Иван Поддубный. Одолеть его могли только женщины - Збигнев Войцеховский

Что-то «сломалось» в Иване, теперь нарядный променад казался ему слишком блеклым, словно солнце светило уже не так ярко и краски южного моря померкли. Они не шли ни в какое сравнение с великолепием цирковых костюмов. Цирк Бескоровайного ураганом пронесся по набережной, заставив людей на время забыть о ежедневных заботах и о хлебе насущном.

Поддубный остановился у тумбы. Пожилой расклейщик расправлял на ней свеженькую афишу поверх отслужившей свое – театральной.

– Когда первое представление? – спросил Иван.

– Завтра.

Поддубный неторопливо читал афишу. Много в ней было всякого, но взгляд зацепился за последние слова. Зрителям сообщалось, что их вниманию будут представлены соревнования знаменитых борцов и что каждый желающий сможет выйти на цирковой манеж, чтобы помериться с ними силой. Ивану хотелось спросить, так ли это, но расклейщик афиш уже исчез, оставив после себя лишь капли клейстера на мостовой променада. На солнце и ветру афиша быстро сохла, растягивалась, расправлялась буквально на глазах.

Вечером Иван за столом рассказал о приезде цирка своим соседям.

– Мы уже знаем, видели, – за себя и за приятеля ответил Николай. – Завтра идем на представление. Хочешь, пойдем вместе?

И тут впервые Поддубный не стал сомневаться в том, стоит ли тратить на сомнительное удовольствие отложенные для завоевания Аленки деньги.

– Конечно, пойду, – затем, несколько смущаясь, он рассказал о прочитанном в афише. – Там сказано, будто любой, если захочет, сможет помериться с борцами силой. Это так, вы же не первый раз в цирке?

– Не первый, но ни разу не видел, чтобы находились желающие, – усмехнулся Петр. – А ты что, Иван, решил попытать счастья? Посмотришь выступления, самому расхочется.

* * *

Назавтра вечером жильцы квартиры встретились уже возле цирка. Временное деревянное здание с полотняным куполом было густо украшено разноцветными флажками, возле него ходили зазывалы, хотя в их услугах особой нужды не было. Все билеты на первое представление и так были раскуплены.

– А я успел! – Николай продемонстрировал синие билеты. – На всех троих взял.

Времени до начала представления еще хватало. Поэтому Иван с Николаем и Петром еще успели попить пива в буфете, а затем устроились в амфитеатре. Нагретый за день солнцем купол теперь отдавал свое тепло. Внутри было душно, Поддубный то и дело вытирал лоб носовым платком. На манеже пока еще ничего интересного не происходило. Там орудовали униформисты, густо посыпая его свежим песком, принесенным прямо с городского пляжа, сыпали опилки, ровняли все это метлами. Иван осматривался. Ему пока еще не было понятно предназначение всех этих веревок, канатов, уходящих к куполу, раскачивающихся перекладин. В воздухе ощущался легкий запах конского навоза.

Оркестр устраивался на балконе. Музыканты настраивали, пробовали инструменты, переговаривались. Из-за тяжелой плюшевой портьеры то и дело выглядывали циркачи. Все места на скамейках уже были заняты. Кто-то первым нетерпеливо захлопал, поторапливая артистов начинать представление, его поддержали и остальные зрители, даже послышался свист.

На манеж вышел коверный, поднял руки.

– Уважаемая публика, имейте терпение!..

Хлопанье и свист постепенно стихли.

– Мы начинаем наше представление! Але!

Оркестр на балконе грянул марш. И вновь, как вчера на променаде, завертелось, закружилось, заблестело.

– Атлеты где? – не понимал Иван, глядя на выходивших на манеж артистов.

– Они во втором отделении появятся, – подсказал Николай. – Самое интересное приберегают на «закуску».

Все первое отделение Поддубный завороженно следил за тем, как крутятся акробаты под куполом цирка, как перепархивают с перекладины на перекладину, как перебрасываются пылающими факелами жонглеры. Затем фокусник доставал из лощеного цилиндра черт знает каким образом оказавшихся там голубей, кролика и разноцветные ленты. А затем он подошел к барьеру и поинтересовался, нет ли в зале желающих поучаствовать в следующем фокусе. Тут же отыскался бойкий господин в тройке. Он сбежал на манеж под одобрительный гул зрителей.

– Вы, я вижу, человек серьезный. Кем служите?

– Конторщиком в порту, – отозвался господин.

Иван такого конторщика не знал. Но мало ли, порт большой.

– Значит, вы очень внимательный, – фокусник провел ладонью по его груди и тут же вытащил край носового платка из кармана, за первым платком показался привязанный к нему второй – ярко-красный, затем третий – желтый…

Платки мелькали и казалось, никогда не кончатся.

– И зачем же вам столько много платков? – спросил фокусник.

– Они плачут часто, – подсказал вынырнувший из-за занавеса арлекин.

– А вот тут ты, дорогой мой, ошибаешься. Он такой же счастливый и состоятельный человек, как ты сам, – фокусник поманил его к себе, провел рукой возле уха, и тут же в пальцах у факира захрустела новенькая ассигнация. – Неплохо живешь. Может, и за вторым ухом у тебя деньги? – и еще одна ассигнация отозвалась хрустом.

Выхватив деньги у фокусника, арлекин, хохоча, унесся с манежа.

– А можно и со мной такую же штуку провернуть? – поинтересовался вызванный из зала господин.

– Почему бы и нет? – фокусник расплылся в улыбке, провел пальцами возле уха, посмотрел на свою пустую ладонь. – Не получается. Наверное, к вам, уважаемый, деньги в самом деле не хотят идти. И наш любезный арлекин был прав?

– Может, за другим ухом есть? – с надеждой спросил господин.

– И за другим нет, – вынужден был разочаровать его факир. – Что ж, не будем утомлять публику. Она уже заждалась дрессированных собачек. Да, кстати, который уже час?

Господин потянулся к жилетному карману, но часов не обнаружил, лишь цепочку от них.

– Украли! – завопил он.

– Должен вас обрадовать. В другой раз будьте повнимательнее, – фокусник разжал ладонь и отдал господину его часы.

– С таким на базаре лучше не встречаться! – выкрикнул кто-то из зала.

– Абсолютно с вами согласен, что на базаре – не стоит. А вот в цирке – сколько угодно. У нас все честно, без обмана, – под аплодисменты фокусник покинул манеж.

Затем были дрессированные животные, антракт, который не обошелся без буфета. И вот наконец настала очередь борцов. Они выходили торжественно, под энергичный марш оркестра и становились полукругом. Публика приветствовала их, и они приветствовали публику. Коверный звучно называл каждого, перечислял его титулы. Можно было подумать, что здесь в цирке собрался цвет борцов со всего мира.

– Они в самом деле сплошь чемпионы? – растерянно разглядывал атлетов Поддубный.

– Не совсем. Сколько цирков, столько, считай, и чемпионатов с чемпионами, – вынужден был разочаровать соседа Николай.