Быстро поцеловала маму в щеку, попрощалась с сестрой и выбежала из квартиры.

Пока спускалась по лестнице, успела и куртку застегнуть, и шарф нормально завязать, и шапку плотно натянуть.

И все равно стоило выйти из подъезда, сделать вдох, как морозный воздух вмиг наполнил легкие. Вот только голову это никак не остудило.

По дороге на остановку решила проверить своего Жигуленка. Рассмотреть повреждения.

Моя развалюшка стояла ровно на том же месте где я ее всегда ставила. Стряхнула рукавом налипший снег, и присела на корточки.

Тихий стон вырвался из груди непроизвольно.

Я так надеялась, что никто не узнает об аварии. К сожалению, мое желание не сбылось.

В аккурат над фарой, красовалась небольшая вмятина. Но не она так бросалась в глаза, а стесанная краска.

Конечно, все могло быть и хуже…. Но как это объяснить маме? Она ведь переживать начнёт. Спрашивать. А я не смогу ей признаться.

Еще раз осмотрев машину, я с тяжелым вдохом выровнялась и направилась к остановке.

Проблема не в том, что мне страшно признаться маме в повреждении машины. Всегда можно сказать, что не рассчитала расстояние до какой-нибудь клумбы. Хотя у меня никогда не было проблем с габаритами.

Проблема в том, что мама будет спрашивать. А я могу проколоться. И тогда придется сознаваться, как именно ее дочь будет отрабатывать ремонт.

От всех этих мыслей у меня уже в висках пульсировать начинает. Неприятное чувство. А это еще и восьми утра нет. И как назло опоздала на свой автобус. Следующий ждать долго, поэтому в универ добиралась с пересадками.

В итоге на пары пришла вовремя, но безумно злая, мокрая и уставшая.

Вошла в холл учебного заведения и быстро осмотрелась. К счастью, на горизонте не было видно ни самого Волкова, ни его друзей. Возможно, он решил сегодня не приходить в универ из-за погодных условий.

В аудитории стоял тихий гул. Одногруппники распределились на небольшие группки и тихо что-то обсуждали. Кто-то рассказывал о новом фильме, кто-то обсуждал новые тренды в социальных сетях.

В кабинете была и Марина. Стоило мне войти, она едва заметно кивнула в знак приветствия, и вновь вернулась к прерванному занятию. Очень важному надо сказать — как вчера отдыхали местные мажоры в одном из ночных клубов. Во главе с Волковым.

Вздрогнула, услышав знакомую фамилию.

А потом достала телефон, открыла социальную сеть и начала листать новостную ленту. Вот только ни одной новости я так и не прочитала. Не поставила ни одного лайка.

Все мое внимание было приковано к копании девчонок, которые обсуждали прошедшую ночь. Хотя ничего нового они и не обсудили — мажоры тусили, кутили, кого-то угощали дорогими напитками, а потом каждый покинул клуб в компании красоток. Каждый…

Может…

Если Волков вчера хорошо провел время, ему дела не будет до меня? Возможно, он вообще забыл?

Да, а царапины на багажнике исчезнут сами по себе.

Запустила пальцы в волосы, и слегка помассировала кожу.

Еще и суток не прошло с момента аварии, а я уже вся извелась.

Но старалась выкидывать из головы мысли о Стасе.

И у меня получалось, половину первой пары, и всю вторую.

На второй перемене решила сходить купить себе хоть какую-то булочку. Я уже практически зашла в столовую, когда мой телефон издал знакомую мелодию.

Отошла в сторонку, чтобы никому не мешать, и разблокировала гаджет.

Сообщение. От которого у меня мороз по коже пробежался. Дыхание перехватило, а сердце забилось часто-часто.

Сообщение оказалось кратким. Указано лишь время и адрес. Но мне и этого хватило, чтобы почувствовать, как от страха сердце пропускает удар, а потом начинает стучать, как сумасшедшее.

Я даже не подумала отвечать на это сообщение. Зачем? И так все понятно. Я приду в указанное время туда, куда надо Волкову.

Рядом раздался громкий хохот, и я вздрогнула от неожиданности. Убирая телефон, взглянула на тех, кто не дал мне погрузиться в отчаяние.

Это была