Беда на высоких каблуках - Кристина Додд

– Никто не станет распиливать такой замечательный алмаз, можно не сомневаться! – возразила женщина.

– Он вообще не подлежит продаже в частную коллекцию, даже в порядке исключения, а в случае кражи шансы быть пойманным с ним слишком велики. Но если алмаз распилить, идентифицировать его будет непросто. К тому же спрос на камни такой чистоты сейчас очень велик.

На Брэнди эти слова произвели впечатление. Дядя Чарлз знал толк в драгоценностях.

Он снова повернулся к Брэнди.

– Те люди в службе безопасности долгое время были несговорчивы, – продолжал он, понизив голос. – Но в последнюю минуту мне удалось набрать достаточную команду охранников, чтобы наконец ублажить русских и администрацию музея. Но и тогда пришлось убеждать директоров, что «Блеск Романовых» удвоит пожертвования на постоянно действующую выставку. А они в этих делах хорошо разбираются. Право же, я не понимаю, что заставляло их поначалу отказывать мне, – сказал дядя Чарлз.

Но жесткая линия его рта говорила куда яснее, чем сами слова, с каким пренебрежением он воспринял их отказ. Брэнди подозревала, что дядя Чарлз просто запугал директоров угрозами лишить музей своей поддержки, если ему не пойдут на уступки. Брэнди ничего не знала об этой стороне личности дяди Чарлза, но предполагала, что она должна существовать. Все гости держались с ним подобострастно. Руководство музея и русские в конце концов капитулировали перед его требованиями. Как-никак дядя Чарлз был очень влиятельным человеком, и, как всегда, он добился своего.

– Мы можем удалиться. Наверное, нужно дать возможность посмотреть вновь прибывшим. – Взяв Брэнди за руку, дядя Чарлз повел ее из толпы. Он кивнул мужчине, который встретился им по дороге. – Брэнди, ты не знакома с Мэлом Колвином? Это один из наших старейших партнеров.

– Нет, мы не виделись раньше, – сказала Брэнди. – Но я восхищалась работой мистера Колвина во время процесса по иску Нолана*[4]к Чикласу.

– Как мило! – Мэл широко улыбнулся и взял Брэнди за руку. – Чарли, старый плут! Это и есть та леди, о которой ты мне говорил?

– Нет! Мы приняли Брэнди к себе на работу. В криминальный отдел. – Дядя Чарлз сердито зыркнул на Мэла.

– О-о! Рад с вами познакомиться, молодая леди. – Мэл, похоже, утратил интерес и вяло пожал Брэнди пальцы, оставив ее в растерянности такой внезапной переменой. Он снова повернулся к Чарлзу: – А та леди, о которой ты мне рассказывал, придет?

– Пока нет. Не сегодня. – Дядя Чарлз быстро увел Брэнди к другому гостю. Они подошли к невысокой миловидной женщине в стильном длинном платье, исполненном по авторской модели Веры Вонг.

– Это – Шона Миллер, старший секретарь в «Макграт и Линдоберт». Очень компетентный работник.

Шона встряхнула руку Брэнди, но холод, исходивший от нее, был такой насыщенный и пронизывающий, что мог бы соперничать с чикагским морозом. Она, несомненно, негативно восприняла Брэнди.

– Это платье, что сейчас на вас, имело бы потрясающий эффект в… ну, скажем, в Академии наград[5], – сказала Шона.

Разумеется, под этим она подразумевала, что Брэнди сделала неудачный выбор для благотворительного обеда, устраиваемого фирмой.

Но Тиффани поделилась со своей упрямой дочерью многими секретами, включая и то, как управляться с маленькими, враждебно настроенными женщинами.

Брэнди наклонилась к уху Шоны и шепотом посоветовала:

– В следующий раз попробуйте заказать что-нибудь в Эй-би-эс[6]. Они там предлагают дивные вещи по разумной цене.

Надо отдать должное дяде Чарлзу. Он распознал подводные камни, прежде чем Шона успела дать выход своему вскипающему негодованию, и закрыл собой брешь.

– Давай выпьем шампанского. – Он протянул Брэнди бокал. Затем подвел ее к другой женщине, постарше. – Ты ведь знаешь Вивиан Пеликэн? – спросил он.

– Да. Для меня большая честь познакомиться с вами, миссис Пеликэн, – улыбнулась Брэнди симпатичной афоамериканке.

Вивиан Пеликэн была одной из тех женщин, которые первыми преодолели тендерные препоны и заняли руководящие должности. Она стала главным компаньоном фирмы и была на своем посту исключительно успешна, проводя все дела с блеском и драйвом.

С коротко стриженными седыми волосами и живыми карими глазами, в которых прыгали смешинки, она могла считаться исключительно стильной и элегантной женщиной. Брэнди решила, что Вивиан наверняка слышала их обмен любезностями с Шоной.

– Вы как раз вовремя, мисс Майклз, – сказала миссис Пеликэн, пожимая Брэнди руку. – В понедельник мы приступаем к новому делу. Захватывающая история. Приходите – и я познакомлю вас с вашей командой.

– С удовольствием, – сказала Брэнди. – Буду ждать с нетерпением.

– Позвольте представить вам моего мужа. Он архитектор в «Хамфрис и Харпер».

– Очень приятно, мистер Пеликэн, – сказала Брэнди.

– Мистер Харпер, – поправил ее мужчина, однако улыбнулся и затем представил ее своему партнеру, мистеру Хамфрису. Последний мог бы сгодиться в любовники, но не проходил по двум критериям. Во-первых, он жил в Чикаго и, во-вторых, был похож на пучеглазую лягушку.

Безумная интрига, задуманная Брэнди, предполагала пламенную страсть, а мужчина должен был быть атлетом, например, штангистом с темными волосками на загорелой коже, а не хлипким шибздиком, грудь которого спускается в подштанники.

Брэнди улыбнулась, вспомнив ее бывшего жениха, упомянутого дядей Чарлзом.

Когда дядя Чарлз направился поприветствовать подошедших новых гостей, она продолжила свой путь в толпе, высматривая, не скрывается ли среди мужчин в смокингах подходящий любовник.

Она встретила множество парней, работающих в ее фирме. Среди них – Тип Джоэл, Глени Сильверстспи и Сэнджин Пейтл. Сэнджин был с ней дружелюбен, пока она более чем ясно не дала понять, что интрижки с коллегами ее не интересуют. Тип с Гленном бросили на нее заинтересованные взгляды и этим ограничились, по-видимому, решив, что Брэнди получила место в фирме, спекулируя своей сексуальностью и семейной дружбой с дядей Чарлзом. Или тем и другим вместе.

Ну что ж, когда она выйдет на работу, эти люди поймут, что к чему. В конце концов, они – мужчины. Такие же мужчины, как Алан. Она раздавит их как букашек своими острыми каблуками.

Брэнди решила перейти к другой группе в следующей комнате, где персонал по обслуживанию банкетов развернул буфет. Это была большая гостиная с огромными зеркалами. В них отражались китайский фарфор, серебро и фигуры официантов, танцующей походкой пробирающихся сквозь толпу, предлагая закуски. Возле баров, которые встречались на каждом углу, Брэнди замедляла шаг. Она искала мужчину.