Все о мужских грехах - Марина Серова

— Но с Сухуми-то есть? — изо всех сил стараясь не сорваться на эту бабищу, спросила я.

— Я вам уже сказала, — повысила она голос, — идите и пробуйте!

— Между прочим, вы могли бы быть и повежливее, — не выдержала я.

— Ты поучи меня еще! Поучи! — обозлилась она.

— Ваше начальство вас поучит! — огрызнулась я.

Поняв по моему выражению лица, что это дело я просто так не оставлю и скандал будет большой, ее соседка вмешалась и крайне предупредительным тоном объяснила мне:

— Понимаете, набрать Абхазию по коду днем практически невозможно, но ночью, бывает, мы и дозваниваемся, правда, редко. Поэтому мы выходим обычно на международную связь и соединяем.

— Спасибо, девушка! Вы очень любезны! — сказала я и, повернувшись к хамке, добавила: — А таких, как ты, надо гнать отсюда поганой метлой, чтобы репутацию фирмы не портила! — И, прочитав на бейдже ее имя, выразительно произнесла: — Обещаю вам, Ирина Валентиновна Воробьева, что долго вы здесь не задержитесь!

— Это мы еще посмотрим! — взвилась та. — Пусть поищут таких дур, которые за гроши тут горбатиться будут!

— Да уж! — хмыкнула я. — От этой тяжелой работы вы здесь так исхудали, что скоро за шваброй спрятаться сможете! Видимо, это вас в самом недальнем будущем и ждет: с тряпкой в руках и шваброй в обнимку! — вышла я из переговорного пункта под аккомпанемент ее истеричных воплей.

Оттуда я заехала в офис своего сотового оператора и, подключив тариф, который позволил бы мне звонить из Абхазии в Тарасов, направилась наконец-то к Андрееву.

— Семен Иванович занят! — категорично заявила мне самого боевого вида пожилая секретарша, едва увидев меня на пороге.

— А вы ему доложите, что пришла Иванова, он и освободится, — предложила я, ругнув себя за то, что не позвонила ему предварительно по телефону, и мило ей улыбнулась.

— А я тебе сказала, что он занят! — повысила голос секретарша, видимо, приняв меня за его любовницу — «молодое мясо», как он выразился.

— А вот тыкать не надо! — Я повысила в ответ голос. — В такой солидной приемной, у такого солидного начальника и вдруг такая невоспитанная секретарша. — Я горестно покачала головой.

— Ты бы шла отсюда по-хорошему! — угрожающе приподнимаясь, сказала она.

— Охотно! — ответила я, направляясь прямо к дверям Андреева.

Она вскочила и попыталась загородить от меня дверь, но я быстро взяла секретаршу на прием и вместе с ней, ведя ее, полусогнутую, впереди себя, вошла в кабинет.

— Извините, Семен Иванович, у меня срочное дело, а меня к вам не пускали, — сказала я.

Андреев корпел над какими-то бумагами и, подняв голову и увидев нашу живописную группу, расхохотался.

— Да, Маня! Такой фрукт, как Татьяна, тебе не по зубам! Ты, Таня, отпусти ее, а то она у меня уже не молоденькая, чтобы так стоять, — сказал он, и я отпустила секретаршу, которая только что не лопалась от злости. — А ты, Маня, успокойся! У Татьяны ко мне действительно очень срочное и важное дело! Ты бы узнала сначала, что к чему, а потом уже и в позу вставала!

— А на ней не написано, что она по делу! — огрызнулась секретарша. — Откуда мне знать, что это не очередная твоя шалашовка с претензиями пришла? Или мало я их, что ли, с лестницы спускала?

— Охолони! — прикрикнул на нее Андреев. — Татьяна частный детектив и сейчас на меня работает! И пока мы с ней разговаривать будем, хоть умри, но никого не пускай! Ясно?

— Так это вы Сандрой занимаетесь? — мгновенно переходя на «вы», спросила она.

— Да! — ответила я.

— Так бы сразу и сказали! — и она дежурным голосом спросила: — Чай или кофе?

Я помедлила с ответом, думая, что чай я не очень люблю, а хорошего кофе здесь вряд ли дождешься, и решила было попросить сок, но Андреев ответил вместо меня:

— Кофе ей! Я уже узнал, что она без него жить не может. — Секретарша кивнула и ушла, а мне он сказал: — Кофе у нее отменный получается! Сейчас сама увидишь! — А потом спросил: — Скажи честно, ожидала тут длинноногую девулю увидеть с патлами распущенными?

— Что-то вроде, — уклончиво ответила я.

— Зря! Ты пойми, у любого разумного начальника, что при Советах, что сейчас, на работе есть только четыре доверенных человека: секретарша, главный бухгалтер, начальник службы охраны и водитель. А возьми я сюда любовницу свою — и что будет? А будет она полностью в курсе моих дел и встреч. Мне это надо? Выгонишь ее, а она тебя со злости заложит! Видал я таких дураков! Позарились на молоденьких, а потом локти кусали и не знали, как от них избавиться. А меня дураком даже в детстве никто не называл! — И, переходя к делу, спросил: — Ну, чего узнать успела?

— Пока немного, но ясно одно — Сандру преследует какой-то мужчина с уголовным прошлым…

— О как! — воскликнул Андреев.

— Вот именно! В Ростове-на-Дону она спаслась просто чудом, а вот в Волгограде он в нее стрелял, но промахнулся и попал в другую девочку, которая, к счастью, выжила.

— Что за сволочь? — хрипло спросил Семен Иванович.

Я описала внешность мужчины и сказала, что сейчас он в Тарасове. Выслушав меня, Андреев решительно сказал:

— Сегодня же всех на ноги подниму! Пусть его ищут! Что еще?

— Я думаю, что начало этой истории нужно искать в Сухуми… — начала я, и он тут же заявил:

— Ну, так езжай! У меня здесь абхазы на рынке торгуют! Я им скажу, и тебя там, как дорогого гостя, встретят! И помогут во всем! А то я им здесь такую жизнь устрою, что мало не покажется! — Он нажал на селектор и сказал: — Маня! Найди мне быстро Самшиева, и пусть пулей летит ко мне! — А потом спросил у меня: — Что еще?

Обрадовавшись, что он сам предложил мне помощь в Абхазии и мне не пришлось его об этом просить, я сказала:

— Мне надо посмотреть комнату в общежитии, где живут Сандра с матерью.

— Смотрели уже! — нехотя буркнул он. — Да ничего не нашли!

— Значит, нужно посмотреть еще раз! — настаивала я.

— Что найти-то думаешь? — поинтересовался он.

— Пока сама не знаю, — пожала плечами я. — Сориентируюсь на месте. Ну, не может быть такого, чтобы ничего там не было! — воскликнула я. — Просто нужно уметь смотреть и видеть!

— Так это одно и то же! — удивился он.

— Нет! — возразила я. — Можно смотреть, но ничего не увидеть!

Подумав, он согласился:

— Тебе виднее! Когда пойдешь?

— Чем скорее, тем лучше, — ответила я.

— Да в любое время — Манана же из больницы не вылазит! — буркнул он.

— Сандре стало хуже? — насторожилась я.

— Скажем так, ей не стало лучше, что должно было произойти, — уклончиво ответил он и, сорвавшись, заорал: — Я хирургам этим сказал, что руки им пообломаю под самый корень, если она умрет! Ванька ведь уже дома даже и не появляется! В коридоре там в кресле спит! Я тут звонил ему, так он сказал, что, если с ней что-нибудь случится, то он жить не будет! Я могу такое допустить?!