Диета с неприятностями - Дарья Александровна Калинина

ты как думала? До острова больше километра, глубина тут будьте-нате, а плыть предстоит на старом плоту, который ребята вчера нашли где-то в камышах.

– Так ты все знала! Знала, на что они нас подбивают!

– Еще бы мне и не знать! Генка мне сам жаловался, что никакого сладу с этими двумя нет.

– А мы-то им зачем?

– Зачем им понадобилась лично ты, я не знаю. Может, и впрямь вознамерились за тобой приударить.

– Вдвоем?

– Они вообще все вместе делают. У них это что-то вроде пунктика. Очень дружные братишки, ты это учти, если вздумаешь с одним из них закрутить, то и второго себе под крылышко взять придется.

– Это в каком же смысле?

– В прямом!

– Ладно, учту. Хотя ни тот ни другой мне не нравится. Но если они за мной одной собирались вдвоем ухаживать, тогда ты им зачем?

– А вот я им нужна сугубо для дела. Генка их одних ни за что не пустит и из группы турнет, если они его ослушаться вздумают. Вот они и придумали повернуть дело так, словно это я их об этой поездке попросила. Вот увидишь, они прямо сейчас к нему побежали и обрабатывают. А утром Генка нам скажет, что мы можем плыть, но под мою ответственность. Чтобы я там за ними следила и отвечала. Он всегда так делает. Самому им с ними лень справляться, он на меня их перекладывает. Но я согласилась на их дурацкое предложение тоже не просто так.

– Ты хотела получить их ноут.

– И он у нас!

– А где флешка?

– Вот она.

И Аня извлекла странно позвякивающую вещицу. Звук был приятный и мелодичный, вроде того, что издают шарики для медитации, когда легонько касаются друг друга.

– А если Максим заметит пропажу?

– Раз до сих пор не хватился, значит, он про флешку и не знает.

– Как-то странно… Его рюкзак, а он знает далеко не про все его содержимое.

– Так это же Макс, у него дома проходной двор. А уж баб у него… Сейчас посмотрим, что на флешке, и станем лучше ориентироваться в ситуации.

Но флешка ничем особенным их не порадовала. На ней были какие-то таблицы с длинными рядами цифр.

– Это что-то бухгалтерское.

– Да, но я первый раз вижу, чтобы во всех столбцах были бы исключительно цифры. Хотя бы в некоторых должны быть имена или названия.

– Так они зашифрованы! – осенило Фиму. – Вместо названий указаны цифры, которые их и обозначают.

– Нам нужен ключ. Без ключа нам эту головоломку не разгадать.

На всякий случай Фима сфотографировала таблицу на свой телефон, для которого это оказалось лебединой песней. Даже не простившись со своей дорогой хозяйкой, он в последний раз мигнул, и экран погас. Почти сразу за ним погас и ноутбук.

– Все! Кина больше не будет. Ложимся спать. Утро вечера мудренее. Завтра нам с тобой еще предстоит расплачиваться собственными нервами за сегодняшнюю нашу уступчивость. И легкой поездки я тебе не обещаю. Братцы-акробатцы еще те кролики. Почуяв запах свободы, они теряют последние остатки разума. Так что, если завтра к вечеру мы их вернем назад целыми и невредимыми, это нам очень сильно повезет. Лично я на это даже не рассчитываю. Достаточно будет, если мы вернем их назад хотя бы живыми.

Фима лежала на спине, закинув руки за голову, и таращилась в темный потолок их палатки. Было так темно, что она не могла разглядеть даже пальцев своих рук.

– Я все думаю, какое отношение к флешке может иметь Полина?

– А она тут при чем?

– Но она же украла рюкзак явно с какой-то целью.

– Твой рюкзак?

– Она-то думала, что это рюкзак Максима. А зачем она это сделала?

– Думаешь, из-за флешки?

– А у тебя есть какое-нибудь другое объяснение?

– Есть. Он ее чем-то серьезно обидел, может, начал сравнивать ее с другими своими девицами, и сравнение могло оказаться не в пользу Полины.

– Он мог так поступить? – удивилась Фима.

– Максим еще та скотина! – заверила ее Аня. – Так что запросто мог отчебучить что-то в этом роде. Вот Полина расстроилась и захотела ему отомстить.

– Любая бы на ее месте захотела.

– А как ему отомстишь? Побить его она не могла, он сильнее ее. Вот она и придумала, украла его вещи. В походе без личных вещей человеку придется ох как несладко.

Эти слова заставили Фиму задуматься о своем собственном положении. Ведь ее-то рюкзак так до сих пор и не нашелся. И никакой надежды на его возвращение у девушки не было. Но попутно она вспомнила еще кое-что.

– Не работает твоя теория. Полина принесла снотворное в термосе с чаем. А чай она заварила заранее, еще до того, как им с Максимом уединиться в его палатке. Получается, что бы он Полинке там ни наговорил, она заранее уже приготовила для Максима отраву.

– Ну, значит, он Полину еще раньше оскорбил и унизил.

– Когда раньше-то? Они только в походе и познакомились.

– И чего? Одного дня, думаешь, ему не хватило? Да с лихвой! Долго ли умеючи-то! Я его уже сто лет знаю, я тебе сейчас такого про его похождения порасскажу, ты спать не сможешь!

Так под звук ее голоса Фима и заснула. И снился ей Максим, в чем не было ничего удивительного, поскольку именно им были заняты все мысли девушки перед отходом ко сну.

Удивительное заключалось в другом, а именно в том, в каком положении видела Фима своего знакомого. Был Максим бледен и очень печален, находился он в больнице и очень просил Фиму, чтобы она навестила его дорогого и любимого папочку, который тоже сейчас лежит в больнице, а навестить его Максим не может, потому что ему из его собственной больницы никак не уйти.

И так он умолял Фиму, что во сне она дала Максиму слово. А проснувшись, долго лежала, пытаясь понять, что это такое было и что это могло лично для нее значить. Потом решила, что лучше самого Максима ей никто не объяснит, а потому, едва выбравшись из палатки, отправилась к нему в гости.

Глава 5

Утренний холодок приятно бодрил тело и веселил душу. Фиме почти совсем расхотелось спать, хотя еще совсем недавно под пологом душной палатки она чувствовала и слабость, и дурноту. А сейчас, на природе, все недомогания быстро проходили, словно их и не было. Фима прямо чувствовала, как ее охватывает легкость и с каждым шагом жизнь становится все лучше. И возле палатки Максима девушка очутилась уже бодрой и полной сил