В костюме голой королевы - Елена Логунова

— Я-то?

Ольга Пална чувствовала себя как персонаж романа писателя-абсурдиста Франца Кафки, но сообщать об этом особе в халате с розочками и шлепанцах с ромашками не было смысла.

— Конечно, вы меня не помните, — по-своему истолковала замешательство Ольги Палны нежданая гостья. — А вот я вас век не забуду!

Сказано это было довольно зловеще, и Оля забеспокоилась. Кровь не водица, и что-то от ведьмы Абрамовны в этой ее родственнице, определенно, было.

— Романчикова! — выглянула в холл Люсинда с бутылкой. — Ты чего стоишь столбом? Приглашай Варвару в дом. Это же Варвара, племянница Клары Абрамовны.

— Внучатая племянница Клары Абрамовны, — уточнила Варвара, переступая порог.

— Вас, наверное, тетя прислала? — нетерпеливо поинтересовалась Люсинда, жестами приглашая Варвару устроиться на диване в гостиной. — Она что-то вспомнила о моем принце, да? Что-нибудь, что может помочь в его поисках?

— Про принца вашего я ничего не знаю, — разочаровала ее Варвара, с детской пытливостью попрыгав на упругом диване. — Да-а-а, красиво живете… А что до поисков, то тетя Клара сказала, что это вы мне поможете.

Тут она тяжелым взглядом посмотрела на Ольгу Палну, в итоге выжав из нее нервный хмык и логичный вопрос:

— Что же вы ищете?

«Смысл жизни и хорошего стилиста!» — ехидно подсказал Олин внутренний голос.

— Кота, — по-своему ответила Варвара.

— Я не умею искать котов, — призналась Оля.

«А принцев?» — тут же прицепился ее внутренний голос.

«Я никого не умею искать».

— Ну, да! А мужа ты себе нашла первостатейного! — возразила Люсинда, словно услышав несказанное.

— Муж сам нашелся, — призналась Оля.

— Это потому, что вы везучая, — сообщила Варвара. — Мне тетя Клара так и сказала: «У этой девушки везения в сто раз больше, чем дурости».

— Необычный комплимент, — кисло улыбнулась везучая девушка, скудная умом.

— Романчикова, это же сущая правда! Тебя даже «Красная метка» не убила! — подхватила азартная Люсинда. — Ты ужасно везучая, Романчикова, и ты будешь полной свиньей, если зажмешь этот свой талант исключительно для личного пользования!

— Потерялся-то Бертик из-за вас! — нажала и Варвара.

— Кто такой Бертик?

Оля потерла лоб.

— Да кот же! Вы на него упали, чуть не раздавили беднягу, он испугался и убежал! А он приезжий, домашний, Сочи не знает!

— Я тоже не знаю Сочи! — чуть не плача, напомнила Оля, чувствуя себя уж вовсе нехорошо оттого, что в словах неправильной родственницы Клары Абрамовны определенно была сермяжная правда.

Она действительно упала на кота.

— Будем разбираться вместе! — постановила Люсинда и солнечно улыбнулась. — Теперь нас трое, и это настоящий штаб.

«Гроб это, а не штаб», — плюнул ядом Олин внутренний голос, но его никто, кроме хозяйки, не услышал.

Примерно через час штабистку Варвару, немного успокоенную обещанием посильной помощи, удалось спровадить в места постоянной дислокации.

К этому моменту литровая бутылка «Мартини» почти закончилась, потому как его, следуя заветам Джеймса Бонда, и не взбалтывали, и ни с чем не смешивали, пили просто так, как компот.

— Й-а зна-й-у, чтъ тъбе этъ всь не нрацца, — мужественно борясь с внезапно возникшими у нее дефектами речи, проникновенно сказала Люсинда, как показалось Оле, по-болгарски. — Но й-а хъчу замж запринсссс…

— Все тъда хътят, — согласилась Оля, экономя слова и силы.

— Ты ужжже т-там! — напомнила Люсинда, обиженно надувая губы.

Оля немного подумала и кивнула.

Она поняла, что подруга не упрекает ее за то, что она окольцевала единственного на весь Южный федеральный округ олигарха, но призывает проявить гражданскую сознательность, человеческое благородство и женскую солидарность.

Отхватила одного принца себе — помоги отхватить другого подруге!

— Что мне с-сделть?

— Йа фффсе нъписала! — обрадованная Люсинда протянула Оле исчерканную салфетку.

Ольга Пална с уважением посмотрела на этот рукописный труд. Люсинда не теряла времени и набросала-таки какой-то план!

К сожалению, кривые строчки и пляшущие буквы перед залитыми «Мартини» глазами Ольги Палны расплывались в нечитабельное пятно.

Не желая в этом признаваться, она важно сказала:

— Пр-риступим поутр-р-ру! — и наконец получила долгожданную увольнительную в объятия Морфея.

Чудодейственная болтушка Клары Абрамовны больную спину подлечила, но не спасла. Спать Оле пришлось на животе, к чему она не привыкла, и сны ей снились странные и неприятные.

Привиделось ей, будто стоит она за прилавком на южном рынке. Вокруг шум, гам и куда ни глянь — всюду милое сердцу и желудку продовольственное изобилие.

По правую руку громоздятся пирамиды полосатых арбузов и желто-серых, в потрескавшейся кожице дынь. По левую — тянутся ковром мясистые розовые помидоры, обрамленные рельефным бордюром из пупырчатых огурцов.

А посреди этого великолепия высится сама Ольга Пална, и в каждой руке у нее отборный принц на продажу: в левой желтенький, узкоглазенький, в нарядном кимоно, из-под которого торчат тонкие ножки в гэта, а в правой черненький, волоокий, в тростниковой юбочке и с крупным золотым кольцом в носу.

— А вот кому принца? Хорошего принца? — нараспев голосит Ольга Пална, встряхивая продажных аристократов так, что юбка черненького задорно шуршит, а гэта желтенького со стуком падают на прилавок. — В хорошие руки отдам по дешевке! Налетаем, принцев покупаем! Прекрасные принцы недорого!

— А покрупнее нету? — морщит нос покупательница — одноглазая ведьма с бородавкой на носу. — Такого же, но другого?

Она щупает люляки черненького принца, кривится и ворчит:

— Тощеват, какой с него навар?

— Так это же диетический принц, безхолестериновый! — уговаривает Ольга Пална. — Берите, все равно лучше не найдете. Не пожалеете, потом еще ко мне придете. Вам любой на этом рынке скажет, что самые лучшие принцы — у меня!

— Ох, ну заверните вот этого, порумянее, — вздыхает покупательница, и Ольга Пална сноровисто заворачивает арапа в целлофан.

Черный принц не сопротивляется. Он покорно вытягивается на прилавке, складывает руки на груди и тихо лежит, позволяя себя упаковать, только пугающе моргает под оберткой и кротко улыбается.

Оля застонала, перекатилась на спину, вскрикнула и проснулась.

Часы в мобильном телефоне показывали третий час ночи.

В номере было тихо, снаружи доносилась приглушенная расстоянием и стеклопакетом музыка: курортный Сочи еще не спал.