Воздушные гладиаторы - Юрий Корочков

Но если простые крестьяне и казаки искали вольной воли на востоке, то культурная верхушка, интеллигенция, связанные с боярскими кланами мастера постарались перебраться из ставшей не слишком уютной столицы на более безопасную, но, тем не менее, комфортную и культурную почву северных провинций. Многие подались в Новгород, но не меньше торговых людей потянулось во Псков и, особенно, в новую торговую столицу — Вологду, через которую начала идти бойкая морская торговля с Англией.

Характерно, что если по торговым делам в новые города купцы переселялись и раньше, то под влиянием опричнины произошёл отток из столичного региона большого количества ремесленников самого различного толка: каменщиков, ювелиров, иконописцев. Эти люди быстро ассимилировались в быстро развивающихся торговых городах, обеспечивших им крупные заказы. Они принесли с собой новую для этих мест технику, культуру производства, новые веяния и взгляды, сложившиеся в столице и до того крайне ограниченно проникавшие на окраины.

За разговорами шесть часов в дороге от Москвы пролетели незамеченными. Лишь однажды молодые люди остановились в симпатичном месте на берегу небольшого прудика, чтобы пожарить предусмотрительно прихваченный с собой Алексеем шашлык. В Печёры приехали в сумерках, и в монастырь идти было поздно. Благо, лётчик отлично знал городок, и скоро они с Женей, бросив вещи в очень удобно расположенной у самого входа в Псково-Печерскую лавру гостинице, отправились поужинать в ресторанчик, оборудованный в старинной башне. С деньгами у Алексея в кои-то веки был полный порядок, и он смог угостить попутчицу хорошим ужином.

Наутро, отправив Евгению в длительную экскурсию по дальним пещерам, которую ей с благословения отца Тихона устроил один из послушников, Алексей, наконец, уединился с духовником в его келье. Как человек военный, он не мог рассказать старцу всего, но и того, что мог, хватило с лихвой.

Внимательно выслушав «чадо», отец Тихон молча налил Алексею полную кружку сбитня, дождался, пока тот выпьет, и лишь тогда заговорил.

— Умный ты, Лёша, парень, а всё одно дурень! Очень уж легко враг ловит тебя на страстях, а ты и рад ловиться. В уныние впадаешь, а уныние — смертный грех! Это, брат ты мой — недоверие к Творцу! А Господь всё слышит! Вот ты ещё и не попросил ничего, а он, как любящий Отец, уже позаботился о тебе. Ничего я тебе сейчас не объясню… Не поймёшь ты — гордыня и самолюбование тебе глаза закрыли… А всё же, поверь! Господь уже всё устроил, и скоро, очень скоро ты поймёшь Его замысел о тебе. Вот как только самовлюблённость отбросишь, так всё и поймёшь. А сейчас ступай! Ты человек военный, так что делай, что должен и не падай духом — ушибёшься! Иди, иди! Проводи, вон спутницу свою по монастырю, свози её в Изборск, во Псков. Девушка она светлая и очень хорошая — не обижай её!

В ответ на изумлённый взгляд лётчика, монах покачал головой, мол, он не сводня — сказал именно то, что сказал и ничего более, и подтолкнул гостя к двери кельи.

Покидал монастырь Алексей в весьма смешанных чувствах. Ни один из мучавших его вопросов решён не был, но на душе удивительно посветлело. Как и советовал духовник, он свозил Женю в Изборск, во Псков и расстался с девушкой у стен Крома. Короткий отпуск заканчивался, впереди ждало ответственное задание, а нужно было ещё разобраться с рукой, и лётчик отправился прямиком в отделение интенсивной терапии Института космической медицины, где ему могли помочь за несколько дней регенерировать рану.

Бомба

Паром лежал на дне долгие десятилетия. Никто на поверхности не мог ручаться за то, в каком состоянии находится его груз. Вообще, почти никто из людей даже не подозревал, что вёз давно утонувший корабль. Да, в своё время катастрофа парома стала громким делом: в ней погибло более 800 пассажиров, но тогда удалось всё списать на шторм и несовершенство конструкции судна.

Немного странным было то, что судно не стали поднимать с совсем небольшой глубины. Более того, место трагедии объявили массовым захоронением и запретили туда любой доступ, для чего потребовалось даже переписать несколько законов сразу трёх государств. Ещё большее недоумение у думающих людей вызвала попытка накрыть лежащее на дне судно бетонным саркофагом. Более того, когда оказалось, что саркофаг установить невозможно, на паром высыпали четыреста тысяч тонн гравия, после чего в районе гибели установили автоматическую радиолокационную станцию, сообщающую в береговую охрану о любой попытке приблизиться к запретному району.

В Европе шла большая война, и причуды властей небольших северных стран мало волновали население континента. Потому, всю историю удалось замять даже тогда, когда незаконно проникшие к судну аквалангисты опубликовали снимки парома, на которых отчётливо была видна огромная пробоина в его правом борту, никак не вязавшаяся с официальной версией гибели судна.

Более того! Обнародование данных материалов окончательно всех успокоило. Правительство к этому моменту поменялось несколько раз, и все странности списали на нежелание давно ушедшего на покой премьер министра раскрывать неблаговидные подробности катастрофы, произошедшей по вине некомпетентных военных, допустивших столкновение судов. Вот только радар на месте гибели остался включенным и запретную зону отменять так и не стали. Но на то и демократия, чтобы принять закон было куда проще, чем отменить.

И вот час настал. Во второй половине XXI века о пароме давно забыло даже новое правительство Швеции. Никого не удивило и не встревожило пропадание сигнала от древнего локатора: на его техобслуживании многие годы экономили, так что поломка была вполне закономерна. Подошедший к району катастрофы рыболовецкий траулер остался незамеченным, как и спустившиеся с его борта аквалангисты. Целью профессиональных ныряльщиков был груз давно затонувшего судна.

В день выхода парома на его борт заехали две тяжело гружёные фуры, не прошедшие таможенного контроля. Явление тогда вполне обычное — с территории недавно образованной Эстонии вывозили интересное новым хозяевам мира оборудование и вооружение, оставшееся в наследство от рухнувшего СССР. То, что на этот раз груз не совсем обычен, команда не знала, иначе ни за что не приняла бы на борт ТАКУЮ контрабанду. В фурах везли четыре транспортировочных контейнера высшей степени защиты с тактическими спецбоеприпасами — атомными бомбами новейшей конструкции.

Правительство Швеции сумело нелегально