Мир Аматорио. Искушение - Мари Мур

отогнать отвращение к самому себе, затем делаю глубокий вдох и начинаю окунаться в события двухлетней давности:

– Мой отец давно дружит с отцом Кимберли – мистером Эвансом, – я пристально смотрю на Крис. – Они не только отличные друзья, но и бизнес-партнеры. «Аматорио Лимитэд» предоставляет выгодные объекты для Эванса, который владеет сетью гостиниц. Наши семьи часто оставались друг у друга в гостях, поэтому с Кимберли мы знакомы с детства…

– Я самый близкий для нее, – встревает Кэш.

– С Кэшем Кимберли общалась лучше всех, – соглашаюсь я. – Когда им обоим было по десять, родители Ким развелись. Вместе с мамой она покинула Бостон, но через пять лет вернулась к отцу.

– Ким не вернулась к отцу, – не унимается Кэш. – Ей нравилось направление физических наук и психологии в Брауне, и она собиралась на него поступать. И поступила бы, если бы не ты…

Я судорожно выдыхаю, стараясь не реагировать на очередной комментарий брата.

– Ким и Кэш встречались почти год, но однажды крупно поссорились. После этого они не разговаривали и избегали друг друга.

– Ким пыталась со мной помириться, – Кэш поднимает на меня взгляд. – Мне до сих пор стыдно, что я так и не выслушал ее.

Я еще сильнее напрягаюсь.

– Ким отдалилась от нас, – продолжаю я. – Грейс была ее подругой, но даже с ней она перестала общаться. Во время весенних каникул мы с семьей уехали отдыхать, и фактически Ким осталась одна. Без друзей. Наверное, из-за этого она согласилась пойти на чертову вечеринку к Блаунту.

– Блаунт обидел ее? – взволнованно спрашивает Крис.

– Этот ублюдок что-то подсыпал ей в выпивку и воспользовался ее состоянием… – мой голос становится хриплым. – И мы никогда бы не узнали об этом, если бы не видео, которое он прислал Кэшу.

Я вижу, как Крис часто моргает, словно пытается побороть выступившие слезы.

– Как только мы вернулись в Бостон, у меня возник план, как проучить Блаунта. Кэш поддержал меня, и той же ночью мы вывезли эту мразь в лес.

На мгновение я замолкаю. На самом деле мы не ограничились тем, что заставили Блаунта вырыть себе яму. Вместе с Кэшем мы так отделали ублюдка, что ближайшие пару месяцев он провел в госпитале с многочисленными травмами.

Может быть, кто-то скажет, что у нас не было никакого права совершать самосуд. Но после такого я не мог относиться к нему, как к человеку. Для меня он стал зверем, мерзкой тварью, который понимает исключительно такой же «звериный язык».

Как выяснилось позже, этот мерзавец обошелся так не только с Ким… Никто точно не знает, поскольку он снимал видео и шантажировал им девушек.

– На следующее утро после того, как Блаунт побывал с нами в лесу, к папе пришел отец этого ублюдка, – продолжаю я. – Он хотел заключить сделку, предложив «закрыть глаза» на то, что мы сделали с его сыном. В обмен на то, что мой отец убедит своего друга – мистера Эванса отозвать обвинения в отношении Джека Блаунта в изнасиловании несовершеннолетней Кимберли Эванс.

Я втягиваю носом воздух и крепче сжимаю зубы. Я отлично помню то утро, как будто это случилось вчера, а не два года назад.

В гостиной собрались наш отец и отец Блаунта. А еще я, Кэш и наш семейный адвокат – Бромфилд. Все кричали и спорили, но адвокат был единственным, кто сохранял спокойствие и холодный рассудок.

Я ненавидел его. Потому что Бромфилд приводил кучу аргументов для того, чтобы отец согласился на условия старшего Блаунта: недостаточно улик со стороны Эвансов, мой восемнадцатилетний возраст, учитывающий отсутствие смягчающих обстоятельств, срок за нападение. И как следствие – падение акций «Аматорио Лимитэд».

Я помню, как сдерживался, чтобы не ударить головой отца Блаунта об стеклянный столик. Я помню, как кричал Кэш, чтобы папа не соглашался. Я помню, как трудно далось принять решение моему отцу.

Но он поступил так, как поступил бы и я. Послал Блаунта на хрен.

– Кимберли ровесница моей Грейс, – сухо выдал отец. – Она гостья в моем доме с пяти лет, и я не могу так с ней поступить, – он замолчал и сурово уставился на меня. – Наши сыновья взрослые и за то, что совершили, должны понести ответственность.

И мы ни черта не понесли ответственности.

Я отделался условным сроком. Адвокат убедил присяжных, что я был в состоянии аффекта и никогда не был судим. А Блаунт избежал наказания, потому что его отец договорился с отцом Кимберли. Я до сих пор не знаю, как ему это удалось, и на какие кнопки он нажимал.

– Судя по тому, что Блаунт спокойно разгуливает по «Дирфилду» – твой отец согласился на предложение? – тусклым голосом уточняет Крис.

– Папа отказался. Но согласился отец Кимберли. Это и послужило причиной того, что Ким захотела инсценировать свое похищение и стрясти с собственного отца несколько миллионов.

Дальше я рассказываю Крис то, что уже слышал Кэш. Как ко мне обратилась Кимберли за помощью, и как я согласился. И я с тщательной осторожностью подбираю каждое слово, словно иду по минному полю. Один неверный шаг не в том направлении – и все подорвется к чертям.

Я заканчиваю говорить на том месте, где Кимберли перестала выходить со мной на связь.

Все это время Крис молча смотрит на меня. Под ее взглядом я ощущаю себя так, словно стою на краю пропасти. Одно ее слово – и она может либо удержать меня от падения, либо столкнуть.

– Если ты думаешь, что я когда-нибудь прощу тебя – можешь поцеловать меня в задницу, – тишину прерывает Кэш. – А теперь скажи мне, как ты пытался найти Ким и что из этого вышло?

На его последнем слове раздается отдаленный смех. Все мое внимание переключается на выход из медиа-зала. Дверь слегка раскрыта, лишь частично предоставляя доступ на вид в коридор, в котором кто-то хохочет. Но я отлично помню, как Тейт от злости хлопнула дверью, наглухо закрыв зал. Не может такого быть, что она сама по себе раскрылась.

Если только кто-то незаметно и бесшумно открыл ее.

Мой пульс тотчас подскакивает от внезапной вспышки