Кризис? Экспансия! Как создать мировой финансовый центр в России - Сергей Чернышев

Сегодня корпоративная регламентация предусматривает, что организации имеют такие пакеты готовых документов, подготовленные юристами, и готовы в любой момент представить их контрагентам. В этом смысле, совершая сделку, мы, до того как использовать деньги, прежде всего обмениваемся правами.

Вообще говоря, контур прав – это издержка. Изготовление пакета документов чего-то стоит, требует времени. Бумаги нужно хранить, учитывать. Выдававшая документы сторона должна помнить, что она их выдавала. Все это – колоссальные издержки института права.

Можно ли при этом сэкономить на деньгах, а в идеале – вообще обойтись без денег? Можно. Ничто не мешает создать – возможно, кто-то это уже делает – регистрационное бюро, которое будет один раз удостоверять, что я зарегистрирован, имею ИНН, юрлицо, являюсь гендиректором и т. д. По запросу любого моего контрагента бюро ответит: да, этот товарищ имеет право заключать с вами такие-то сделки. Не мучайтесь, не проверяйте, не держите пакеты документов.

Такое бюро ничем не будет отличаться от современного депозитария ценных бумаг, который ведет записи по ценным бумагам, выдает удостоверяющий документ, что именно я – владелец этой бумаги, когда я их продаю-покупаю, подтверждает продажу-покупку, списывая с моего счета и записывая. На депозитарии лежит уголовная, финансовая, какая угодно ответственность за достоверность этих сведений. Поэтому для всех сторон сделки его удостоверение важнее, чем даже мое. Та же функция – у Бюро кредитных историй, выписка из реестра которого расширяет ваши права как добросовестного заемщика. Все это – инструменты снижения издержек в контуре обмена правами.

Ценная бумага – документ, удостоверяющий (с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов) имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении. Есть у меня право получения дивидендов в какой-то компании, право голосования на собраниях, право отчуждения части собственности без разрешения самой компании – это классическая акция.

Либо у меня есть право потребовать от вас через 10 месяцев возвращения суммы, которую я вам дал, но с процентами, – облигация.

Либо у меня есть право просто потребовать от вас деньги – вексель.

Либо у меня есть документ, удостоверяющий, что на складе в Урюпинске лежит пять коробок колготок размеров 39–41, и они принадлежат мне, – классический варрант, складское свидетельство.

Либо у меня есть документ, выданный мне капитаном корабля и удостоверяющий, что он принял от меня в Марселе груз в составе 2 (двух) бочек пива и везет их в Нью-Йорк на терминал № 5, – это коносамент.

Права на товар в пути, права на товар на складе, права на будущий товар (форвардные контракты), права на покупку товара с правом отказа от этой покупки (опцион) – весь класс ценных бумаг создан на понимании их как документов, удостоверяющих права. Логика появления всех этих документов ясна. Корабль плывет долго, но я могу свой плывущий товар заранее продать, пусть и со скидкой, чтобы вложиться в оборот. Вы мне переводите деньги, а я вам – коносамент, где написано: любой подавший эту бумагу имеет право получить товар. То же самое – с варрантом. Варрант был однажды эмитирован, выписан – и погашен. Фактически он сыграл важную роль при обеспечении платежа, хотя удостоверял всего-навсего права.

Сегодня накоплен колоссальный опыт депозитариев, учитывающих разнообразные права. Есть люди, бизнесом которых стал учет оборота этих прав. Вам открывают депозитарные счета, фиксирующие, сколько у вас облигаций, акций, опционов и форвардов, ничто не мешает учитывать варранты, если бы была такая потребность (сегодня они просто уходят в прошлое) или коносаменты. Когда я хочу передать кому-то свои права, я просто извещаю об этом депозитарий: прошу пять моих прав переписать на г-на N по передаточному распоряжению. Депозитарий списывает с моего счета пять варрантов и записывает на счет г-на N.

Понятно, что при этом мы должны еще разойтись деньгами. В принципе депозитарий это не волнует. Но для нашего же удобства мы можем создать расчетно-депозитарный центр, который будет проводить операции в двух контурах сразу: списывать права с меня и переписывать их на г-на N, а с г-на N списывать деньги и записывать их на меня. Возникает единый центр, который может производить обмен правами и сопровождать его обменом в контуре денег.

На примере депозитария видно, что уже построена информационная система, не только учитывающая права, но и обслуживающая обмен правами – это прототип единого регистрационного бюро, где будут обращаться все права, включая водительские, ИНН и т. д. Мы видим, что депозитарии спокойно ужились в контуре обмена прав, научились меняться, научились шлюзоваться в денежный контур и обратно.

Такую же систему взаимодействия с расчетным контуром абсолютно симметрично можно выстроить в контуре капитала (инвестиций) – после того как люди поймут, что проекты стандартны, и научатся их «считать». Отсутствие инвестиционного контура сегодня связано прежде всего с тем, что мы не знаем, сколько «инвестиционных денег» эмитировать.

Мы научились оценивать, сколько стоят колготки, сервисы, юристы, секретарши, перевозчики, поскольку это укоренившиеся, старые типы деятельности, накопилась большая статистика – те самые котировальные таблицы, позволяющие вывести паритет и приравнять к единице расчета, к одному из видов денег. Но оценка проектов – до сих пор штучная работа. Когда появились самобеглые повозки, никто тоже не знал, с чем их сравнивать. Все понимали, сколько стоят экипаж, лошадь, сколько стоит доставка письма ямщиком на почтовых. Но сколько стоит доставка письма на автомобиле, понять было невозможно. Так и сейчас.