Партизан - Василий Седой

Думать над решением этой проблемы не пришлось. Егор, увидев, что я ранен, сбегал к нашему спрятанному обозу, притащил приличный кусок чистого полотна и большую керамическую бутыль самогона.

Я не стал пока выяснять, откуда у него взялся этот животворящий напиток. Не видел его среди трофеев, позже узнаю. Сейчас полностью сосредоточился на перевязке. Обильно полил рану самогоном и туго перемотал полотном, разорванным на полосы.

По-хорошему зашить бы, но нечем. Да и не рискнул бы я это делать в такой антисанитарии, чревато нехорошими последствиями. Главное, зарубку себе в памяти сделал, что медикаменты нужно таскать при себе даже при посещении туалета. Больше подобной ошибки не допущу.

В захваченных фургонах оказалось очень разнообразное продовольствие, награбленное в окрестных деревнях. Забиты эти повозки были реально под завязку. Порадовали почти полсотни живых кур, которых обнаружили в одной из телег, связанными не хуже пленников. Будет подарок нашим крестьянам, если, мы, конечно, сможем довезти их живыми.

Надолго на месте схватки мы не задержались. Убрались за собой по-быстрому и продолжили путь. Прапорщик со своими солдатами, не участвовавшие в стычке, засыпали нас вопросами. Что и как происходило. Пришлось сочинять на ходу, расписывая чуть ли не эпическое сражение. Мои солдаты только посмеивались, слушая мои выдумки. А что делать? Не рассказывать же, что я в одиночку уничтожил всех противников. Не поверят. Да и не нужно им это знать.

Довольно быстро мы добрались до намеченной деревеньки, где распрощались с прапорщиком и его людьми. Не жадничая, поделились оружием, припасами и продолжили путь. Правда, из-за недостатка людей или избытка транспортных средств, пришлось городить городушки. Изощрялись и использовали по одному вознице на две телеги. Пушки и не подумали оставлять, такое добро самим нужно.

Двигались мы с небольшими остановками весь световой день, остановились на ночевку уже в сумерках. Пока бойцы разбивали лагерь, обихаживали лошадей и готовили ужин, я решил разобраться с затрофеенными деньгами. Надо же знать, какая сумма нам досталась.

Пересчитывая деньги, не мог отделаться от чувства неправильности происходящего. Что-то меня смущало в сложившейся ситуации. А вот причину этого смущения я обнаружить никак не мог. Помог в определении неправильности Егор, который, глядя на мои манипуляции с деньгами, произнес:

— Какие-то слишком новые банкноты.

Сразу после его слов все встало на свои места. Запах краски с новизной купюр и откуда-то появившиеся воспоминания из истории моего мира. Читал когда-то о фальшивых деньгах, которыми Наполеон хотел наводнить воюющую страну. Похоже, нам достались именно фальшивки. На секунду я разочаровался и продолжил подсчеты. Пофиг, что они фальшивые. Придумаю, как использовать. Не жечь же их в самом деле! Да и бойцам пообещал сделать их богатыми.

На следующий день в процессе движения я начал подыскивать место для организации ещё одного лагеря. Нам, при всем желании, сейчас не светит протащить обоз к нашему озеру. Болото не позволит. Вот и надо найти укромное, удобное для длительной стоянки, место. В связи с этим приходилось довольно часто останавливаться на продолжительное время и разбегаться в разные стороны. Поиски увенчались успехом только во второй половине дня. Конечно, пробраться до обнаруженный поляны, обильно поросшей травой, будет очень непросто. Всё-таки, дикий лес — это не городской парк. Грамотно проложить путь сквозь густые заросли не просто, но мы справились. Место, выбранное для организации лагеря, устраивало нас по всем параметрам. Оно было расположено на берегу небольшой речушки, рядом с довольно широким оврагом. Получается, если смотреть с высоты полёта птицы, это был своеобразный равнобедренный треугольник, состоящий из сходящихся между собой реки с оврагом и густого, обильно заросшего кустарником, леса. Главное, что здесь достаточно травы, необходимой для прокорма лошадей. Их у нас собралось приличное количество.

Весь остаток дня и половину следующего, мы потратили на преодоление относительно небольшого расстояния от проселочной дороги до нового места расположения. Очень сложным выдался путь. Много времени мы потратили из-за желания оставить, как можно меньше следов. А сделать это было очень непросто. Справились с трудом.

В этот день я решил остаться здесь и проконтролировать организацию стоянки и охраны нашего имущества. До вечера успели построить шалаши, чтобы было, где укрыться на случай дождя. Да и ночевать гораздо комфортные под крышей над головой, даже если она сделана из веток. Телеги и пушки тщательно замаскировали на опушке леса, укрыв таким образом от случайного взгляда. Мало ли кто забредет на эту поляну? Одно дело увидеть стреноженных лошадей, а другое — пушки с телегами. Лошадок обиходили, стреножили и отпустили кормиться. Короче, подготовили все, необходимое для длительной стоянки.

Переночевав, на рассвете в сопровождении двух бойцов, я направился домой. Надо побыстрее добраться до сумки с лекарствами. Рана начала подергивать и сильно воспалилась. Без антибиотиков теперь не обойтись. Налегке получалось передвигаться намного быстрее, уже ближе к обеду мы добрались до знакомого болота. Конечно, преодолевать его в незнакомом месте довольно опасно. Но объезжать, нарезая очередной круг, совсем не хотелось. Поэтому вырубили пару слег, и бойцы, меняя друг друга, спешившись, начали прокладывать безопасный путь.

Часа три мы потратили на передвижение по жидкой грязи, пока, наконец-то, выбрались на твердую поверхность.

Селение, основанное нами на берегу озера, за время недолгого отсутствия преобразилось. Помимо нескольких новых домов, здесь появилась небольшая деревянная церквушка. Когда только успели? Прошло-то всего несколько дней.

Удивило и разозлило отсутствие какой бы то ни было охраны. Ладно крестьяне, гражданские люди. Но для моих солдат, оставшихся здесь, это эпический залет. Об этом им сказал, как только добрался до места их работы. Конюшню они строить начали, а о том, что надо охранять поселение, даже не задумались. Ничего, пробегутся десяток- другой километров, мозги сразу заработают, как надо.

Больше всего удивила, и где-то даже напрягла, встреча с графиней.

Она вышла из дома посмотреть, из-за чего поднялся шум, связанный с нашим прибытием. А когда поняла, подошла и сказала тихим голосом:

— Я волновалась за вас. Не пропадайте больше так надолго.

В её глазах заблестели слезинки. Я в непонятках от происходящего даже забыл про больную ногу, спрыгнул с лошади и чуть не заорал от прострелившей боли. С трудом не подал виду. Но, когда попытался наступить на раненую конечность, скрежета зубов сдержать не смог. Было очень уж больно. Тем не менее, девчонке ответил бодрым голосом:

— Не надо за меня переживать. Это лишнее.

Улыбнулся и продолжил:

— Вы уж меня простите. Я чуть позже к вам зайду и расскажу, почему задержался. Сейчас надо