Гибель Богов-2. Книга шестая. Прошедшая вечность - Ник Перумов

– Не буду гневаться, Светлая. Ты поступила так по доброте, а не алкая власти, почестей или преклонения. Но дай им теперь свободу, этим душам.

– Всё будет по слову Великого Хедина. – Её покорность казалась чрезмерной.

– У тебя прекрасные леса, добрая Тейсида.

– О! – она улыбнулась. – Похвала Великого Хедина стоит многого. И слово твоё, Великий, для меня закон. Но я хотела просить совсем о другом…

– О чём же?

– Великий Хедин… – потупилась Тейсида. – Моя просьба, наверное, покажется смешной и неуместной, но… Великий Хедин…

– Прошу тебя, Светлая, не злоупотребляй этим эпитетом. Мне он не очень нравится.

– Не гневайся на меня, Великий, – Тейсида смущалась и краснела. – Но я хотела сказать… Ты спас нас, удержал от падения в бездну. Все возглашают тебе хвалы. И простые смертные, и мои собратья, такие же Древние.

– Мне не нужны славословия, – сухо сказал Познавший Тьму.

– Я знаю! Знаю! Но дело в том… что мои родичи уже начали делить власть. Они уже спорят, кто «больше помог великому Хедину». А это значит – будет война, Великий. В который уже раз.

Познавший Тьму безмолвствовал.

– Тёмные и Светлые, и Серые, и Бесцветные – все повылазили, все оживились. Так не должно быть, Великий. Они в который раз зальют мир кровью тех, кто падёт на полях сражений, и тех, кого зарежут на чёрных жертвенниках.

– Чего же ты хочешь от меня, Тейсида? – угрюмо осведомился Познавший Тьму. – Я не пасу народы жезлом железным.

– Всё может быть иначе, всё должно быть иначе! Ты, ты должен править нами, Великий! Ты могуч и мудр, ты благ и справедлив…

Хедин поморщился, словно у него вдруг разболелись зубы. Никакие зубы у него, конечно, отродясь не болели, но…

– Ты должен править Упорядоченным. На высоком троне, в сиянии и славе; постой, Великий, прошу тебя, не перебивай! Я знаю, ты скажешь, что ты один, а Вселенная огромна; но испокон веку боги, собираясь править, заводили себе много детей, выполнявших их волю. Стань богом-отцом, Великий, правь нами сам или дай нам своё потомство, что будет таким же сильным и справедливым! И это – единственный путь; в тебя верят, за тобой идут. Не станет тебя – вновь начнутся распри и кровь! Нами должен владеть настоящий бог! Не такой, как мы, не рождённый от плоти мира, но возникший в невообразимой глуби Упорядоченного! Даже у меня сразу же кружится голова, стоит задуматься об этой необъятности…

– И этот истинный бог – я? – глухо спросил Хедин.

– Да, – тряхнула головой Тейсида. – Ты, Великий. Тебе править. Пусть имя твоё прогремит от края до края Упорядоченного. Пусть храмы тебе воздвигнутся повсюду! Дай мирам и народам закон, строгий, но справедливый! Правь нами и пошли детей своих помогать тебе! Нужен истинный хозяин! Один, настоящий! – Она умоляюще сжала руки перед грудью.

Воцарилось молчание. Хедин замер, глядя в подёрнутую дымкой даль, и Тейсида замерла тоже, не сводя с него васильковых глаз.

– Светлая Тейсида, – проговорил наконец Познавший Тьму, – всегда, едва лишь появляется «истинный хозяин», убытки и потери от него неизменно начинают превышать…

– Значит, он неистинен, – покачала она головой.

Познавший Тьму вздохнул.

– Многое мог бы я тебе возразить, Светлая, но не вижу смысла. Мой долг – хранить Упорядоченное, а не восседать на тронах. Не думать за других, не указывать, но лишь подсказывать и направлять. Сейчас – и только сейчас – я пошёл на то, чтобы собрать множество верящих в меня. Но лишь потому, что нам предстоит поистине небывалая битва, а не оттого, что решил влезть на какой-то там престол.

– Великий Хедин не прав, – Тейсида опустила голову.

«Кажется, сейчас заплачет», – подумал Хедин безнадёжно.

С женскими слезами не способен справиться никакой бог.

Спасти мир – это пожалуйста, нырнуть в бездну Неназываемого – сколько угодно, но сделать так, чтобы прекрасная дева не рыдала…

Нет, это выше его сил.

«Как же я понимаю порой Ракота. Чёрный меч на плечо – и бегом-бегом поражать новое чудовище!..»

А со спасёнными красавицами пусть разбирается кто другой.

– Для начала надо выиграть битву, Светлая. А о престолах и прочем мы подумаем потом.

* * *

«Война – единственно достойное занятие мужчины».

Хедин помнил себя тогдашнего, когда всё было просто и ясно. Или это теперь так казалось ему? Ему сегодняшнему, Новому Богу, «хозяину Сущего», как напыщенно именовали его порой подмастерья? Казалось, что всё просто и ясно, хотя на самом деле было совершенно не так.

Времена изменились. Что осталось прежним, так это избыток врагов и явная нехватка друзей. Правда, у него имелся План Хедина, а это, как говаривали гномы, уже полдела.

Планы никуда не делись и сейчас, правда, куда более смутные и неопределённые. Слишком много изломов и поворотов «а если так, то мы эдак». Планы – это хорошо. Но ещё лучше, когда просто знаешь, чего нужно достичь.

У смертных в самых разных мирах, на самых разных языках частенько звучит фраза «вызываю огонь на себя».

Хедину предстоит проделать то же самое.

Мир, где властвовала Тейсида с сородичами-Древними, пережившими всё – явление Молодых Богов, Восстания Ракота, падение Ямерта, натиск Неназываемого, – дал Познавшему Тьму воинов. Простых смертных, людей, сильванов, перьеруких. Нереид, тритонов, и прочий морской народ пришлось оставить – им не преодолеть Межреальность.

Рати собирались на огромной равнине, там, где Хедин впервые показался им. Здесь предстояло открыть врата в Межреальность и потом ещё как следует попотеть, прокладывая короткие тропы, иначе воинству придётся маршировать многие месяцы, прежде чем оно доберётся до Обетованного.

Конечно, в изобилии уже явились новоявленные «жрецы» Познавшего Тьму и толкователи «поданных великим богом Хедином знамений». Это неизбежно, это в людской природе. Старый Хрофт молодец, он всегда принимал смертных и бессмертных такими, как они есть, не требуя ничего и ничего не ожидая. Не очаровываясь и не разочаровываясь.

Бог Хедин забирал у мира множество мужей и жён, всех, кто пожелал сражаться. Он не думал о том, сколько из них не вернётся, – зато много размышлял о том посмертии, что будет их ждать.

Ибо бог тогда лишь бог, когда заботится не об одной земной юдоли верящих в него.

Времени оставалось не так много – до того момента, как качнутся обратно потревоженные Весы и маятник начнёт обратный ход.

– Прости, Великий, что нарушаю твоё уединение…

Вот ещё один. Кирвад, мелкий лесной божок, приведший, однако, целый сонм сильванов, кентавров и прочих обитателей чащоб.

Смуглый, с козлиными, как у фавна, ногами и копытами, с круглыми, завёрнутыми бараньими рогами, в доспехах из зачарованной коры священных дерев, Кирвад встал на одно колено.