Гвенди и ее шкатулка - Ричард Чизмар

Из-за припаркованной рядом машины выходит Джимми Сайнс. Он встает сбоку от Гвенди, скрестив руки на груди, и смотрит на Фрэнки.

– Сиськи торчком?

Фрэнки ухмыляется.

– Это та самая. Я тебе про нее говорил. – Он подходит вплотную к Гвенди и проводит пальцем по ее ноге снизу вверх. Она отталкивает его руку.

– Спрашивай, что хотел, и дай проехать.

– Да ладно тебе, что ты такая сердитая? – говорит Фрэнки. – Я просто переживал за твою сладкую задницу. Она у тебя напряженная, страшное дело. Наверное, срать неудобно? – Он снова хватает ее за ногу. Уже не пальцем, а всей рукой.

– Эти парни к вам пристают, мисс Гвенди?

Все трое оборачиваются на голос. Никто не заметил, как подошел Ленни.

– Исчезни, дедуля, – говорит Фрэнки, делая шаг к нему.

– Это вряд ли. Гвенди, у вас все в порядке?

– Теперь да. – Она срывается с места и едет к выходу. – Мне пора, а то на обед опоздаю. Спасибо!

Они смотрят ей вслед, потом Фрэнки и Джимми опять оборачиваются к Ленни.

– Ну что, дед? Двое на одного. Мой любимый расклад.

Ленни запускает руку в карман брюк и достает выкидной нож. На серебряной рукояти выгравированы два слова. Единственное изречение на латыни, которое понимают эти двое парней: Semper Fi [2]. Узловатые пальцы делают неуловимое движение, и шестидюймовое лезвие сверкает, отражая солнечный свет.

– Теперь двое на двое.

Фрэнки удирает, только пятки сверкают. Джимми не отстает.

– Да что ж такое?! Опять Гвенди выигрывает!

Салли закатывает глаза и швыряет карты на ковер.

Они вчетвером сидят на полу в гостиной Питерсонов: Гвенди, Салли Аккерман, Бриджит Кавано и Джози Уэйнрайт. Все, кроме Гвенди, учатся в выпускном классе, но в этом учебном году они частые гости в доме Питерсонов.

– Вы тоже заметили, да? – Джози морщит нос. – Гвенди никогда не проигрывает. Ни в чем.

Салли подхватывает:

– Лучшая ученица. Лучшая спортсменка. Самая красивая девочка в школе. И вдобавок еще и мастерский карточный шулер.

– Да ладно вам, – говорит Гвенди, собирая карты. Сейчас ее очередь тасовать и сдавать. – Это неправда.

Но Гвенди знает, что это правда, и хотя Джози просто подкалывает ее в своей обычной дурацкой манере (чего еще ждать от девчонки, которая стремится стать солисткой рок-группы под названием «Киски»?), Салли говорит вполне серьезно. Салли уже надоело, что Гвенди всегда впереди. Салли завидует.

Впервые Гвенди осознала, что у нее появился повод для беспокойства, месяца два назад. Да, она бегает быстрее всех в школе. Возможно, в своей возрастной категории она бегает быстрее всех в округе. Может быть, даже во всем штате. Правда? Да, правда. И взять ее школьные оценки. Она всегда хорошо училась, но в младших классах ей приходилось много заниматься, чтобы получать отличные оценки, и даже тогда у нее были четверки. Сейчас она почти не открывает учебники и все равно учится лучше всех в классе. Иногда она даже специально дает неправильные ответы в контрольных работах, чтобы не получить очередной высший балл. Или заставляет себя проигрывать в карты или в игровых автоматах, чтобы подруги ничего не заподозрили. Но, несмотря на ее усилия, они все равно чувствуют что-то странное.

Кроме кнопок, серебряных долларов и шоколадных зверюшек пульт управления дал ей… что ж, скажем прямо… сверхчеловеческие способности.

Правда? Да, правда.

Она больше не получает никаких травм. Ни единого растяжения на беговой дорожке. Ни единого синяка или ушиба на футбольном поле. Ни единой царапины или ссадины из-за неуклюжести. Ни единого ушибленного пальца или сломанного ногтя. Гвенди уже и забыла, когда в последний раз пользовалась лейкопластырем. Даже месячные проходят легко и стремительно. Никаких болей и спазмов, две-три капельки на прокладке, и все. Гвенди почти не теряет кровь.

Это радует, но одновременно и пугает. Гвенди знает, что это работа пульта управления (или шоколадных зверюшек), но ведь пульт и зверюшки – по сути одно и то же. Иногда она очень жалеет, что ей не с кем об этом поговорить. Иногда она очень жалеет, что их дружбе с Оливией пришел конец. Оливия, наверное, единственный человек на свете, кто мог ее выслушать и поверить.

Гвенди кладет карты на пол и встает.

– Кто будет попкорн? Лимонад?

Поднимаются три руки. Гвенди уходит в кухню.

Осенью и зимой 1978 года в жизни Гвенди происходят большие перемены, и в основном – к лучшему.

В конце сентября она наконец получает водительские права, а через месяц, когда ей исполняется семнадцать лет, родители делают ей сюрприз: дарят слегка подержанный «Форд-Фиеста» из автосалона, где работает мама. Автомобиль ярко-оранжевый, и радиола работает по настроению, но Гвенди это нисколечко не расстраивает. Она любит свою машину, украшает ее скромный багажник большими переводными картинками с ромашками и лепит на задний бампер наклейку «НЕТ ЯДЕРНОМУ ОРУЖИЮ», реликт шестидесятых годов.

Также Гвенди устраивается на свою первую настоящую работу (раньше она подрабатывала, присматривая за соседскими детишками и подметая дворы от листьев, но это не в счет): в буфете в автомобильном кинотеатре, три раза в неделю по вечерам. Никого не удивляет, что она сразу зарекомендовала себя как ответственный и исполнительный работник, и уже через два месяца ей повышают зарплату.

Также ее выбирают капитаном школьной сборной по легкой атлетике.

Гвенди по-прежнему размышляет о мистере Фаррисе и по-прежнему беспокоится за пульт управления, но уже без прежнего нервного напряжения. Она по-прежнему запирает дверь своей комнаты на замок, вынимает из шкафа пульт и нажимает на рычажок, выдающий шоколадных зверюшек, но уже не так часто, как раньше. Не больше двух раз в неделю. Иногда даже реже.

На самом деле она сумела расслабиться до такой степени, что однажды поймала себя на мысли: Может, когда-нибудь ты о нем просто забудешь?

Но потом она натыкается на статью в газете, где говорится о случайной утечке спор сибирской язвы на советском заводе биологического оружия, в результате чего погибло несколько сотен человек и случилась локальная экологическая катастрофа. Гвенди читает статью и понимает, что никогда не забудет о пульте, о его красной кнопке и о принятой на себя ответственности. Но в чем именно заключается эта ответственность? Гвенди точно не знает, но думает, что, наверное, ей надо следить, чтобы мир не вышел из-под контроля. Мысль совершенно безумная, но почему-то кажется правильной.